Было весело и довольно удобно, что необычно. Правда, пару раз все же хлестнуло ветками по касательной да одной из них распороло рукав куртки. Зато как летели! Всю жизнь бы так каталась.
Два часа спустя.
— Приехали. Слезайте.
Падаю на землю, не сумев толком слезть. Пальцы одеревенели, в ушах немилосердно звенит. Хорошо хоть, фея вовремя успела выпорхнуть на волю и теперь где-то летает.
— Ну как? — В голосе нотки самодовольства.
Сажусь, откидываясь на ствол дерева и показывая большой палец. Мурз явно польщен.
— А где?..
— Там, — ткнули лапой. — Ты что, не чувствуешь запах рыбы?
Принюхиваюсь, сглатываю. Мы с утра, считай, ничего и не ели. Так что теперь голод буквально скребся о ребра, заявляя о себе.
Встаю и медленно иду к скрытому костерку, стараясь более или менее контролировать подкашивающиеся ноги. Надеюсь, путник, кто бы он ни был, угостит нас рыбкой, а то сорвусь.
Стволы медленно расходятся, слышен плеск бегущей воды. Выйдя из-за деревьев, вижу речку и пасущуюся неподалеку от небольшого костерка черную лошадь. Парень, одетый только в штаны, сидит рядом и снимает куски рыбы с огня. Кашляю. Меня замечают и поднимают голову. Смотрю в черные глаза охотника и… молчу.
Он тоже. Просто сидит и смотрит, чуть сощурив глаза. Словно мы и не расставались. Словно ничего не было. Просто какая-то незнакомая девчонка — встрепанная и чуть запыхавшаяся — вышла из-за деревьев погреться у огня.
— Привет.
Мне позволили сесть и даже накормили. Ну… как накормили — не стали отбирать то, что брала сама. Смотрел он спокойно, говорил мало, в основном — отвечал на мои вопросы, да и то односложно вроде «да» или «нет».
А еще подарил карту и как-то странно поглядывал на кота. Задумчиво так. Мурз же вовсю его игнорировал, поглощая обед.
— Спасибо. — Встаю и неуверенно улыбаюсь. — Пойду я, пожалуй.
Я себя сейчас ненавижу. Ну вот что мне стоит задрать нос и гордо процедить: «Прощай, Хорт». Так нет же. Тонкие черты бледного лица, черные, с искрами в глубине, глаза и эта его вечная челка, из-за которой так сложно разобрать взгляд. А еще он высокий, гибкий, стройный и… такой родной, что тянет где-то в груди.
Хорт кивает. До скрежета стискиваю зубы.
— Мурз, подвезешь?
Тяжелый вздох пантеры и демонстративно подставленная спина.
Осторожно залезаю, стараясь не смотреть на охотника. Все, сказка закончилась. Достаточно, Марина, хватит.
Внезапно плечо сжимают, не давая уехать. Застываю. В горле — огромный ком. Сглатываю и стою, пока сердце колотится как сумасшедшее.
— Что? — Мой голос такой тихий и хриплый. Ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу!..
— Не уходи.
Мурз ошарашено обернулся и теперь видит его лицо. А я не вижу…
— В каком… в каком смысле? — Плечо чуть подрагивает, и убивает уже то, что он это чувствует.
Меня стянули со спины кота и сжали в объятиях, уткнувшись в шею.
— Просто не уходи. Останься.
Мысли в голове какие-то рвано-сумбурные. Думаю сразу обо всем и ни о чем. На глазах закипают слезы и катятся по щекам, а сердце колотится так громко, что легким не хватает воздуха.
Блин! Ну вот почему? Зачем он так со мной? Он ведь… если еще раз бросит — уже не оклемаюсь. Я ведь улыбаться разучусь. Я с ума сойду, мне…
— Люблю тебя, — тихо. На ушко, не отпуская.
И я успокаиваюсь, резко. Мысли заканчиваются, поворачиваю голову и… чувствую вкус его губ на своих, все еще задыхаясь от боли…
— Я предупреждал тебя, вампир.
Не помню, сколько времени прошло. Он смотрит на кота, все еще обнимая меня. Тоже поворачиваю голову и с удивлением вижу, что Мурз сильно изменился.
Клыки, когти, отливающие металлом. Сверкающие янтарем глаза, и… кот стал крупнее, сменив окрас. Вокруг головы вылезли длинные, прилегающие к телу иглы.
Это и есть его истинный облик? Необычно.
— Мой хозяин скоро будет здесь. Ты не сдержал слово.
— И не сдержу. — Голос спокойный и ровный. Меня не отпускают.
— Ты же говорил, что тебе просто нравится, как унижается твой враг. — Кот сел, но не расслабился. Напряжен и собран, словно перед прыжком… Убежать нам давать не собирались.
Стараюсь не вникать в смысл слов. Снова разочаровываться и убегать от Хорта я уже просто не в состоянии.
— Вначале — да. Потом… понял, что она мне пока нужна.
— Хм.
Молчание. Очень хочется спросить: до каких пор? Но не решаюсь.
Ветер резанул листву и скользнул мимо нас, подняв золотистую пыль с травы. Вчера на поляне плясали цветочные феи. Они эту пыльцу обожают — мне моя фея рассказывала. Кстати… а где она? А впрочем, неважно.
Кот и Хорт продолжали стоять напротив друг друга, чего-то выжидая. Я — пригрелась в руках охотника и никуда не спешила. Правда, чувствовала, что он напряжен и предельно собран, но почему-то мозгом это было отнесено в раздел: неважно. Странно. И с чего такая зависимость? Еще час назад ведь мысленно ликовала, что теперь самостоятельна и мне никто не нужен. А теперь…
Воздух рядом с котом сгустился и выгнулся полупрозрачной дымкой портала.
Вампир спрыгнул из него на землю и медленно выпрямился, разглядывая нашу теплую компанию.
— Мурз. — Голос почти укоризненный.
— Я пытался, — капризно. — Но она — ни в какую! Даже тут его нашла.
Тяжелый вздох и полуприкрытые веки.
— Хорт.
— Отвали, — спокойно и холодно.
— Так. Понятно. Значит… в мой мир не пойдешь.
Отрицательно качаю головой. Алые глаза сужаются.
— Ты ведь все понимаешь? — Не удержалась. Только дешевой мелодрамы для полного счастья мне и не хватает.
— Я-то все понимаю. — Вирх подходит к поваленному дереву, садится на ствол и смотрит на меня. — Не совсем все понимаешь здесь ты.
Уведет силой. Перед глазами мелькнула картинка: меня за волосы волокут к свет… темному будущему, пока я отбиваюсь и цепляюсь за траву. Опять глупости в голову лезут.
— И… что же я не так понимаю?
Вампир усмехнулся, опустил голову и щелкнул пальцами поднятой правой руки.
Миг…
И лес начал облезать, словно обои со старых стен. Краски бледнели, тускнея и сменяясь черно-белой палитрой.
Два.
Хорт сжал мои плечи сильнее и… исчез. (Сердце не выдержало и рухнуло вниз.)
Три.
Больничная койка. Провода, аппараты, персонал, и… Вирх, так похожий на Хорта… (или Хорт, похожий на Вирха?) сидит передо мной и смотрит устало и спокойно. Вокруг него тоже трубки и провода. И он сидит с каким-то обручем на лбу. Напротив.
Четыре…
Боль вонзается в мозг, тело сводит судорогами, кто-то кричит, все суетятся, а я пытаюсь продолжить смотреть в его глаза. Черные, как у Хорта, алые… как у Вирха… цвет — меняющийся от настроения… И сейчас красный. Как у моего вампира.
Снова сижу в лесу. Мне плохо, меня трясет и рвет. Вирх сидит там же, на стволе упавшего дерева. Мысленно делаю заметку, что вампир умеет насылать глюки.
— Урод. — И меня снова выворачивает. Бли-ин, как же мне плохо.
Все тело болит, голова — словно колокол, по которому нехило двинули большой палкой. Перед глазами все качается и растягивается, как при плохих спецэффектах. Как бы не сдохнуть.
— Марина.
— Что?!
— Ну хватит. Ты заигралась. Давай вспоминай.
Кое-как выпрямляюсь, пытаясь встать.
— Где Хорт?!
— Его нет. И никогда не было.
— Да ты…
— И Вирха не было. И феи, и Мурза, и всего этого! Марина, это твоя фантазия, твой мир! Ты в коме уже третий год! Я согласился на эксперимент, чтобы достучаться до тебя, но все пошло вразнос. Ты сумела расщепить мою личность и в одну ее часть вселилась сама, чуть не переломав мне все нейронные сети, а во второй… каким-то образом признала меня и снова влюбилась, так ничего толком и не вспомнив. Но Хорта нет! И Вирха нет! Есть я. Твой муж! Вирт.
Хочется ругаться. Круто он мне мозги компостирует. Это… так сразу и не додумаешься, что, блин, загружен в матрицу…
— Марина. — Голос — бесконечно усталый.
Он встает и делает шаг вперед. Между мной и ним тут же возникает прозрачная стена. В шоке ее разглядываю.
— Вот видишь — это твой мир, твое сознание. Тебе даже говорить и чертить ничего не надо — все появляется по первому желанию. И… — сглатывает, сжимая зубы, — если ты захочешь — меня здесь уже через полмига не будет.
Сажусь, тяжело дыша и понимая, что стало как-то чересчур тихо. Одно из двух: или я оглохла, или все птицы сдохли… Заодно и Мурз сбежал, фея где-то пропала. Хорт исчез.
— Я что, вправду сошла с ума?
— Ты не сошла с ума! — рычание. — Просто… тебя очень сильно… обидели. Ты попала в одну историю и чуть не погибла — с тех пор в коме. Врачи говорили, что еще полгода — и вытащить тебя не удастся…
Смотрю на него.
А ведь действительно, Вирх и Хорт были так похожи. Только один — чуть более утонченный, а второй — чуть более родной. А теперь передо мной стоит некто высокий, красивый, с алыми радужками и взъерошенными волосами. Он сильный, знакомый и находится на расстоянии вытянутой руки. А еще он сказал, что является моим мужем.
