Потом закрыв глаза, он медленно сдвинул руку к губам, немного подержал, стараясь уловить отголоски тепла и аромат от поцелуя девушки и, убрав ладонь грустно усмехнулся.
– Кто же ты?
В тишине Демьян достал из небольшого кармана письмо, которое ночью ему сунули по ошибке. Это письмо не давало ему покоя, оно создало в его душе призрачный подрагивающий образ девушки. Он видел ее лишь один раз, может быть во сне, а может быть в том паланкине на рынке Мортен.
«Не по залам и по салонам,
Темным платьям и пиджакам –
Я читаю стихи драконам,
Водопадам и облакам»
Демьян со злости ударил рукой по столу. Стук гулко раздался в пустом пространстве аптеки, но даже склянки и ступки, обычно отвечающие на всякий стук дружным позвякиванием, не ответили ему, усиливая ощущение тишины и пустоты.
– Да чтоб тебя Бруно! Иди-ты к чертовой матери!
Демьян поднялся, вышел из аптеки и, заперев ее, отправился через рынок Мортен на аудиенцию к кардиналу Жоржу Амбуазу.
Глава 21. Друг
Как, оказалось, добраться до замка Гийон не так-то просто. Маршрутки туда не ходят, такси еще не придумали и навигатора тоже нет. Конечно, у Демьяна промелькнула мысль сесть на лошадь и поскакать, как это происходило в фильмах про бравых мушкетеров, но он, вынужден себе признаться, что ездить на лошади он тоже не умеет. Был в ранней юности небольшой опыт, когда он оказался в деревне и местные пацаны предложили ему взобраться на коня, уверяя, что он смирный. Вся затея едва не закончилась трагически. Он свалился с лошади, чуть не сломав руку, и очень сильно ударился спиной. Вдобавок ко всему его слегка укусил конь, поняв, что на его спину залез человек, недостойный сидеть в седле. Поэтому вторая мысль – протащить через портал велосипед, показалась сначала очень привлекательной. Он даже где-то в своей памяти отыскал образ велосипеда, придуманный еще Великим Леонардо. Но живо представив себя, катящего по улицам средневекового Парижа на современном горном велобайке мимо удивленных парижан, со вздохом отмел ее, как несостоятельную.
«Хотя не такой уж и великий этот Леонардо», – подумал Демьян, вспоминая ожесточенную ночную драку в анатомическом театре.
Но как бы то ни было, добираться надо, и он, еще раз вздохнув, направился на рынок Мортен. Потому что именно на рынке можно узнать дорогу к замку Гийон и что-то подсказало ему подсказала, что возможно есть какие-то варианты «поймать» крестьянскую телегу, движущуюся в ту сторону.
«Или, может уже есть нечто вроде службы дилижансов или перекладных, которые доставят меня к кардиналу Жоржу Амбуазу», – размышлял он.
К своему удивлению, на рынке он очень быстро нашел крестьянина, который уже распродал свои товары и направлялся, как раз в Нормандию. Там, на границе с герцогством, в провинции, где протекала река Эр приток Луары, находился замок кардинала. Слух о лекарских способностях Демьяна уже достиг рынка поэтому и крестьянин сговорился за небольшую плату довезти до самого замка. Самым неприятным известием стало, что добираться туда придется примерно целые сутки.
«Проклятый поп, чего ему не живется в Париже», – со злостью подумал он, забрасывая дорожную сумку на крестьянскую повозку, – «ладно, черт с ним, все равно другого выхода нет».
С другой стороны, Демьян был не против совершить небольшое путешествие по средневековой Франции. Ведь он все время проводил только в Париже, хотя и по нему ему удалось прогуляться только дважды. Первый раз, ночью, когда его выставили из тюрьмы Шатле и второй раз, когда тоже ночью, когда он шел в анатомический театр. И еще он очень хотел отвлечься от аптеки и Бруно – нужно решать, что делать с угрозами Семы Молотка. Логика подсказывала ему, что перво-наперво ему нужно укрепить свое влияние здесь, а потом уже решать, что делать с бандитом. Это даже отодвинуло на второй план его переживания по поводу Бруно и дочки пекаря.
«А ведь Бруно в чем-то прав. Я ему завидую. И поэтому действительно не хочу ее называть по имени», – признался он сам себе, шагая за повозкой крестьянина из Нормандии.
Они прошли по улочкам Парижа и наконец, через крепостные ворота Сен-Мартен, минуя стражу, вышли из города.
За стеной потянулись крестьянские поля и огороды. Демьян, с позволения крестьянина, влез на повозку и с любопытством смотрел по сторонам. По полю лошадь тащила деревянную борону. Перед ней шел босой крестьянин в подвернутых штанах и из мешка с петлей, надетой на шею, раскидывал зерна. Река Сена, вытекающая за крепостную стену с поросшими камышом, невысоким кустарником и деревьями берегами, текла, неспешно неся свои воды, прочь, унося мусор и городскую грязь. На берегу виднелись несколько охотников с луками, охотящимися за птицей. А по самой реке плыла лодка, в которой два рыбака выбирали сеть с рыбой. Он словно смотрел на ожившую картинку с обложки знаменитого учебника шестого класса по истории Средних веков под редакцией Агибаловой и Донскова.
«Мд-а уж», – разморенный спокойствием пейзажа, подумал Демьян, – «сейчас в Париже уже не порыбачишь и на уток не поохотишься. Как пить дать, здесь сейчас уже какой-нибудь густонаселенный мигрантами из Африки район, которые уже сожрали всех уток живущих на реке и отравили своей мочой всю рыбу. А может черт с ним, с этим Семой. Останемся здесь навсегда. Вон, Бруно уже решил жениться. И пусть этот упырь ищет нас там до конца своей жизни. Я тоже найду себе какую-нибудь дамочку. Наши знания не дадут нам помереть с голоду».
Крестьянская повозка внезапно свернула на обочину. Демьяна тряхнуло, и он пришел в себя из полудремотного состояния. По дороге вскачь неслись несколько всадников.
– Поберегись мерзавец! – закричал один из них крестьянину, пролетая мимо них на всем скаку, – дорогу Мартену дю Белле!
Подняв пыль, они, ни на секунду не замедляясь, ускакали в сторону Парижа.
«Нет», – подумал Демьян, – «это совсем не выход. Здесь не лучше, чем там. Не имея земли и дворянского титула, вот так и будешь ходить оглядываться, чтобы тебя не затоптал какой-нибудь аристократ. Тем более, что Интернета здесь нет, с тоски сдохнешь».
Через несколько часов они прибыли в небольшой городок Мант ла Жоли. Демьян предложил было крестьянину не спеша ехать дальше по темноте, чтобы к утру уже прибыть в замок. Но тот перепугано замахал руками.
– Нет, нет сеньор! Как можно?! Храни нас от подобного путешествия Пресвятая Дева! По ночам в лесах рыщут ведьмы и колдуны. Они прибирают в свои нечестивые руки души несчастных путников, которые не успели найти кров и убежище под защитой церкви. Уж скольких несчастных нашли с растерзанными телами, без сердец. А сказывают, что у многих глаза вылезли от вида самого дьявола, – он перекрестился, – вот мы переночуем на постоялом дворе рядом с церковью Пресвятой Богородицы и засветло, после заутренней, с божьей защитой двинемся. А что может быть сильнее защиты Богородицы? Ничего, я вам скажу! Поэтому побереги нас Господь, не чего лезть в лапы Сатаны…
Демьян попытался ему объяснить, что все это чушь несусветная, но тот и слышать не хотел об этом. Плюс к этому стал подозрительно коситься на самого Демьяна. Тот скрепя сердце согласился с доводами крестьянина, подумав, что если колдунов и ведьм не существуют, то по ночам на дороге вполне могут промышлять разбойники.
Небольшой город Мант ла Жоли находился на берегу Сены. Они прошли через городские ворота, заплатив небольшую пошлину, и вдоль самой реки, которая делила город на две части, направились к величественному собору Нотр Дам де Мантес, который уже почти достраивало могущественное светское братство, посвященное Успению Богородицы, куда входили богатые торговцы, главы ремесленных цехов и даже безземельные дворяне. Это братство де-факто управляло этим стратегически важным городом, получив грамоту на особый статус городской коммуны королем Людовиком VI. Несмотря на свои весьма скромные по сравнению с Парижем размеры, город Мант ла Жоли имел очень выгодное военное и торговое положение. Торговля приносила большую выгоду, а в память о королевском указе, давшему ему особые и единственные в своем роде привилегии во всем королевстве, горожане хранили преданность королевской власти.
