— Сто я такого скасал? — удивился Гриша. — Есть оссень красивые драконоськи!
— Есть! — легкомысленно сказал Илья. — У нас в Лодимере драконов завались. Вот вырастешь, найдем и тебе драконочку!
— Я буду оссень старасся, стобы заслузить такое ссястье! — пролепетал Гриша и снова нажал на колесо.
Друзья опять посмотрели на пылающую вершину Лысой горы.
— А что… — задумчиво проговорил Муромец и замолчал.
— Может, заглянем на часик, посмотрим, что там за концерт? — подхватил Яромир.
— Заметано! — кивнул Илья и положил руль вправо.
Они остановили корабль у подножия и строго-настрого приказали Грише не высовываться. Повсюду в окрестностях горы тусовалась самая разнообразная нечисть. Правда, Яромир сразу заметил, что никто никого не задирал и все вели себя культурно. Мелкие инциденты, конечно, имели место. Под ногой тут и там блестели выбитые зубы, хрустели чьи-то челюсти… Вампиры в кустах что-то пили большими пивными кружками, горланили нестройными голосами похабные песни. Парочка чародеев в темном углу самозабвенно предавалась греху. Какой-то леший, присмотревшись, бросился навстречу богатырям с распростертыми объятиями:
— Земляки! Какими судьбами? Вы откуда?
— Из Лодимера, — сдержанно ответил Илья.
— А я из-под Резани! Пойдемте, я проведу вас на вершину, а то отсюда плохо слышно.
Он схватил Илью за рукав и потянул за собой, расталкивая оборотней, колдунов и шишиг.
— Что делать будем? — шепотом спросил Яромир. — Сразу начнем крушить или немного погодя?
— Неудобно! Мы вроде как в гостях, — пробормотал Муромец. — Разогнать эту шоблу всегда успеем.
Всю дорогу леший говорил без умолку. Выяснилось, что его зовут Игнат Матвеич, что он холост, что дома у него осталось три брата и две сестры, что хозяйство у него большое, считай, до Мурома, и что Соловей-разбойник чаевничает у него по пятницам в несчастливые дни.
— Ну Соловушку я тоже знаю хорошо, — буркнул Муромец, — мы с ним старые кореша!
Эта новость привела Матвеича в восторг, и он пустился в воспоминания.
В конце концов они устроились в передних рядах для VIP-гостей. Рядом с ними оказался зеленый гоблин. Он все время вертелся и пялился на богатырей, пока Матвеич не свесил ему подзатыльник. Гоблин сразу сжался и затих. Из этого Яромир сделал вывод, что Матвеич здесь в авторитете.
— Господа! — на середину площадки выскочили элегантный упырь и густо напомаженная ведьма. Кроме помады, другой одежды на ведьме не было, и это сразу привлекло всеобщее внимание. Гомон затих.
— Господа! Разрешите объявить фестиваль Евроведьмения открытым!
— Ур-ра! — прокатилось по округе, и нечисть запрыгала, возбужденно дергая ногами.
— Господа! Первую песню исполнит ведьма Алиса из города Бремена!
— Бременские музыканты! — прошептал леший Матвеич. — Известная группа!
Шум затих, и на поляну выскочила препохабная компания: осел, петух, собака и кошка. Вслед за ними, под гром аплодисментов, вышла знойная девица с такими грудями, что вся нечисть пришла в неописуемый восторг.
— Ну такой и петь не надо, — прошептал Илья. — Вот увидишь, первый приз — ее!
Ведьма Алиса из Бремена встала в красивую позу, оглянулась на своих музыкантов и дала им отмашку.
Осел заревел так, что у Яромира заныли зубы. Тут же залаял и завыл пес, петух громко захлопал крыльями, а кот пронзительно заорал. И под этот аккомпанемент ведьма начала петь.
Майне кляйне поросенок
Вдоль по штрассе побежал… —
затянула она легкомысленную песенку, дергаясь и кривляясь под ослиный аккомпанемент. Слушатели были в восторге.
Следующим выступал упырь из Урмынии. Тонким комариным голосом он спел песенку о трудной любви человека и вампира. Он тоже понравился публике. Матвеич даже прослезился.
Вслед за урмынцем выступили: призрак из Кроватии, сводный оркестр чертей из Биварии и коллектив гишпанских русалок. И тут кто-то потянул Яромира за руку:
— Братишка!
Яромир обернулся и едва не лишился дара речи. Перед ним стояли лесные великаны Бурмогол и Тормозул.
— Привет, братцы! — Яромир попытался, насколько это было можно, обнять великанов. — Какими судьбами?
Зрители на них зашикали, но братья, словно невзначай, наступили на ноги самым ретивым, и все смолкло.
— Брат, выручай!
— Это мы завсегда! — разом откликнулись богатыри. Илья даже начал засучивать рукава. Но дело оказалось более деликатным. Оба великана должны были выступать от Великого княжества Лодимерского, но перед концертом простудились и начисто лишились голоса.
— Выручай, брат! — канючили великаны. — Ты ж поэт, тебе и карты в руки! Сбацай им чего-нибудь, а то незачет поставят и не допустят на следующий год.
— Да я же петь не умею, — испугался Яромир.
— Умеешь, умеешь! Илья, скажи ему!
— А что такого? — поддержал великанов Илья. — Я бы и сам спел, если бы слова знал. Иди, Яромирка, не бойся, мы с тобой!
— Верно! — поддержал Матвеич. — Покажи всем, что в Лодимере тоже таланты есть!
— А теперь, — заорали хором ведущие, — гость из далекого Лодимера!
На мгновение возникла пауза, и тут великаны легонько подтолкнули Яромира вперед. Богатырь вылетел на середину поляны и остановился, как вкопанный. На него смотрели тысячи глаз: горящих и темных, как ночь, зеленых, как трава, и красных, как пламя. И тут он увидел перед собой ту самую очаровательную ведьмочку, которая пролетала над их баркасом. Ведьмочка улыбнулась ему и задорно подмигнула.
— Ах так? — Яромир осмотрел притихшую нечисть, вспомнил, как хрустят под бронированной перчаткой тусклые черепа, и усмехнулся. — Есть у меня одна песня. Братцы, сбегайте за гитарой, Илья скажет, где она.
Через пару секунд Бурмогол принес гитару-самопляс. Он довольно усмехался и посасывал укушенный палец. Яромир насторожился:
— Что это с тобой?
— Ах, это? Да откуда я знаю! Я полез за гитарой, а меня кто-то тяпнул. Я в темноте и не разобрал. Может, собачка?
— Это Гриша, — сказал Яромир и взял гитару. Нечисть замерла в сладостном ожидании. И это ожидание оправдалось. Яромир ударил по струнам:
Повстречался я с красой
Под березою — косой!
Яромир не умел играть ни на одном инструменте, и для него всегда оставалось загадкой, как это удается другим. Но, оказалось, что никакого умения и не надо. Стоило ударить по струнам, как они сами отчебучили залихватскую мелодию. Восторженная нечисть загудела, затопала и пустилась в пляс.
А под спелой вишнею
Выпил рюмку лишнюю!
Вот это оказалось понятнее всего.
— Да чего рюмку, стакан, стакан! — послышались тонкие упыриные голоса.
— Чарку-у! — верещали ведьмы.
— Ведро! — не выдержал Тормозул, пускаясь в плясовую.
На поляне было тесно, и нечисть стала потихоньку давить друг друга, но все равно никто не обижался. Когда Тормозул наступил на зеленого гоблина, тот даже не крякнул, а продолжал веселиться, похожий теперь на зеленую лепешку.
Эх, не надо было пить,
Лучше б девушку любить!
закончил Яромир, и тут гитара выдала такой аккорд, от которого слушатели едва не сошли с ума. Ряды их сильно поредели, но втоптанные в землю, лопнувшие и разнесенные в клочки продолжали аплодировать уже с того света. Нечисть не сразу поняла, что музыка закончилась, и еще долгое время не могла успокоиться. Ведущему пришлось надрывать голос, чтобы навести хотя бы видимость порядка.
Яромира встретили как победителя.
— Гран-при обеспечен! — сказал Тормозул, пытаясь обнять Яромира, что при его размерах было несколько затруднительно.
— Мы снова твои должники! — добавил Бурмогол. — Если кому по репе надо настучать, крикнешь — мы тут же явимся!
Леший Матвеич крепко пожал Яромиру руку:
— Ну, теперь эти прохвосты не отвертятся, первая премия наша! А то уж сколько лет все десятые да двадцатые! Опрошлый год выступала заозерная шишига, Люська Подболотная. Как пела, ах как пела! А в результате — шиш! Но теперь — другое дело.
И тут ведущий объявил следующего исполнителя:
— Лапландские монстры! Самые клевые орки во всей Европе!
— Что это за лапландские морды? Эти самые клевые урки? — шепотом переспросил Яромир. Но Леший Матвеич только пожал плечами. Зато превратившийся в лепешку зеленый гоблин прямо-таки затрясся от возбуждения.
На сцену, безобразно кривляясь, вылезли самые мерзкие уроды, каких только Яромиру приходилось видеть. У него даже на мгновение потемнело в глазах, так захотелось выйти и раздавить всю эту кучку мутантов, как назвал их образованный леший. Больше всего они напоминали чертей, скрещенных с тараканами. Публика приплыла… Такая внешность вызывала у нечисти невольную зависть и уважение. В руках они держали гитары, балалайки и мандолины. Зал затих. В следующую минуту Лапландские монстры ударили по струнам.
