Выстрел лазера отозвался по всему крейсеру резким щелчком, очередной сторожевик полыхнул искрящейся вспышкой и разлетелся на гайки.
– Хорошая работа, артиллеристы! – похвалил адмирал.
И тотчас новый выстрел лазера разметал еще одну мишень.
Из тридцати двух сторожевиков смешанного отряда орбитальные силы Сайгона потеряли уже десять. Если бы их авиация была классом повыше, она бы могла подняться в космос и поддержать орбитальную группировку, но война катанцев и республиканцев редко перемещалась в космос. Строительство крейсеров было дорогим удовольствием.
– Они активизировали переговоры, сэр! – предупредил майор Корнер. Он сидел за отдельным терминалом, куда стекались все сведения, получаемые средствами технической разведки.
– Значит, умирать стоя им надоело… – сказал Беркович. – Ага, вот оно!
Покрытые черными ссадинами прямых попаданий, сторожевики снова разлетелись по сторонам, и стало ясно, что они устремятся в погоню за разведчиками, которые торопливо жгли спутники связи.
Снова ударил лазер, сократив количество вражеских бортов еще на одну единицу, крейсер начал неуклюже маневрировать, чтобы последовать за отступавшим противником. В открытом космосе «Тристар» чувствовал себя комфортнее, а здесь, на орбите Сайгона он выглядел неповоротливым.
– Что там авианосцы? – спросил Беркович.
– Через сорок минут будут здесь, сэр, – доложил офицер, следивший за продвижением растянувшегося на десятки часов пути каравана.
Прерываемый треском помех, из динамика зазвучал голос капитана одного из разведчиков:
– Здесь Журден, сэр, капитан «Атиллы»!
– Как дела, Журден? Какие трудности, кроме сторожевиков разумеется?
– Имею четыре попадания, но пока шкура цела, и мы вынуждены маневрировать, сэр. Проблема в другом – похоже, где-то под нами «голиаф»…
– «Голиаф»? Откуда такие сведения? – забеспокоился Беркович. Служба майора Корнера не имела такой информации, но ведь и Корнер не всесилен, тем более что он полагается только на технические средства.
– Они облучают нас низкочастотными генераторами, сэр. Длину волны определяют… Не иначе как упреждение рассчитывают.
– Ну тогда убирайтесь оттуда, Журден! Сколько спутников вы уничтожили?
– Мы – девятнадцать, а «Рэйнбоу» почти тридцать.
– Ну и отлично. Уходите из этого района в космос и возвращайтесь вместе с авиацией.
– Слушаюсь, сэр…
Беркович перевел взгляд на схему перемещения судов. Поскольку отметок было мало, движение отлеживалось в реальном времени.
Неожиданно одна жирная метка исчезла.
– Они его сожгли! – не удержался от возгласа молодой лейтенант.
– Значит, не успел… – вздохнул Беркович. – Корнер, передайте «Рэйнбоу», пускай побыстрее покидает район. Целый корабль за десяток спутников – это слишком дорогой обмен.
– Я прикажу обойти это место, сэр, – сказал капитан «Тристара».
– Конечно, конечно, – кивнул Беркович и тяжело опустился во вращающееся кресло.
Переломить пополам корпус крейсера, как это только что произошло с малым судном, снаряд «голиафа» не мог. Однако он был в состоянии нанести «Тристару» серьезное увечье и заставить забыть про стрельбу из желтых лазеров.
– Я попробую обследовать это место со шпионских роботов! – подал голос Корнер, который чувствовал себя виноватым в гибели корабля.
– Не корите себя, майор, и держите роботов подальше, а то не ровен час их сожгут сторожевики. Смотрите, как они приободрились после несчастья с «Атиллой», – добавил адмирал, имея в виду участившиеся попадания снарядов в борта «Тристара». Однако один за другим ударили зарядившиеся лазеры, и отряд сторожевиков, потеряв еще два судна, стал уходить прочь, надеясь спрятаться на другой стороне Сайгона.
Беркович взглянул на панораму проплывающей далеко внизу планеты. Где-то там, возможно упрятанный на океанской глубине, копил энергию в зарядных контурах артиллерийский зенитный комплекс «голиаф». Это было пятнадцатидюймовое электромагнитное орудие с Двадцатиметровым стволом.
Целая сеть радаров, генераторов и жестких излучателей были глазами и ушами «голиафа» и располагались в радиусе пятнадцати-двадцати километров. В их обязанности входило обнаружение цели и расчет ее траектории.
После расчетов орудие могло подниматься из шахты или всплывать из глубины океана в капсуле. Затем наводилось на цель, и следовал выстрел. Полутонная болванка в водородной оболочке уносилась к цели и процентов на девяносто пять поражала ее.
– Корнер! Нужно искать еще как минимум одного «голиафа». У них тут все поровну. Во всем равновесие. Так что ищите второй «голиаф».
– Сэр, «Глэнстоун» на подходе! Уже начал выпускать авиацию!
– Ну наконец-то, продержались!
Все четыре палубы «Глэнстоуна» выметывали истребители и штурмовики, словно рыба игру. Машины на ходу перестраивались в боевые порядки и активизировали боевые системы, готовясь с ходу приступить к выполнению заданий.
В бортовом компьютере у каждого пилота была электронная карта рельефа Сайгона с указанными целями и безопасными маршрутами подлета.
– «Стратфайтер-один», как слышите? – запросил командира группы истребителей диспетчер с «Глэнстоуна».
– Хорошо вас слышу, «Гора».
– Вам задание не подтверждается… Как поняли?
– Да как не понять – не подтверждается задание, и все тут, – недовольно отозвался пилот. – Значит, в дрейф?
– Да, в дрейф. Параметры дрейфа помните?
– Пусть компьютер помнит, у меня голова не резиновая.
Двадцать пять универсальных истребителей «эстрадер-бонапарт» качнули крыльями и, повторяя маневр командира, стали выравнивать интервалы. Скоро они превратились в цепочку уродливых обездвиженных животных, впавших в зимнюю спячку.
– Это и есть операция на Сайгоне, кэп?
– А ты чего хотел? Море огня?
– Я надеялся пострелять человечков.
– Еще постреляешь, – угрюмо ответил капитан Вольф. Ему и самому не нравились эти задержки.
– Сэр, а вот мы здесь висим, как дерьмо на кустах, а вдруг по нам «голиаф» саданет?
– Не саданет, Шканек, не саданет. «Голиаф» не стреляет по всякой мелочи вроде истребителей. Ему нужна цель покрупнее.
– Я слышал, как два диспетчера говорили, будто «голиаф» разнес «Атиллу»… – не унимался молодой пилот.
– Ну, то «Атилла», а то истребитель.
– Не скажите, сэр, – вклинился на внутреннюю частоту еще один пилот – Раевский. – Если эти – внизу, разузнают, что Мэнни Шканек прибыл на войну, они сейчас же за него возьмутся.
– Тебе хорошо смеяться, – со вздохом отвечал Мэнни. – Ты уже повоевал, а я за штурвалом только три месяца. Я ведь сюда прямо из летной школы прибыл, с Маникезе, город Лейм-Роуз.
Шканек замолчал, а больше охотников говорить не находилось. Пилоты тупо таращились на звезды или смотрели вниз – на Сайгон. Иногда где-то в стороне проносились группы истребителей, а в остальное время казалось, будто кроме этих двадцати машин никого в целом мире нет.
– «Стратфайтер-один», как слышите меня?
– Слышу хорошо! – переключившись на внешний канал, ответил Вольф.
– Вы в дрейфе?
– В дрейфе, в дрейфе…
– Подтверждение вашего задания еще не поступало.
– Так это же хорошо, мы здесь вздремнули…
– Вы что думаете, мне приятно с вами общаться?! Не от меня зависит, когда вам дадут задание, понятно? Там внизу, между прочим, уже вовсю мясорубка идет! Первые эскадрильи уже на дне моря! Ужас просто…
«Приободрив» таким образом командира группы, диспетчер отключился.
– Сэр? – Это был Раевский.
– Ну чего тебе?
– Вы с диспетчером говорили?
– Говорил.
– И чего?
– Ну если бы было чего, мы бы уже снялись с орбиты! – раздраженно ответил Вольф.
– Да я не об этом. Как там внизу – жарко?
– Об этом мы не говорили, – соврал Вольф.
– Ну ладно.
И снова потянулись минуты длиной в часы. Вольф попытался смотреть вниз, надеясь увидеть вспышки или что-то еще, однако на освещенной солнцем стороне это было невозможно.
– «Стратфайтер-один»!..
– Да! – отозвался капитан, чувствуя, что нервы его натянулись, как струны.
– Подтвердили задание. Четвертый вариант…
– Спасибо, друг.
– Да не за что. Не на пьянку отправляю.
– Это точно…
Вольф переключился на внутреннюю частоту и громко
Объявил:
– Так, лежебоки, всем проснуться и включить на бортовом компьютере четвертый вариант задания! Четвертый вариант! Шканек, ты понял?
– А я и не спал!
– Да я не про это. Четвертый вариант включил?
– Он у меня с самого начал включен.
– Проверь, Шканек. Проверь…
– Хорошо, сэр. Вот уже прове… Ой, второй стоит!
– Ну вот видишь!
Капитан хотел отругать молодого пилота, однако решил, что это лишнее. Если Мэнни Шканек переживет первый бой, ему, можно сказать, здорово повезет. Мэнни был отличником в летной школе, однако все часы его налета приходились на атмосферные машины. Практики на истребителях-универсалах у него почти не было.
