Как только до сознания Гвенлина дошло то, что ему только что сообщил инфернальный приятель, он замер в немом изумлении, как видно, оценивая всю красоту и грандиозность его гениального замысла. Так продолжалось не менее пяти минут: юноша таращился на хитроумное исчадие ада, которое, в свою очередь, не мигая, смотрело на человека, пытаясь оценить на глаз, какой эффект вызвали его слова в душе товарища. Наконец Гвен немного пришел в себя и тут же дал высшую оценку идее Шмультика:
— Дас ис фантастиш! — Затем, еще немного подумав, добавил: — Только вызывать демона будешь ты — я в этом ничего не понимаю.
— Не боись, паря, решением столь деликатных задач, конечно же, должны заниматься профессионалы, — успокоил юношу Шмультик. — Если с твоей стороны возражений нет, тогда не будем даром терять времени и сразу же перейдем к делу.
Вооружившись непонятно откуда взявшимся мелком и куском веревки, Шмультик соорудил приспособление для рисования на полу правильных окружностей и с помощью своего товарища начертил вышеупомянутую геометрическую фигуру с радиусом равным четырем шагам. Далее демон все проделал сам. Наметанным глазом он разбил окружность на пять равных частей и соединил отмеченные точки прямыми линиями так, чтобы получилась пятиконечная звезда. Затем с внешней стороны окружности он начал чертить какие-то значки, напоминающие по своему внешнему виду то ли иероглифы, то ли рунические знаки, то ли корпоративный алфавит какой-то тайной организации. В самом конце, испросив разрешения у друга, он разрезал одну большую свечу на пять маленьких, запалил фитили и расставил их на концах звезды.
Когда со всеми предварительными приготовлениями было покончено, Шмультик попросил Гвенлина отойти подальше от своего творения, а сам начал что-то потихоньку нашептывать себе под нос, забавно жестикулируя при этом руками. Загадочные телодвижения демона продолжались довольно долго и были сопряжены, судя по его потному лбу и побледневшей коже лица, со значительными затратами физических и душевных сил. Наконец он громко выкрикнул нечто неразборчивое, как бы в ответ свечи на пяти вершинах звезды вспыхнули ярким пламенем и в мгновение ока сгорели дотла. В пещере осталась гореть всего лишь одна свеча, находившаяся в руке юноши. В ее тусклом свете Гвенлин сумел разглядеть в центре начерченной на полу звезды бесформенную фигуру какого-то существа с рогатой головой, но больше всего молодого человека поразило не наличие двух ороговевших выростов на черепушке вызванного демона, а пара мерцающих адским огнем равнодушных глаз. Тщательно изучив человека, пришелец к неописуемому его облегчению переместил все свое внимание на Шмультика и, мгновение спустя, по всей пещере разнесся громкий удивленно-обиженный рев:
— Ши-Муль, что за шуточки? Изволь объясниться!
Шмультик ничуть не смутился, он подошел к границе круга и спокойным голосом обратился к сородичу:
— Извини, Бен-Гааль, но у меня не было другого выхода иначе как пригласить старинного приятеля. Надеюсь, ты не откажешь в небольшой услуге своему другу детских игрищ и забав. Скажи, пожалуйста, с тех пор как мы с тобой последний раз виделись, ты до какого уровня дорос?
— До четвертого, — автоматически ответил гость, а затем, будто перед кем-то оправдываясь, проворчал себе под нос: — Информация не конфиденциальная находится в свободном доступе.
— Отлично! — Потомок древнего инфернального рода радостно посмотрел на соплеменника. — То, что нам нужно с моим другом. Кстати, позволь представить тебе своего закадычного кореша и славного парня, к тому же собственными руками уложившего двух адских псов, короче, Гвенлином его кличут, прошу любить и жаловать…
— Хватит заливать, Ши-Муль! — Откровенно возмутился Бен-Гааль. — Ты у нас всегда был рассказчиком хоть куда — наплетешь воспитателям про якобы виденную тобой на детской площадке зябру или чавху, то-то буча поднималась — приятно вспомнить, но чтобы этот парнишка в одиночку завалил двух псов… сознайся, уж здесь-то ты дал маху.
На что Шмультик нахмурился и самым серьезным тоном обратился к вновь прибывшему:
— Зря не веришь. Семьдесят лет, проведенные в различных исправительно-трудовых заведениях Земли, сделали из меня самое правдивое существо во Вселенной. На свободу, так сказать, с чистой совестью. — И, посмотрев на Гвенлина, скомандовал: — Ну-ка, паря, нарисуй этому Фоме неверующему неопровержимые доказательства твоего подвига! Надеюсь, наш инфернальный гость еще не разучился отличать клык истинного Зверя от зуба безобидного дракона или другой, какой зверушки.
Гвенлин безропотно полез в свой рюкзачок и после недолгих поисков извлек на свет один из двух взятых на память трофеев. "Фоме неверующему" хватило одного взгляда, чтобы убедиться в том, что клык настоящий и принадлежал еще совсем недавно вполне живехонькому монстру. Равнодушно-презрительное выражение в его горящих, как два фонарика глазах тут же поменялось на искренне-изумленное и где-то даже уважительное.
— Теперь ты понял, я надеюсь, с кем имеешь дело? — Шмультик взглянул на сородича с нескрываемой гордостью за приятеля, а заодно и за себя, оттого, что судьба послала ему такого славного товарища. — К сожалению, мой друг поленился вырвать клыки у второй твари, но ты уж поверь мне на слово — адских псов было двое.
— Ладно, парни, верю, — махнул лапой Бен-Гааль. — Выпускайте на свободу и рассказывайте, что вам от меня нужно.
— Ишь ты, размечтался! — Цыганистая физиономия демона ощерилась в язвительной усмешке. — Дураков ищите в зеркале или на Черкизовском рынке города Москвы, уважаемый соплеменничек, а потомку древнего инфернального рода Ши-Муль-Алан-д-Тику очень даже известно, чем заканчиваются подобные опрометчивые поступки, поскольку сам он еще совсем недавно пытался точно таким же образом провести одного парнишку. Как видишь, моя уловка не увенчалась успехом. Впрочем, можешь не переживать, от тебя потребуется всего лишь перенести нашу банду в то место, координаты которого будут тебе сообщены после того, как ты поклянешься, со всеми подобающими формальностями, разумеется, в том, что не станешь чинить козней ни моему другу Гвенлину, ни мне.
— Это что же получается, Ши-муль, ты своего друга детства вызвал для того, чтобы превратить в своего раба? — Обиделся Бен-Гааль. — Да где же это видано, чтобы демоны друг друга определяли в рабство. Ты знаешь, что с тобой после этого сделает Совет Иерархов?
— Ничего. — Еще шире ухмыльнулся Шмультик. — Ты никому и ничего не расскажешь…
— Это почему же? — перебил соплеменника не на шутку взбешенный Бен-Гааль.
— А потому, что ты, как всякое разумное существо, обладающее нормальным самолюбием, постесняешься кому-либо поведать о столь забавной ситуации, в которую ты как самый распоследний лох умудрился вляпаться, благодаря своей самонадеянности. Короче, Галь, либо ты выполняешь все положенные формальности, либо сидишь до завтра в ловушке…
— А что будет завтра? — Как бы невзначай поинтересовался пленный демон.
— А то и будет, — грустным голосом начал Шмультик. — У входа в пещеру две дюжины отъявленных головорезов, а с ними грандмаг. В данный момент от этой банды нас отделяют чары огненной завесы, но меньше, чем через сутки колдовство рассеется, и путь в пещеру окажется свободным, поскольку вторым заклинанием мы не сможем воспользоваться — грандмастер уже позаботился об этом. Что случится дальше, тебе и так хорошо известно: нас с Гвеном пошинкуют как капусту, а тобой займется грандмастер местной Гильдии… — Сделав небольшую паузу, демон плотоядно оскалился и продолжил: — Уж тут широкий простор для твоей фантазии: может быть, тебя посадят в маленькую колбочку и преподнесут на день рождения главе Гильдии, вполне возможно, тебя растащат на ингредиенты по разным лабораториям, и ты станешь важнейшей составляющей Философского Камня…
— Стой, злодей! — громко заверещал пленник пентаграммы. — Я согласен. Только ты также поклянешься, что никому не расскажешь о том, что случилось в этой пещере.
— Зуб даю, — обрадовался потомок древнейшего инфернального рода.
— На кой мне сдался твой зуб — поклянешься как положено: чтобы с громами и молниями и неизбежным развоплощением в случае разглашения. Понял?
— Заметано! — Без малейших колебаний согласился Шмультик…
После того как оба демона выполнили все необходимые в подобных случаях формальности, Бен-Гааль покинул границы пентаграммы. Вышел он из нее высоким статным мужчиной лет тридцати — знойным длинноволосым брюнетом с подстриженной бородкой и щегольскими завитыми кверху усами а-ля Анри IV. Первым делом Шмультик и Бен-Гааль обнялись по-братски и расцеловались, затем гость крепко пожал руку юноши, сделав тому парочку очень даже откровенных комплиментов насчет его очаровательной и мужественной наружности, отчего в душу Гвенлина закрались некоторые подозрения и сомнения определенного рода — чем черт не шутит. К счастью для молодого человека странное поведение демона ограничилось лишь комплиментарными высказываниями и парочкой масляных взглядов. Затем вновь прибывший с видом начальника инспекционной комиссии обошел пещеру, внимательно осмотрел огненную завесу, отругал за нерадивость присевшего у входа часового (выставленного бдительным Остином больше для порядку, чем по необходимости), мол, приказали охранять — бди. На что воин, ничуть не удивившись появлению на территории охраняемого объекта еще одного подозрительного типа, тут же нашелся, что ответить:
