— Зря не отдал, — упрекнула эльфа юношу, глядя на Натку, которая по привычке начала тянуть на себя одеяло во сне. — Пора уже научиться доверять своей невесте.
— С чего ты взяла, что она моя невеста? — покраснел Темлан.
— С того, что она тебя выбрала.
— А я?
— Можно подумать, у тебя есть выбор. Куда ты от нее денешься, — хихикнула эльфа, пристраиваясь под бочок графине Пайре с другой стороны. — Ты дежуришь первый. Охраняй.
А с утра пораньше следственную группу ждал сюрприз. Не успели они, еле продрав глаза, собраться на очередное совещание в спальне «больного», как в дверь деликатно постучали.
— Господин барон, — донесся из-за двери чей-то робкий голос, — вам письмо.
Члены детективного агентства переглянулись. Со все еще зевающей Натки тут же слетел сон. Дав знак философу закопаться под одеяло, она сорвалась с места и распахнула дверь. На пороге стояла Джетитта. В одной руке у нее был конверт с сургучной печатью мага связи города Рионга, в другой ладошка Росика. Кудрявый малыш рвался на волю, но мамка его не отпускала.
— Письмо? Откуда? — Натка была удивлена.
— Тут написано, что из Эшира, — тихо сказала девушка.
— Ага… понятно, — кивнула Натка, хотя ей ничего не было понятно. — Давай его сюда, я передам. И поторопи там с завтраком. Кровавый Фоб уже проголодался, а это опасно.
— Не опасно, — улыбнулась девушка, — он добрый.
Джетитта сделала реверанс и поспешила с сыном на кухню торопить поваров. Натка плотно закрыла за ней дверь.
— Господин барон, срочно найдите нам убийцу! — потребовала девица, передавая философу конверт. — За вами уже судебные приставы гоняются, а нашего Фоба бояться перестали. Мы в цейтноте!
— Где-где? — не понял Сиоген, ломая на письме печать.
— Сейчас как отвечу в рифму, мало не покажется! — разозлилась Натка. — Убийцу срочно нам найди!
— Обязательно найду. Дай только ознакомиться с корреспонденцией.
Сиоген внимательно прочел письмо, и глазки его засияли:
— Ну надо же, какая прелесть!
— Что там? — нетерпеливо спросила Натка.
— Если коротко, то суть дела такова. Некто граф Кастер эл Рино эт Ингэм, чьи земли находятся по соседству с моим баронством, обвинил меня в том, что уже более трех лет на его заливных лугах пасутся мои коровы. Он расценивает это как незаконный захват принадлежащих ему земель, подал иск, и если я… — Сиоген заглянул в письмо, — завтра к полудню не явлюсь на суд, то мое баронство отойдет в пользу истца.
— Вот мерзавец! — возмутилась Натка.
— Да еще какой! — восхищенно сказал Сиоген. — И ведь на кого в суд подал! На меня, героя Энирской битвы! Я там, понимаете ли, кровь за отчизну проливал, вон весь в бинтах сижу, а под ними, знаете, как все чешется? Нет, этого так оставлять нельзя. Не успел обзавестись собственным баронством, а его уже оттяпать норовят.
— А вы понимаете, что это означает? — прошептал Темлан.
— А ты как думаешь? — радостно спросил философ.
— О-о-о… — протянула Натка, округлив глазки.
Тут начало доходить и до остальных. Клэнси с Элениэль восторженно ухнули.
Ночь у графини Тормской выдалась тяжелая. На этот раз ее любовник прибыл не один, а с целой кучей дуболомов, в одном из которых она с большим трудом узнала императора. Пьяненький, веселенький, да к тому же с топором (придворный маг так и не удосужился снять со своих подопечных морок), он выглядел не столько дровосеком, сколько разбойником с большой дороги. Разумеется, во владениях графини им был оказан самый теплый прием, и невольно, на правах хозяйки, она узнала все подробности прошедшей конференции, а также о расследовании, затеянном леди Натали со своей бандой. Охрана честно бдила, придворный маг дремал в кресле, а император, герцог и виконт пили, ели и азартно спорили аж до утра, гадая: кто же все-таки грохнул графа Норма? Причем ели и пили они так старательно, что к утру соображали уже с трудом. У графини Тормской, вынужденной на правах хозяйки сидеть рядом, просто глазки на лоб лезли от застольных откровений. Тот факт, что ее любовник не только герцог, но и знаменитый на весь Андугар катала, сразил ее наповал. Ну а уж когда дело дошло до расследования убийства графа Норма, она вся превратилась в слух и боялась даже шевельнуться. Правда, к утру процесс забуксовал, так как гости уже дозрели. Говорили еще внятно, но несли такую чушь!
— А… управляющий… эта… не мог? — старательно выговаривая слова, промычал виконт.
— Не, — мотнул головой император. — У него эта… алиби.
— А дворецкий? — прокурорским тоном спросил сердцеед.
— Тоже.
— Что тоже? — посмотрел мутными глазками на брата герцог.
— Алиби.
— Так… подойдем к вопросу трезво. — Герцог дыхнул на окружающих крутейшим перегаром и начал загибать пальцы. — Пайра могла?
— Не могла, — хором возразили виконт с императором.
— Жених ейный мог?
— Не мог!
— Управляющий мог?
— Не мог!
— Дворецкий мог?
— Не мог!
— Вот видите — они все не могли! Остаешься только ты, виконт. Я ставлю на тебя.
— Я тоже, — пьяно икнул виконт.
— Тебе нельзя, — строго сказал император.
— Почему? — обиделся виконт.
— Потому что это неспортивно, — пояснил герцог. — Ты у нас убийца.
— Тогда я ставлю на дворецкого, — решил виконт.
— Еще чего! — теперь уже возмутился император. — Я первый забил! Дворецкий мой! Я на него поставил!
Графиня прикусила губы, чтоб не рассмеяться в голос. К тому времени как за окном рассвело, император уже несколько раз собирался виконта Тейли за неправильные ставки казнить, а герцог Садемский без затей прямо здесь убить, но потом они дружно приходили к выводу, что это неспортивно.
Внезапно Бильбо встрепенулся, открыл глаза.
— Сообщение от мага связи, прикомандированного к эльфам, ваше императорское величество, — доложил он. — Нашему философу пришло письмо от судебных приставов Эшира.
— С какого бодуна? — изумился император.
— Не знаю, — пожал плечами маг. — В письме сообщается, что на барона Лима подал в суд граф Кастер, чьи земли лежат по соседству. Он утверждает, что стада коров барона Лима уже третий год пасутся на его заливных лугах, расценивает это как захват земель, и, если Сиоген не явится до завтрашнего полудня в эширский суд, его баронство отойдет к истцу. Сиоген возмущается. Говорит, пока он на ратном поле при Энире кровь проливал…
— Да я этого графа в порошок сотру!!! — грохнул по столу кулаком герцог Садемский. — Героя Энирской битвы обижать?!!
Графиня не выдержала. Она зажала рот ладошкой, и плечики ее затряслись.
— Ты чего? — набычился на подругу герцог.
— Насколько мне известно, — прорыдала сквозь смех графиня, — во время Энирской битвы Сиоген бегал с факелом по императорскому дворцу в поисках человека. Кому-то очень хочется удалить вашего философа из графства Норма.
— А ведь и верно! — поразился император. — Мы же ему баронство состряпали только позавчера.
— Нет, раньше, прошло уже два дня, — поправил императора придворный маг.
— Не два, а три, — возразил Гартран.
— Да какая разница? — возмутился император. — Со дня битвы при Энире прошло больше года! Тогда этого баронства вообще не существовало!
— Тогда кто послал письмо? — удивился виконт Тейли.
— Убийца, — сделал вывод герцог. — Кстати, ты его не посылал?
— Нет.
— Жаль. Тогда я на тебя ставить не буду.
— Но кто в таком случае убийца? — задумался монарх.
— Может быть, тот, кто наводил справки о баронстве Лима и его соседях? — деликатно намекнула графиня.
— Управляющий! — обрадовался император.
— Барон Сайна! — возразил герцог, опять грохнув по столу кулаком.
— Нет, управляющий! — уперся Тант Первый.
— А почему управляющий? — воинственно спросил герцог Садемский.
— Потому что я на дворецкого поставил, а он евойный сын, — пояснил император.
— Железная логика, — поразился герцог.
— Убойный аргумент, — согласилась с ним графиня.
— Да, я с рождения отличался умом и сообразительностью, — скромно сказал император. — Интересно, а наши детективы догадались, кто послал письмо?
— Ну вы и бестолочи! — ругалась Натка. — Это же очевидно: управляющий послал письмо!
— А почему не барон Сайна? — сердито спросил Сиоген.
— Потому что управляющий — отец дворецкого, а дворецкий графа Норма грохнул! — безапелляционно заявила Натка, которая, как и император, отличалась умом и сообразительностью.
— Тьфу! — не выдержал философ. — Сил моих больше нет слушать этот бред.
— Тихо, — насторожилась эльфа, — к нам кто-то идет.
Действительно, в дверь скоро постучали.
