В этот момент с балкона в залу ворвалась Эвике и, даже не посмотрев на жениха, пробежала мимо и исчезла в коридоре. Через некоторое время появился и Уолтер, недвусмысленно потиравший щеку. Похоже, между ними только что произошла пикантная сцена. Изабель и Виктор переглянулись. Затем Изабель пристально посмотрела на англичанина, имевшего такое же отношение к балу нечисти, как играющая здесь музыка — к искусству. Его прошлое открытой книгой лежало перед Изабель, и она была единственной, кто знал какие секреты носит в себе этот несуразный юноша.
"Тебе это понравится! Погляди, Виктор!"
Она мысленно взяла его за руку и повела на экскурсию в детство Уолтера.
"Вот ему 12 лет, зубрит латинские стихи в классе. Он никак не может усидеть на месте, и конечно же ничего не запомнит, и директор опять отлупит его тростью. И поделом! А вот 8, смотрит как его брату вручают диплом за знание Закона Божьего и лопается от зависти. 5 лет — и наш маленький Уолтер лезет на дерево, но не грабить птичьи гнезда, как все нормальные дети, а искать там фей. Но смотри сюда. Вот он совсем крошка и уже не помнит, что было тогда. Смотри! Не правда ли, это чудесно?"
Картинка была такой расплывчатой, что ничего и не разберешь, зато откуда-то издалека доносились голоса.
"- Томас, я не знаю что и сказать! — твердил женский голос, хриплый от слез. — Есть же специальные заведения.
— Нет. Я, конечно, подлец, но не настолько, — отвечал мужской.
— Объясни все Гортензии, она простит! Мужчины имеют право…
— Не будь столь наивна, сестрица! Она купила меня с потрохами, когда я чуть в тюрьму за долги не угодил. Теперь рассчитывает, что я по половице ходить стану. А если узнает про такое…
— Но Джонатан ни за что не согласится. Он духовное лицо… ему не пристало… как мы людям-то будем объяснять?
— Я все улажу. Я найду ему приход там, где вас никто не знает. Просто скажи что ты согласна. Ну же, посмотри на него! Неужели у тебя совсем нет сердца?
— Я согласна, — сдавленные всхлипы, — А та… женщина, что с ней сталось?"
Они дослушали всю сцену до конца и Виктор, не сдержав усмешки, посмотрел на Изабель, которая тоже улыбалась, показывая мелкие острые зубки.
"Ну и проказники эти англичане, чего только не выдумают! Почти как в романе, только гнуснее. Спасибо, Изи, захватывающее зрелище. Что бы я без тебя делал? А сейчас оставлю тебя, веселись."
"Постараюсь," буркнула Изабель.
"Мне нужно с Готье переговорить и еще кое с кем из наших. Как видишь, хозяева нас не балуют угощением, так что придется самим позаботиться о свадебном банкете. Ну ничего, мы не привередливые, найдем чем поживиться. Тем более что у нашего графа великолепные угодья и, главное, дичь совсем непуганая, раздолье для охотника. Кстати, могу одолжить тебе Готье чтобы донести подарок… если он начнет брыкаться."
"Этот не начнет."
"Ну как скажешь. До завтра, малышка Изи. Веди себя хорошо."
А мы поступимся деликатностью и вернемся назад, чтобы из первых рук узнать про инцидент между нашими юными героями.
* * *
Как и вчера, Уолтер положил руку на ее талию, затянутую в жесткий корсет, но сегодня все было по-другому. Одно неверное движение — и дело не ограничится разбитой вазой. Хотя Эвике безмятежно улыбалась, каждый ее мускул был напряжен так, будто она шла по канату над бассейном с пираньями. Ее ладонь на ощупь казалась деревянной, и Уолтер погладил ее и даже помассировал, чтобы она хоть немного расслабилась. Эвике ничего не сказала, но как-то странно на него посмотрела. Тогда англичанин опустил голову, но поспешно — даже чересчур — отвернулся. От одного взгляда на ее декольте евнуху понадобилась бы холодная ванна.
Некоторое время они топтались на месте, не забывая наступать на ее кринолин.
— Эвике? — позвал Уолтер, рассматривая причудливые завитушки на потолке.
— Тссс! Не называй меня так, еще услышат!
— Ладно, Берта так Берта. Но я хотел сказать, что не нравится мне все это.
— Ты о чем? — насупилась Эвике.
— Слишком быстро он тебе поверил. Это неестественно.
— Ах вот как? — она завелась с пол-оборота, — Значит, меня за благородную даму даже спьяну не примешь? И прекрати так на меня смотреть, — девушка поерзала в платье, пытаясь натянуть его повыше, но ничего не получилось.
— Я не о том! — отозвался смущенный юноша. — Просто слишком легко все получается, так не бывает. Где испытания, которые мы должны преодолеть на пути к победе?
— Кому легко, а кому наоборот! Между прочим, кружева мне уже всю спину искололи. Чем не испытание? И к победе над кем?
— Над Злом, — ответствовал англичанин, — в лице Виктора.
— Не оскорбляй его, он хороший, он мне стихи читал. И вообще, жалко его бросать, как он будет один? Наверное, рассчитывает семейное счастье построить, а невеста вильнет хвостом — и поминай как звали. Хотя бедняга даже не узнает, как меня звали, — задумчиво добавила Эвике.
— Ничего, не пропадет. Тем более, что одиночество ему точно не грозит. Видишь, как он перемигивается со своей приятельницей?
Эвике замерла посреди залы. На нее тут же натолкнулась другая пара, но отпружинила от кринолина и отлетела в дальний угол.
— Да уж, вот кто злыдня. Как думаешь, сколько ей лет?
— Четырнадцать — пятнадцать, — предположил Уолтер.
— Умножь на сто! — скривилась его партнерша. — Если честно, я ее боюсь. Она все время за мной наблюдает, просто глаз с меня не сводит! Вот помяни мое слово, она еще устроит нам какую-нибудь гадость. Виктор ведь ее последний шанс. Понимаешь, она одновременно и девчонка, втюрившаяся в самого красивого мальчика, и старая дева, запавшая на молоденького. Я ее, гадину, насквозь вижу! Теперь придется с оглядкой ходить.
— Далась она тебе, — урезонил ее мистер Стивенс, — но если она тебя так раздражает, вернемся на балкон.
Там Уолтер окончательно стушевался, ведь балкон — место романтичное, предназначенное для любовных воздыханий. Взять к примеру тех же Ромео и Джульетту. Но проблемы шекспировских героев показались Уолтеру совсем уж пустяковыми. Во-первых, при всей своей суровости, родители могли попортить влюбленным кровь лишь метафорически, не задействуя при этом яремную вену и прочую физиологию. Во-вторых, балкон Джульетты не грозился обвалиться в любую минуту. А в-третьих, они с Ромео хоть и были из враждующих родов, но все таки из одного сословия.
Не обращая внимание на смущенный вид Уолтера, служанка расхаживала взад-вперед и делилась своими подозрениями насчет Изабель, в том числе и о том, как вампирша просверлит в потолке дырку, чтобы сподручнее было за ней следить.
— Что же завтра? — прервал ее Уолтер, когда Эвике предложила надеть на голову ведро, чтобы Изабель не могла воздействовать на их мозг. — Ты уже все спланировала?
— Да, все решено. Завтра в полночь мы станем мужем и женой. Обычно такими делами Мастер заправляет, но раз Эржбета не удосужилась приехать, Виктор сам нас поженит — его слова будет достаточно.
— А как это происходит? — спросил юноша, чувствую холодок под сердцем.
— Сначала мы с Виктором произнесем обеты и поцелуемся, потом Леонард и Гизела проделают то же самое. Засим следует кровавый дебош, во время которого молодожены обмениваются партнерами и предаются распутству в особо извращенной форме, с кнутами, кандалами и клубникой со сливками…
Уолтер выпучил глаза.
— … но у нас такого не будет, потому что Виктору не нравятся публичные мероприятия. Очень раздражает, когда рядом ошивается старичье, дает советы и брюзжит, что в их молодые годы даже оргии были гораздо аморальнее, не чета современным. А еще здесь не достать качественной клубники, — хитро подмигнула Эвике, — Поэтому ограничимся банкетом. Пока вампиры будут налегать на колбасу, Леонард отвлечет Виктора, а я тихонько сбегу отсюда. Уже и лошадь готова. Потом меня будут разыскивать по всему замку — мало ли, вдруг я такая легкомысленная, что подначиваю их сыграть в прятки? Тем временем и утро настанет, я заскочу в банк за денежками, — она с придыханием произнесла это слово, — и уеду отсюда навсегда. В ту же Бразилию уеду, кокосовые орехи щелкать или что там с ними полагается делать.
— Навсегда?
— А ты как думал?
— И что, уже не вернешься? — еще тише спросил мистер Стивенс.
— После таких шалостей в Европу мне путь заказан. Может, фроляйн приедет меня навестить, хотя зачем ей тащиться в такую даль ради служанки? У нее будет своя жизнь, у меня своя… очень надеюсь.
Оба замолчали.
— Все будут скучать по тебе, — сказал Уолтер, делая шаг вперед. Теперь он стоял к ней так близко, насколько позволял пышный кринолин, охранявший ее честь лучше любой дуэньи.
