— Куда спрячем наложницу? — спросил Стэбб. — Нам надо отправить ее в безопасное место.
— Одно такое я знаю, — заявил я. — Идите за мной. Я направился к тюремным камерам. Среди них находилась одна большая камера, которую я построил для Кроуба, из нее не смогла бы убежать даже графиня Крэк.
Я набрал кодовую комбинацию на наружной двери, после чего отпер внутреннюю дверь и включил свет. Там было очень грязно: в этой камере никто и никогда не убирал. А Кроубу было все равно, где он и что с ним.
Но в камере находился рычаг, который включал систему автоматической мойки. Я потянулся к нему, но передумал. Так ей и надо, этой (…).
Я вошел внутрь. Жуткий запах. Я махнул в сторону койки.
Стэбб подошел к кровати и швырнул на нее пленницу.
Мы вышли. Я тщательно запер внутреннюю дверь, закрыл вторую внешнюю дверь и набрал кодовую комбинацию.
Потом посмотрел сквозь крохотный глазок. Какое наслаждение! Вот она лежит, беззащитная, полностью в моей власти — моя пленница. Больше она не сможет мне угрожать.
Когда я мысленно перечислил все зло, которое она мне причинила, то изумился, что она до сих пор жива. Какое долготерпение!
В голову мне пришла злая мысль. Я не мог убить ее. Но мог сделать так, чтобы она насквозь промокла.
Я поднял руку и включил автоматическую мойку.
Из отверстий в стенах брызнули струи воды. Они с силой били в стены и смывали с них грязь, которая стекала на пол. Этого я вовсе не хотел, я хотел просто вымочить ее.
Я попытался выключить систему, но теперь она работала автоматически. (…) конструктор славно потрудился! Вода продолжала смывать грязь. На потолке заработала сушилка. Донесся шипящий звук. Струи воды сменили струи горячего воздуха. Уж этого я совсем не ожидал. Я вцепился в рычаг, но не мог его повернуть.
В расстройстве я снова взглянул в крохотный глазок и не поверил своим глазам. Парализующий состав, должно быть, действовал не так уж сильно, а холодная вода совершенно привела графиню в чувство.
Короче, Крэк пришла в себя и разглядывала веревки.
Потом она сделала какое-то движение запястьями. Еще раз.
И освободила руки!
Затем схватилась за щиколотки, и не успел я глазом моргнуть, как она уже развязала ноги!
Я протянул руку к управлению зажимами, которые прикуют ее к кровати. Опустил зажимы и посмотрел в камеру. Слишком поздно.
Зажимы опустились, но на кровати никого не было.
Графиня Крэк стояла посреди камеры.
И тут она увидела в окошечке мое лицо.
— Вы! — Она ткнула в меня пальцем. Прямо в меня!
Я отскочил назад. Мне было хорошо известно; какое действие ее палец мог оказать на мое сознание;
Уже в самом конце коридора я оглянулся на дверь
Да, Крэк действительно опасна! Наверно, в театре она училась еще и на иллюзиониста. Веревки для нее ничего не значили.
Мне нужно было закрыть отверстие в двери, туда мог кто-нибудь заглянуть. Никто не знал комбинацию замка на двери, кроме меня. Ни у кого другого не было ключа от внутренней двери. Но я не должен был рисковать.
Я пошел в ангар и нашел кусок тряпки и клеящуюся ленту.
Потом прошмыгнул обратно в коридор, пригнувшись, чтобы Крэк не могла меня заметить.
Одним движением я прилепил тряпку на отверстие.
И отскочил на безопасное расстояние. Камера была звуконепроницаема и полностью изолирована. Я запрещу приближаться к ней, даже приносить ей еду. Ха! Может, она с голоду сдохнет.
Но тут я вспомнил, что засунул туда для Кроуба запас продуктов, которого хватит на год или два.
Вентиляция.
Мне сразу полегчало. Когда придет время убить ее, не возникнет проблем. Выбраться наружу через вентиляцию нельзя. Но можно бросить туда капсулы с ядовитым газом.
Я почувствовал себя лучше.
Когда я убью Хеллера и Крэк будет мне больше не нужна на случай сделки, можно бросить туда пару капсул, и с ней будет покончено.
Только тогда я позволил себе расслабиться.
Теперь мне осталось только убить Хеллера.
И все мои проблемы будут решены.
Я отправился спать, поздравляя себя с остроумным решением проблемы.
Мне снилось, что я сижу на банкете вместе с тысячей лордов. Это был банкет в честь моего назначения главой Аппарата, как самого верного из слуг несравненного Ломбара Хисста, который теперь правил на Волтаре.
На следующее утро я проснулся, и меня осенила замечательная идея. Мне не нужно приближаться к камере, чтобы следить за графиней Крэк. Мне надо всего лишь попросить Рата прислать мне приемник-декодер.
Сказано — сделано. Я взял передатчик и вызвал Рата.
— Ради всего святого, офицер Грис, — заворчал он, — вы когда-нибудь думаете о ком-то, кроме себя самого? Здесь сейчас час ночи.
— Время ничего не значит, когда надо исполнять свой долг, — заявил я. — Отправляйся в Эмпайр Стейт Билдинг и пришли мне приемник-декодер той женщины.
— Зачем? Разве она не в Нью-Йорке?
— Он нам больше не нужен, — сказал я. — Поэтому топай быстрее и перешли мне его международной экспресс-почтой. Не хочу, чтобы он там валялся. Это можно расценить как нарушение Кодекса.
Рат охнул и выключил радио.
Целый день я был счастлив и прослонялся без дела. Я даже наведался к Черной Челюсти. Тот мрачно тосковал в своей камере. Меня он не заметил. К камере Крэк я даже близко не подходил. Мне достаточно было знать, что она там. Я отдал строгий приказ: никто не должен прикасаться к тряпке на отверстии.
Я с нетерпением ждал, когда же Хеллер вернется обратно в Нью-Йорк. Его экран все еще не включался. Но когда он вернется и найдет записку Крэк, то может навести справки об авиалайнере и узнать, что самолет разбился. Это известие сразит его наповал.
Я прикажу Рату убить его. В таком состоянии он будет легкой мишенью.
Когда Хеллер будет мертв, я сотру с лица Земли «Крайстер», Охокихоки и Эмпайр Стейт Билдинг. У Роксентера будет праздник. Затем я освобожу Черную Челюсть и велю ему убираться. А потом убью графиню Крэк.
Я поставлю Фахт-бея на место, сообщив ему, что скоро стану его непосредственным начальником. Я пригрожу ему смертью, если он не обеспечит бесперебойное поступление опиума, героина и амфетамина. Вот тогда я вернусь домой. Как будет гордиться мной Ломбар Хисст!
Экран Хеллера все еще не работал.
Я поужинал.
Экран так и не включился. Хеллер уже должен быть в Нью-Йорке. Может, этот идиот Рат ошибся и отправил мне не тот приемник.
Я вызвал его по радио.
— Прибор не работает! — сердито сказал я. — Ты можешь хоть что-то сделать как следует? Ты выслал мне не тот приемник!
— Я отправил вам тот, на котором буква К. Отослал его в три часа утра. Вы получите его завтра. А другой все еще прикреплен к антенне.
— Тогда ты его выключил. У меня же приборы не работают!
— Приемник выключен, а на экране нет изображения?
— Вот именно. Значит, он выключен. Отправляйся туда и проверь!
Я отшвырнул радио. Когда я стану шефом Аппарата, то избавлюсь от всех этих бездельников. Спустя час Рат меня вызвал:
— Ретранслятор включен. Если он в Нью-Йорке, на экране должно быть изображение.
Но экран не работал. Мне стало не по себе. Где же Хеллер?
И тут мне пришла в голову одна мысль.
— Ты же говорил, что нацепил на Хеллера "жучок".
— Да. Но это простой «жучок», а не аудио или видео.
— (…) тебя. Если на нем «жучок», почему ты не сообщишь мне, где он находится?
— У меня сломался приемник позывных.
Я застонал. Господи, ну почему меня окружают такие недотепы?
— Откуда ты знаешь, что он сломался, идиот? — спросил я. — Ты хоть пробовал его починить, заменить батарейки? Подергать за переключатели? — Ну почему я должен обо всем думать?
— Я знаю, что он сломан, потому что, когда я взглянул на него несколько минут назад, он показал, что объект над Северным полюсом. А до этого он был в Чикаго.
— Этого не может быть! — фыркнул я. — Слушай внимательно и делай, что я скажу. Отправляйся к нему домой или в его кабинет в Эмпайр Стейт Билдинг, подслушай или подкупи его служащих, но узнай, где находится Хеллер! От этого зависит моя жизнь. Давай!
Когда он отключился, я заметил, что весь вспотел. С Хеллера вполне станется явиться сюда и просто-напросто убить меня, чтобы скоротать время.
Прошло два ужасных часа. Неожиданно ожило радио.
— Эй, — заговорил Рат, — да там черт знает что творится, в этом здании. Мне даже не пришлось никого подкупать. Все толпятся в холле и машут руками. Из авиакомпании позвонили в квартиру Хеллера, а дворецкий Бэлмор перезвонил Эпштейну. Вы говорили мне, что с ней ничего не случится. А она погибла!
Я взял себя в руки.
