– Я очень люблю менять мир именно так, как меняют его дипломаты, – произнёс мой муж негромко. – Ничего не происходит, кроме пары подписей. Но потом вдруг сделки начинают оформляться быстрее, товары становятся дешевле, а купить их проще. И не успеваешь моргнуть глазом, как бедные прежде люди начинают откладывать на старость, строить новый дом и оплачивать дорогой пансион детям.
– Вот, значит, как выглядят волшебники, – не без ехидства сообщила я, глядя на него сверху вниз.
Муж лишь с иронией поднял бровь в ответ.
А потом вдруг посерьёзнел.
– Вы меня возненавидите, но, увы, ничего не изменилось, Лиза, – так же негромко сказал он. – Я хочу быть с вами, но теперь, когда мы оба почувствовали звезду… – Он шумно вздохнул. – Я знаю, что она исцеляет. Но этого слишком мало, Лиза. Меня она исцелила лишь на пару минут, хотя вы вложили в призыв всю свою любовь.
– Но мы можем… – начала я.
Он вскинул руку:
– Дайте мне договорить. Нет, не можем. Я чувствую звезду, как и вы. И без сомнений могу сказать, что останусь прикованным к креслу даже в том случае, если мы будем заниматься любовью каждый день. – Лорд устало улыбнулся. – Это было бы прекрасно. Но этого недостаточно, миледи. Увы.
Что? Да это же чушь!
Я открыла рот, чтобы это сказать… и вспомнила белый свет под своими веками.
Мы любили друг друга, и звезда была нашим символом. Другим людям она дарила исцеление, мне она излечила лицо… но были вещи, которые не могла излечить даже звезда. Как бы ни была сильна моя надежда.
– Я не собираюсь сдаваться, – твёрдо заявила я, чувствуя, как к горлу подступают слёзы. – И не думайте.
Наши взгляды встретились, и лорд едва заметно улыбнулся:
– Не думаю.
Я скрестила руки на груди:
– Вот именно! Даже не надейтесь от меня сбежать и отговориться тем, что я всё равно разочаруюсь! Ну и что, если разочаруюсь? Да, это может случиться, и тогда я буду бегать по берегу, швыряться в море песком и глиняными тарелками, а потом откажусь с вами разговаривать, угоню лошадь и буду контрабандой возить эхебскую пыльцу через горы. Возможно это? Да, возможно, ну и что? Живите с этим!
Лорд несколько секунд изумлённо смотрел на меня. А потом расхохотался.
– Амазонка, – произнёс он, вытирая глаза. – Я помню день, когда одна упрямая девчонка рухнула с дерева и отказалась принимать мою руку. Я назвал её амазонкой, а она мрачно сказала, что никогда не будет признаваться кому-то в любви, пока он не признается первым.
Я невольно улыбнулась:
– Вы помните, как звали меня амазонкой?
– И ещё, похоже, не раз назову, – серьёзно сказал лорд. – Вы моя амазонка, Лиза, и я очень вас люблю.
Над нами пролетали огненные всполохи, но я не обращала на них внимания. Я видела только своего мужа.
– Вы… честно? – только и сказала я.
– А куда деваться?
Но его глаза смеялись.
Мне ужасно захотелось плюхнуться ему на колени, не обращая внимания на других гостей на площади. Но я сдержалась. Тем более что вот-вот должна была начаться церемония.
Но кое-что я должна была сказать.
– Знаете, – начала я, – я вот… в общем, я тоже…
– Ложись! – вдруг завопил кто-то.
Брызги огненной завесы, отгораживающей площадь от улицы, вдруг потухли. Одна из конструкций с треском разлетелась, гости разбегались с криками, и я с ужасом увидела, как прямо в нас с мужем летит здоровенный огненный шар.
Мгновение застыло. Краем глаза я увидела, как к нам бегут люди, но никто не успевал, не успел бы, да и что они могли сделать? Сгореть вместе с нами?
В следующую секунду сильные руки толкнули меня в сторону. Я отлетела на пару метров и упала навзничь на брусчатку.
И, уже упав, увидела, как огонь охватывает и поглощает кресло-коляску, с которого валится безжизненная фигура.
«Защитил меня, как настоящий принц – сказочную принцессу», – успела промелькнуть в голове фраза тёти.
Потом я потеряла сознание.
Глава 26
Я очнулась в полутьме. Рядом с кроватью горела лампа.
– Лиззи, моя дорогая, – раздался женский голос. – Как хорошо, что ты наконец проснулась. Мы все заждались.
Я поморщилась. Голова болела невыносимо.
– Который час? – хрипло спросила я. – Где я?
– У друзей, милая. Не бойся, ты в безопасности.
Я приподнялась на локте.
– В какой, к дьяволу, безопасности? Где мой муж?
А потом я вспомнила. Картинка, где огонь охватывает коляску, где беспомощное тело падает на землю…
– Нет, – прошептала я. – Не может быть.
– Увы, милая.
Я зажмурилась. Не могу об этом думать. Не хочу об этом думать, иначе я прямо сейчас упаду и завою. Нет. Нет. Не сейчас.
Я подняла голову. В голове шумело, и я не сразу узнала голос женщины, которая со мной разговаривала. Но теперь, увидев розовое платье в оборках, я не могла ошибиться.
– Тётя, – процедила я. – Что – ты – тут – делаешь?
– Слежу за твоим здоровьем, – сладко улыбнулась тётя. – Ты проснулась? Очень хорошо. Одевайся. Нас ждут.
– Кто ждёт?
– А ты не догадываешься?
Я взглянула в окно и совершенно без удивления увидела на нём решётку. За окном уже стемнело, но я разглядела соседний белёный домик. В Файерне таких не было.
– Мы в Аккаре, – прошептала я.
– Добро пожаловать, – развела руками тётя. – Ты здесь дорогая гостья.
Я бросила взгляд на свою сорочку. Сначала нужно умыться, одеться и поесть. Всё остальное потом.
Я быстро умылась, заплела волосы и надела тусклое серое платье, мимоходом заметив резкий контраст между ним и моим нежным бальным нарядом. Тётя со сладкой улыбкой предложила мне молоко, но я лишь бросила на неё мрачный взгляд и напилась воды из-под крана. С тётушки станется снова предложить мне ванильной пыльцы.
По узкому коридору мы вошли в гостиную. И я замерла, оценив обстановку.
Моей матери и Этьена здесь не было. А вот господин Хмаль был, и он хищно улыбнулся, заметив мой растерянный взгляд.
Рядом с ним за столом сидел сутулый человечек с усами. Возможно, когда-то он выглядел куда импозантнее, но волосы рано поредели, когда-то пышный мундир выглядел потёртым, и глаза у него были как у снулой рыбы. Лорд Таннис сказал бы, что этого человека сломали, и давным-давно.
Лорд Таннис… В глазах мгновенно вскипели слёзы, и я закусила губу.
Комната была обставлена со вкусом: позолоченное зеркало отражало элегантную мебель, а над потухшим камином висела рапира с инкрустированной рубинами рукоятью.
– Познакомьтесь, Лиза. – Хмаль небрежно кивнул на своего спутника. – Господин Годд. В прошлом – завзятый секундант на пьяных дуэлях и карточный шулер, теперь – непревзойдённый мастер каллиграфии. О нём у нас ещё зайдёт речь.
– Что я здесь делаю? – холодно спросила я.
– Берёте быка за рога? Я тоже не люблю тратить время. – Хмаль хлопнул ладонью по столу. – Ваш муж мёртв, миледи. Мёртв или скоро будет таковым – от таких ожогов не выздоравливают. Я бы дал ему трое или четверо суток.
Я не выдержала и хрипло всхлипнула.
– Ведь это вы, – севшим голосом сказала я. – Вы его убили! Вы его…
– Вообще-то нет, – возразил Хмаль. – Это был несчастный случай, и ничто не указывает на обратное. Я не исключаю, что какой-нибудь мерзавец попытается доказать злой умысел, найти наёмника и связать меня с ним. Возможно, даже попробует получить соответствующие показания – за взятку или под пытками, разумеется. Но я лично полностью отрицаю любые подобные связи.
– Это вы здесь мерзавец, – очень ровным голосом я. – И полный идиот, если думаете, что можете покуситься на убийство одного из высших дипломатических чинов моей страны и уйти живым. Помните, что случилось с вашим предшественником, лордом Фалем?
– Ему не повезло, мне повезло, – философски произнёс Хмаль. – Кстати, вы поняли, что ваша тайная звезда уже моя?
Тётя Фрина, стоящая за спиной, засмеялась. Я машинально вцепилась в спинку стула.
– Что?!
– Всё-таки вам нужно всё объяснять, – вздохнул Хмаль. – Я не зря прибыл в Файерн, едва Теодор Таннис женился. У него не было наследников: дом забрало бы государство, там поселился бы кто-нибудь из кабинета министров, и Файерн никогда не продал бы его аккарцу, потому что после многолетних дипломатических заслуг лорда Танниса, его отца и его деда этого бы просто не поняли.
