тихо и прохладно. Бабка-вахтёрша (выглядела она совершенно молодо, но на чёрном бейджике золотым тиснением гордо и с вензелями было написано «Бабка») направила нас по коридору налево, затем на второй этаж, там повернуть направо до лестницы на третий. В пролёте между вторым и третьим этажом, за дверью из вишни с табличкой «11Н» — нужный нам кабинет.
Пошли всей толпой. Пересекли разношёрстную очередь волкодлаков, они, сжимая талончики лапами и руками, сверлили взглядами кабинет «3В». Дверь открылась, вышла женщина с четырьмя одинаковыми мальчиками, за ней тут же вошёл крупный полуобернувшийся мужчина в одних штанах. Интересно, по какому вопросу.
— Не зевай, — Алек потянул меня за лямку рюкзака, когда я застыла возле стенда у двери, чтобы разобраться, что это за кабинет. Поняла только, что туда только «по вопросам волкодлаков».
На втором этаже было не продохнуть — почти у каждого кабинета толпились люди и нелюди. Кто с чем — с сумками, с собаками, с картинами, с детьми. Особенно запомнилась дама с огромным, метр на метр, золотым узорчатым блюдом.
Этих тоже прошли, едва лестницу не пропустили. Поднялись на один пролёт, вот и «11Н». Правда, двери с такой табличкой оказалось две, и обе — деревянные.
— И какая из их «вишня»?
— Справа, — зевнул Череп. — Поверьте моему опыту…
Постучалась, заглянула.
— Вам к кому? — девушка за ближайшим столиком поправила круглые очки. Остальные три синхронно подняли головы и уставились на меня. Боже, я как в МФЦ попала, сейчас скажут, что я не ту страницу отксерокопировала и пошлют пересобирать весь пакет документов…
— Мне к Кощеям нужно попасть…
— Девушка! — перебили меня возмущённо. — Вам — в «11Н»!
— А это не «11Н»?.. — спросила неуверенно, прикрыла дверь, сверила табличку, переглянулась с парнями. «11Н».
— Это — «одиннадцать эйч»! Вам — соседняя дверь! Не отвлекайте от работы! — и девушки вернулись к бумажкам, но мне стало очень любопытно.
— Эйч? А что за «эйч»?
Тяжёлый вздох почти смутил, но я уже привыкла.
— Так что?
— «Эйч» — это «humans»! Вам в «эн» — к начальнику!
— А почему «humans», если началь?.. — не договорила, меня за рюкзак потянули назад. — Ну эй, я же узнать хотела!
— Время теряем, — строго сказал Алек.
— Не ищи здесь логики, — Кот подошёл к другой двери. — Царство Кощеево — та ещё какофония.
— Да вроде не такое и «како», даже весело, — хмыкнул Петя, за что получил по затылку от Алека. — Ну что? Даже пошутить нельзя?
— Не смешно. Всё, — Алек постучал в «11Н», которая «эн», а не «эйч».
— Входите! — разрешили нам, и мы гуськом зашли в кабинет. — Вы от Гоши? К Кощеям? — спросил молодой мужчина за единственным в кабинете столом. Хотя, не единственным, но второй полностью завален какими-то бумагами.
— Да, — кивнул Алек. — Как мы можем с ними связаться?
— Присаживайтесь, — указал мужчина на единственный стул. Села я. — Я Данияр Филиппович, начальник ратуши. Сейчас мы с вами составим весточку по протоколу, я её тут же отправлю. Кто составитель?
Все посмотрели на меня. Кивнула.
— Морена Владимировна, — представилась.
— Вот, держите, — мне дали лист жёлтой плотной бумаги с уже готовым шаблоном. «Я… обращаюсь к великому Государю Кощею по следующему вопросу… Прошу…» — Заполняйте, только без помарок. Крупно пишите, разборчиво, — мне дали перьевую ручку. — Я читать документ не в праве, пишите, что надо.
— И когда эта «весточка» дойдёт до Кощея? — спросил Алек с подозрением.
— Я отправлю сразу же, когда придёт ответ — мне не ведомо.
Тяжело вздохнула. Ладно, будем надеяться на лучшее…
Смирилась, взяла поудобнее перо и принялась писать — крупными печатными буквами, с уверенностью, которую не ощущала до этого момента.
«Я, Яга Морена Владимировна, обращаюсь к великому Государю Кощею по следующему вопросу: знакомство, налаживание межземельных отношений. Прошу провести аудиенцию со мной и моими спутниками, а также консультацию по вопросам полномочий, прав и обязанностей должностного лица моего порядка.»
И пусть только попробует ответить не сразу.
Петя с любопытством наклонился над столом, но я прикрыла лист рукой.
— У тебя нос лишний? Тогда не суй, — пригрозила. — Всё, отправляйте.
— Вот, — Кот прыгнул на стол и вывалил изо рта какую-то монетку.
— Тут не хватает, уважаемый, — Данияр ловким движением руки смёл монетку куда-то под стол.
— Грабёж! — возмутился Кот.
— Инфляция!
— Чтоб её, — Кот вздыбил шерсть и выплюнул ещё одну монетку. Я побоялась предположить, как у него там внутри всё устроено и где кошелёк припрятан. — Так?
— Да, этого довольно, — Данияр смёл монетку, забрал моё письмо и сунул его в шкатулку. — Всё. Можете идти. Об ответе вас уведомят…
— Как? — нахмурилась.
— В весточке.
— Она прямо к тебе придёт, — пояснил Кот.
— Если желаете, можете подождать за дверью, но… — Данияр замолчал, прерванный хлопком. Он с удивлением открыл шкатулку, в котором лежало, судя по всему, ответное письмо. — О как!
Он передал мне бумажку.
— Великий Государь Кощей ждёт Вас на аудиенцию сегодня. Экипаж отправлен, — прочитала, и тут же всё вокруг застучало, загремело — стены задрожали, послышался звон стекла и железа. Я со страху вцепилась в стол, уставилась на Данияра, который был совершенно спокоен.
— Это за вами государевы скелетоны подъехали.
Тряска прекратилась.
— Идите-идите, негоже транспорту простаивать.
— Ага… спасибо, до свидания, — встала, пошла на выход. Остальные — за мной. В коридоре побежала, огибая очереди, и, наконец, выскочила на улицу.
Скелетоны правда ждали.
— «Это моя лягушонка в коробчонке едет», — вспомнил Алек «Царевну-лягушку».
И правда коробчонка — чёрная, без колёс, но с торчащей дымящейся трубой. На козлах — скелет, в упряжи — тоже скелеты, но уже лошадиные. И главное — словно улыбаются все, головами мотают, а тот, что на козлах, человеческий, рукой задорно машет, подзывает.
— Ну, погнали, — хохотнул Петя и первый пошёл к странной карете.
Мне путешествовать в катафалке не улыбалось.
— Чтоб я хоть ещё раз? Да ни в жизнь, — вздохнула и поплелась следом.
— Я на козлы, можно? С товарищем поговорю, — попросился Череп, и я без слов сунула его возничему. Тот улыбчиво кивнул Черепу, сунул его за кресло, чтобы стоял, а нам постучал по запястью, мол — время.
Первым в салон запрыгнул Кот, затем — Петя, который придерживал Коту дверь. Вроде, сиденья, ничего особенного, разве что окон нет… в темноте будем ехать, что ли?..
— Забирайся давай, — слегка подпихнул меня Алек. Вздохнула.
— Ни в жизнь, — повторила и забралась в тёмное бархатное нутро.
Сказ двадцать седьмой. Семейство Кощеево
Стоило закрыться двери салона, как нас тряхнуло с невероятной силой. Мы с Котом сидели напротив Мининых, и он полетел на руки к Пете, а я — к Алеку.
— Тише, — меня
