— Цените, мэтр, я собираюсь вам помогать практически безвозмездно! Ну, а в качестве ответной любезности вы можете сотворить для меня какое-нибудь тело, — предложила деловая барышня. — Только, пожалуйста, не надо экспериментов над местным зверьем! Если вы сотворите новую меня из какой-нибудь не в меру упитанной крысы, вам же будет хуже.
— Она еще и привередничает! — недовольно заворчал волшебник. — Тебя, милочка, убили? Убили. Привидением стала? Стала. Это сейчас, пока со времени смерти пяти полных лет не прошло, у твоего духа опорные связки не расшатались, аура помнит, какой ты при жизни была. А пройдет еще лет двадцать — превратишься в туманную кляксу, послушаю я тогда, как ты запоешь… Вплавлю тебя в какую-нибудь склянку… А еще лучше, в Тройного Оракула! Эй, алхимия! Тащи сюда крокодилов!
— Не надо! — испугалась Касси, только сейчас сообразив, что старик вполне способен выполнить свою угрозу.
— Не надо, мэтр, — эхом отозвался Фриолар. — Не думаю, что материализация делириозных фантазий сможет улучшить ваш любимый артефакт. Оракулы и так отличаются повышенной разговорчивостью, если вы их еще чуть-чуть усовершенствуете, боюсь, Астральные Сферы не выдержат такого кощунства.
— И правда, — спохватился Виг. — Мне от их предсказаний и так житья нет. Так что сиди, приблуда неживая, и не мешай мне интеллектом напрягаться. Эй, алхимия, чего скалишься? Видишь же, пожилой человек размышленьями отягощен! Неси выпить!
— Пожалуйста.
Оставалось только умиляться тому, с какой важностью исполняет занудливый алхимик обязанности виговой няньки: не прошло и двух минут, как Фриолар доставил на серебряном подносе большой кубок, тарелочку с нарезанным лимоном и блюдо с маленькими бутербродиками.
Стараясь казаться безразличной — хотя для кого стараться? Секретарь ее не видит, а Вигу на всё чихать, — Касси потянула носом. Фриолар готовить не умел, это она уже выучила… Но даже худшему кулинару на свете не удалось бы испортить свежий хлеб и копченое сало. Продукты покупались во Флосвилле, а сало принес господин Беарри, в обмен на антиклопиную фигурку-оберег. И вообще, это настоящее извращение, есть мясо убитый животных… особенно в присутствии призрака, который не может поступить так же…
— Что, завидно? — подколол Виг. Для лучшего вкуса волшебник переложил бутерброды лимонными кружочками, смело отправил получившуюся адскую смесь в рот, и, энергично работая челюстями, потянулся за кубком. — В следушший раж будешь лучше за жизнь чеплячшя. Чтоб не капать голодной слюной, когда живые человеки завтракают. Твое здоровье, нежить!
Надувшись, Касси сложила руки на груди. О том, что в кубке содержится вовсе не вино, она решила промолчать.
— Кхе… хе… бе… что это было, алхимия?!! — в перерывах между кашлем и попытками выплюнуть мерзкую смесь, прохрипел Виг. — Ты что, меня отравить надумал?!
— Полынь горькая, тысячелистник обыкновенный, зверобой злокозненный, чабрец кругами-ползающий, корневище дягиля, корень любистока огородного, шишки можжевельника, сок фносского барбариса и восьми ягодных клопов. Старинное народное средство для снятия алкогольной зависимости. Подействовало? — с надеждой уточнил самозваный фитотерапевт.
В ответ Виг выдохнул зеленое пламя, почему-то собравшееся в большие радужно-зеленые пузыри, рыгнул и пробормотал нечто непечатное. Что-то о том, как распустилась нынешняя молодежь, что в годы его молодости алхимики годились лишь в качестве вспомогательного персонала в лаборатории, и что, видимо, одной неделей воспитательного превращения его секретарь не отделается… Фриолар вежливо и тактично, обращаясь к портрету государственного ворона, украшающего стену, процитировал некий пункт Закона о Магии, ограничивающий вмешательство в жизнь и свободу разумного существа.
Касси умилилась. Эта чокнутая парочка заумных прохиндеев, к которым ее занесла Судьба, была веселей, чем путешествующий цирк. И если старый мазурик, колдующий налево-направо, еще был понятен — пребывая в живом состоянии, Касси насмотрелась на подобных «любителей», возводящих свои фантазии в абсолют, то молодой докучливый, педантичный, заунывно-вежливый алхимик оставался непостижим. Что он делает в Башне? Неужели на самом деле он согласился на паршивенькую работенку ради денег (кстати, не слишком больших)? Или согласился ради бесконтрольного чтения, которому придается по семь часов в день, делая перерывы на споры с Вигом и выполнение причуд господина работодателя? И как только молодому здоровому парню не скучно сидеть в чаще непролазного леса, общаясь со стариком, призраком и всякими там соболями-курочками? (хотя с Вигом не заскучаешь. М-да… абсолютно.)
И вообще, если Фриолар действительно лишен недостатков, за исключением непрошибаемого характера, патологической вежливости и естественного алхимического любопытства, почему его до сих пор кто-нибудь на себе не женил? Он ведь очень даже симпатичный…
Пока Виг пытался с помощью магии избавиться от эффекта «протрезвляющего зелья», Касси, хихикая, перелетела с каминной полки на плечо Фриолара и осторожно чмокнула его в щеку. Спасибо, алхимия, замечательное представление! Какой цирк, в самом-то деле? Тамошние дрессированные собачки не превращают собственную голову в еловую шишку!
Лишенный магического Внутреннего Ока алхимик ничего не заметил. В отличие от волшебника.
— Сговорились, значит, — мстительно прошипел он. — Ну, держитесь! Вы у меня тремя месяцами в болоте не отделаетесь! Где мои саламандры? Верните мне моих огневых ящериц, я вас в камень превращу! Будете стоять на городской площади, и всякие мерзкие голуби будут гадить вам на маковку… будете стоять… на площади… камень…
— Что это с ним? — спросила Касси у алхимика. Волшебник повел себя очень странно: только что он рвал на себе бороду, метал молнии, изрыгал зеленое пузырчатое пламя, а теперь вдруг пришипился, закусил ноготок, и, совершенно не чувствуя вкуса многочисленных ингредиентов, под этим ноготком скопившихся, о чем-то напряженно размышлял.
— Что с вами, мэтр? — забеспокоился Фриолар, когда маг принялся обхлопывать мантию, перебирать безделушки на каминной полке, заглядывать в недра напольных ваз и дюжиной других способов изображать, что потерял некую вещь и теперь усиленно ее разыскивает.
— Камень — материя прочная, — с лихорадочным блеском в глазах ответил Виг. — Что ему за год сделается? Или даже за два? Костям полезно… Опять же, беспричинные страдания чистят карму, полез5но для последующего перерождения…
— Мэтр, вы о чем? — хором спросили Касси и Фриолар. Виг лишь махнул рукой — отстаньте, дети, не до вас! — Что вы потеряли, мэтр? Может быть, вы скажете?
Нервно жестикулируя, маг объяснил, что ищет нечто маленькое, но очень важное. Без этого чего-то его убьют, повесят, зарежут, отправят на дыбу, и, возможно, зажарят на шампуре — а он ведь не хотел, он ее специально положил в надежное место, чтоб уж наверняка… Хотя оно что ж, бывает… и вообще, пусть спасибо скажет, что сразу не повесили… А что о нем на три года забыли, вместо трех месяцев, так это вообще мелочи… господа «спокушники» искать не будут… а если и найдут — оно ж камень, что граниту сделается?
Выслушав бессвязный бред, Фриолар с сомнением поднял полупустой кубок и обнюхал содержимое. Местная ведьма уверяла, что рецепт проверенный, надежный, но кто их, волшебников, знает? Может, в родословной Вига потерялся какой-нибудь эльф (хотя вернее — гоблин), на которого отвар будет действовать совершенно иначе, чем на обычного человека?
Прагматичная Касси предпочитала более важные вопросы:
— Если спрятали, так, чтоб не потерять, значит, в сейф положили. Мэтр, давайте проверим вашу сокровищницу?
— Сейф! Сейф, конечно же!.. — обрадовался Виг, и резко, выпустив из-под мантии сноп искр и небольшое пламя, стартовал вверх. К тому времени, как Фриолар взбежал вверх по лестнице, в тайнике под крышей уже царил жуткий разгром. Виг переворачивал волшебный хлам вверх дном, колдовал «флейту ветра», поднимая огромные сундуки и не менее внушительные клубы пыли… Где же она? Где?
— Может, у вас другой сейф имеется? — кашляя от обилия пыли, спросила Кассии. — А вдруг? Уж поверьте бывалой воровке…
— Да какая ты воровка, смех один! — в отчаянии закричал Виг.
Тем временем Фриолар, увидев царящий в тайнике разгром, решил внести свой вклад. Он перевернул пару корзин, открыл сундучок и извлек из него трех крокодильчиков, вырезанных из белого нефрита:
— Мэтр, если ваша потеря столь важна, может быть, спросим Оракула?
— Ну, давай, — обреченно согласился Виг. Он заклинанием освободил пасти зубастых пророков, склеенных некой таинственной субстанцией, поставил их на перевернутую бочку, и тут же позеленел, услышав:
