Планета Инфанта из века в век отправляла на Землю лучших своих людей. Они несли с собою свои традиции, свой быт, культуру и искусство, и так продолжалось до тех пор, пока инфантовцев не принялись уничтожать одного за другим. Они так и не выяснили, чьих рук дела была эта безумная акция: самих ли землян, либо кого-то другого, но с тех пор правительство Инфанты отозвало всех, кто еще оставался на неблагодарной планете, прекратив всяческие отношения с Землей.
Так продолжалось довольно долго, и лишь с недавних пор негласный правитель Земли вновь попросил государя Инфанты возобновить контракт, потому как дела на Земле шли из рук вон плохо. Государь не торопился отправлять сразу большую группу и на длительный срок, памятуя о прискорбных событиях, отсылались господа скорее в разведку, нежели на настоящую службу. Но, отвыкшие от работы инфантовцы, жили своей жизнью и покидать родную планету не желали.
– Значит, летите на Землю? – огорчился князь Михаил. – Какая неприятность! А когда?
– Послезавтра.
– Один?
– Пока не знаю.
Алексей равнодушно окинул взглядом залу и его взор остановился на даме Хрустальницкого. Одетая как всегда в облегающее яркое платье она не могла не вызвать интереса, тем более у Милетова. В карих глазах Алексея вспыхнул огонь, и фон Штофф поежился. Карл хотел поделиться своими опасениями с Сергеем, но заметил, что его нет рядом. Отделившись от общества, он огляделся и заметил Голодева у окна в другом конце зала. Фон Штофф заторопился к Сергею, даже издали барон видел, что Голодев погружен в какие-то раздумья.
– Друг мой, почему вы ушли? – спросил барон. – О чем задумались?
– Мне в голову пришла идея, – медленно произнес Сергей. – Алексею неизвестно, один ли он полетит на Землю…
– Навряд ли его туда отпустят одного, – усмехнулся Карл, – Милетов натворит делов, ему только дай свободу. О, простите, что перебил, продолжайте.
– Так вот, я хотел бы подать прошение, чтобы меня тоже туда отправили.
Лицо Карла вытянулось.
– Да вы что? – прошептал он. – Вы хотите сделать это добровольно?
– Совершенно верно, – кивнул Сергей.
– Но там же все чуждо нам! Времена, когда Земля была нашим вторым домом прошли, теперь там все иное! Мы живем своей жизнью, она постоянна, мы ее знаем и чувствуем себя хорошо, а земляне все время что-нибудь у себя меняют и не обязательно в лучшую сторону! Наш образ жизни для них давно прошедший день! Послушайте моего совета, не надо этого, такое предприятие может быть опасно! Да и что вам там делать?!
– Я просто хочу поехать, пусть ненадолго, но я должен сменить обстановку и собраться с мыслями. Мне необходимо.
– Ну, так поезжайте куда-нибудь путешествовать, я с удовольствием составлю вам компанию!
– Нет, мне хочется именно на Землю.
– Да почему же?!
– Не знаю, – улыбнулся Голодев. – Хочется и все.
Глава седьмая: Вы сошли с ума, драгоценный мой!
Голодев и фон Штофф спорили на протяжении всего бала, не обращая внимания ни на что, даже на такое событие, как Милетов, танцующий с дамой Хрустальницкого.
Когда вечер подошел к концу, они спустились в вестибюль, оделись и вышли на улицу, не переставая дискутировать. Карл изо всех сил пытался убедить Сергея отказаться от своей абсурдной идеи, но граф оставался непреклонен.
Вернувшись домой, Голодев сразу же отправился в свою спальню и запер дверь на ключ. Переодевшись в пижаму, он попробовал составить прошение государю. Сергей уже твердо решил – никто не воспрепятствует ему в задуманном, разве что государь сам откажет… Погасив свет, Сергей лег в постель и долго смотрел в темноту на тускло поблескивающую бронзу люстры, перед глазами все еще кружились танцующие пары. «Интересно, – текли мысли, – какая она, Земля?» Голодев никогда не бывал там раньше, но, судя по рассказам тех, кто видел эту планету, Земля походила на Инфанту, хотя и различий было предостаточно, – все ж разные планеты на отдаленных космических берегах. Сергей пытался представить себе Землю насколько позволяло воображение, но фантазия рисовала какие-то размытые, заснеженные картины… Не в силах заснуть, он встал с кровати и подошел к окну. Отдернув портьеру, Голодев посмотрел в сад. В жемчужном свете фонарей парили крупные хлопья снега, засыпая расчищенные за день дорожки, закутывая деревья в искрящиеся меховые шубы. «Когда же наступит весна? – думал Голодев. – Сколько еще может падать снег? Наверное, он так же вечен, как и зима в душе… четыре года… целых четыре года беспрерывного снегопада…»
Всю ночь ему снился сон, будто снег идет не только на Инфанте, но и во всей Вселенной началась вечная зима.
* * *
С утра пораньше его разбудил Степан сообщением, что фон Штофф дожидается на связи.
– Сейчас подойду, – сквозь сон пробормотал Сергей, заснул он поздно и спал плохо.
Когда Голодев пришел в кабинет, на столе уже стоял кофейник и завтрак, а с большого настенного экрана смотрел барон. Он сидел в кресле и курил сигару, выглядел Карл весьма озабоченно.
– Доброе утро, друг мой, – вздохнул он.
– И вам того же, – Сергей присел за стол, налил в чашку кофе.
– Я сегодня почти не спал, много думал… Все-таки надеюсь, надеюсь вас отговорить!
– Напрасное занятие, я обязательно полечу, если, конечно, мне будет дозволенно.
– Нет, вы сошли с ума, драгоценнейший мой! Решительно сошли с ума! Вы натура мягкая, добрая, я бы даже сказал излишне добрая, вам нельзя туда, совершенно нельзя, тем более с Милетовым! Мне даже страшно вообразить последствия!
– Я лечу на Землю и давайте оставим эту тему. Отговаривать бессмысленно. Я принял решение и сейчас мне хотелось бы приступить к составлению прошения государю.
– Ну, как знаете! – буркнул Карл, отключая связь.
Допив кофе, Сергей задумался над текстом. Прошению должно получиться кратким, чтобы его уж наверняка прочли, а так же ясным и содержательным. После второй чашки кофе оно было составлено. Едва Сергей собрался включить канал правительственной связи, как экраны вдруг вспыхнули все одновременно и на всех пяти возник фон Штофф.
– Это снова я, – сообщил он.
– Я заметил, – улыбнулся Сергей.
– Хотел сказать, что и нравы на Земле ужасные! К примеру, там юные, субтильные девы водку пьют, как сапожники, а уж курят там даже собаки, а как там все ругаются…
– Друг мой, – прервал его Сергей, продолжая улыбаться, – вы, видать, случайно нажали кнопку связи по всем каналам сразу.
– Да? – Карл посмотрел на пульт управления. – Ох, верно, извините, сейчас…
Четыре из пяти экранов погасли.
– Дорогой мой, – продолжал он вещать с пятого, – я был там, я сам был на Земле!
– Когда именно?
– Недавно… ну, как вам сказать, в общем, в молодости. Это не столь важно! Но воспоминания об этом чудовищном мире до сих пор приходят ко мне кошмарами ночными!
«Скоро мой добрый друг заговорит стихами», – подумал Сергей, и спросил:
– А сколько времени вы там пробыли?
– О, достаточно долго, где-то около получаса, примерно.
– Карл, прошу вас, мне нужно отправить прошение пока еще час ранний и секретарь государев не так занят.
– Значит, вы отказываетесь внять голосу рассудка, звучащему в моем лице… из моего лица… в общем, звучащего?
– Думаю, да.
Сергей отключил фон Штоффа со связи и набрал код секретаря. Почти мгновенно на экране возникло его вечно сонное лицо.
– Здравствуйте, ваша светлость, – произнес Голодев, – простите за беспокойство в столь ранний час, но у меня есть прошение, не терпящее отлагательства.
– Передавайте, – флегматично кивнул секретарь, глядя куда-то в другую сторону, возможно еще на один экран.
Голодев подошел к пульту управления и вложил листок с прошением в длинную узкую щель. Вернувшись за стол, он не без волнения стал наблюдать, как секретарь берет его прошение и сквозь сон начинает читать. По мере углубления в текст, секретарь начал просыпаться.
– Значит, вы хотите сами, добровольно отправиться на Землю с Милетовым?
Сергей кивнул.
– С Милетовым? – уточнил окончательно проснувшийся секретарь.
– Мне все равно, с ним или без него.
– Я немедленно передам ваше прошение на рассмотрение.
– Премного благодарен.
Краем глаза Сергей заметил, как вспыхнул крайний левый экран и на нем вновь возник фон Штофф. Секретарь отключился, Сергей развернулся к Карлу.
– Там машины движутся по земле, производя неимоверную вонь! – выпалил фон Штофф. – А еще там…
– Простите меня, друг мой, – Сергей отключил экран. Мгновенно вспыхнул соседний:
– Еще там все ходят в непотребном виде, особенно женщины, – закончил свою мысль Карл.
Сергей вновь отключил его, а потом и всю связь, оставив только правительственный канал, на который Карл никак не мог пробраться. Голодев сидел и ждал. Ноги в домашней обуви начинали замерзать, но он не желал отходить ни на минуту, надеясь, что его прошение рассмотрят немедленно.
