— Что?! — ахнули одновременно несколько человек. — «Планета оборотней»?! Там же невозможно выжить и получаса!
— Именно. Экспедиция потеряла корабль, потому что стоило команде отойти подальше, планета придала аппарату облик бамбукообразного растения. Потом начали меняться люди. Жуткое зрелище! Маркову же не только удалось распознать, кто среди лиан и гадюк были члены экспедиции, а кто на самом деле гадюки и лианы, так он ещё и вернул их обратно на Землю в приличном облике.
— И после этого он ещё будет утверждать, что всегда работал в «нормальных, естественных» условиях! — возмутился Михаил. — Ну и спасателя Господь нам послал! Поди пойми, что у него на уме!
— Подожди! — внезапно обратился Дима к Геннадию. — Ты сказал, в настоящее время на Земле нет других жителей Лоо. А раньше разве были?
— Предположительно. В конце двадцатого века археологи нашли в Онтарио, Колорадо и Мичигане хрустальные маски, изображающие странные лица. Они заметно отличались от человеческих непропорциональной формой черепа, переносицей, заканчивающейся выше линии бровей, слишком высоко расположенными скулами. В общем, учёные сделали заключение, что жители Земли встречались с представителями внеземных цивилизаций задолго до того, как сумели выйти в космос и путешествовать на далёкие расстояния.
— Ты думаешь, эти маски изображали лица жителей Лоо?
— Не знаю, — замахал руками Гена. — Я рассказал всё, что мне удалось выкопать на мониторе Объединения по поводу нашего спасателя. Больше у меня нет никакой информации!
— А насчёт того, что он не горит желанием общаться с нами, — заговорила опять Светлана, оборачиваясь в сторону Николая с упрёком во взгляде, — так разве мы сами были откровенны с ним полностью, а, ребята мои дорогие?
— Наше молчание оправданно, — жёстко заметил Николай. — Мы ведь до сих пор не выяснили, что происходит. Вдруг мы просто страдаем галлюцинациями?
— Но предупредить его стоило! — припечатала Света.
— Ты сама вначале была против, — удивился Николай. — Вот женская логика!
— Вначале — да. А потом я поняла, что мы не правы.
— Ладно, бросьте ссориться! — поднялся со своего места Михаил. — Темнеет уже. Спать пора.
— И то верно, — бросил Дима взгляд за окно, где уже сгущались сумерки. — Завтра будет видно, что стоило делать, а чего — нет.
Когда Марков вышел из «храма», над плоскогорьем в точке зенита по-прежнему висел мираж бета-Возничего. Настоящая звезда на самом деле, как знал Марков, затерялась где-то среди складок межпространства.
Лёгкий ветер играл синеватой листвой низкого кустарника, росшего на скудной почве.
«Чего добивалась планета, — подумал Марков, — лишив экипаж „Вепря“ возможности любоваться красочными рощами, живописными озёрами, сказочными животными? Всем тем, ради чего ребята, собственно, сюда и направлялись? Отрезала их от корабля, построила „храмы“?»
Спасатель попытался нащупать Магические Линии, но увидел лишь совершенно незнакомый ему узор. Линии закручивались длинной спиралью, которая замыкалась сама на себя. Определённо, у этой спирали где-то имелась центральная точка, но Марков, как ни старался, не сумел выявить её. Он скользил вдоль узора, но не находил нужной ему «открытой нити» для соприкосновения с неизвестной формой материи. Генетика Линий была прекрасна и недоступна одновременно. Он потратил на это занятие достаточно много времени и, наконец, сдался.
«Может, у Си-А получится то, что не удалось мне?» — подумал спасатель с надеждой, приближаясь к кораблю.
— Попутчик, эти люди от тебя что-то скрывают, — произнесла вслух Си-А, когда Марков подошел к ней достаточно близко.
— Знаю. Хотя здесь я и не могу читать мысли, но отлично чувствую, когда земляне чего-то недоговаривают. Паршивое местечко, — поморщился он. — Я привык общаться с тобой по «неофициальному», а тут… Никакой конфиденциальности!
— Что верно, то верно. У меня не получается установить контакт с планетой, — призналась Си-А. — Я никогда ещё не чувствовала себя настолько бессильной.
— Странно, — заговорил Марков, подходя вплотную к кораблю и нежно касаясь серебристой обшивки, — я бывал и в худшей обстановке, но никогда мне не казалось, что я близок к какой-то неведомой грани, за которой потеряю привычное мне мироощущение навсегда. Отчего это, Си-А?
— По-видимому, в этом мы с тобой солидарны. У меня ощущение точь-в-точь, как у тебя. Словно я теряю свою сущность, и она меняется на другую. Мы беспомощны здесь, Попутчик. Нас сюда привела Дорога. Будем ждать, выбор у нас небольшой.
— Марков! — внезапно услышал спасатель голос позади себя.
Он обернулся и увидел Свету, нерешительно переминавшуюся с ноги на ногу в некотором отдалении от корабля.
— Что такое? — произнёс Марков со своей обычной холодной бесстрастностью.
— Извините. Я заявилась без спроса, но … мне очень интересно взглянуть на Си-А. Ведь больше никогда такого случая не представится! Можно осмотреть её салон изнутри?
— Пожалуйста, — передёрнул плечом Марков, входя внутрь аппарата.
Света последовала за ним.
— Она слушается только тебя?
— Да. Садись.
— Куда? Ох, Господи! — на том месте, где только что была пустота, возникли два удобных кресла. — Как она это делает?
— Сервис прежде всего, — лукаво хихикнула Си-А. — Технология исполнения держится в глубочайшем секрете. Ведь если все научатся создавать предметы из воздуха, станет неинтересно жить! Кстати, я ожидала, что любопытствующих окажется намного больше. Где остальные?
— Пошли спать… То есть, решили отдохнуть немного, — поправила себя Света, покраснев. — А у меня любопытство пересилило, и я подумала, что если приду, вы меня, наверное, не выгоните? — она окончательно смешалась и замолчала.
Марков ничего ей не ответил.
— Наверное, я вам мешаю? Мне лучше уйти?
— Нет-нет, останьтесь, — ласково заговорила Си-А. — Мне очень хотелось бы побеседовать с вами.
Света уселась на место, осторожно покосившись на спасателя, неподвижно застывшего в кресле.
— Вы сказали, что ваши друзья отдыхают, — Си-А умела извлекать пользу из любой ситуации, — но, сдаётся мне, вы собирались вначале сказать нечто другое?
Осознав тот факт, что из вопрошающей она сама вдруг превратилась в источник сведений для Маркова и Си-А, девушка почувствовала себя весьма неуютно. И тут же мысленно обругала себя идиоткой за то, что не сумела вовремя сдержать любопытства. Понесла её нелегкая изучать «инопланетные экземпляры»! А в итоге сама оказалась подопытным образцом.
— Я оговорилась…
— На этой планете происходит нечто, о чём вы не хотите нам говорить? — не сдавала позиций Си-А.
— С чего вы вдруг такое решили?
— Милая Света, я живу достаточно долго для того, чтобы хорошо понимать, когда от меня что-то скрывают.
— Мы не скрывали…
«Проклятый румянец! Выдаёт с головой. А Марков по-прежнему сидит неподвижно, будто вмёрз в кресло! Но я могу уйти… Нет, теперь не могу. Вернее, не хочу. Как такое может быть?»
— И в чём, собственно, дело? — голос Си-А был тих и вкрадчив. — Может, расскажете?
Света глубоко вздохнула.
— Мы опасаемся, что на всю группу действует некий фактор, вызывающий галлюцинации, причем настолько живые и явственные, что мы начали бояться сойти с ума. Только, пожалуйста, — быстро обернулась девушка к Маркову, — не говорите остальным, что вы от меня узнали! Они не простят мне моей болтливости!
«Вот где корни их страха», — понял Марков, а вслух произнёс:
— Конечно, я не стану выдавать вас, раз вы просите об этом! А что за галлюциногенный фактор?
— Мы не знаем точно, но у всей группы такое ощущение, знаете… Словно мы на этом плоскогорье не одни. Будто за нами наблюдают некие существа.
— Понятно. Но почему вы не подумали о том, что, вероятно, это не галлюцинации, а местные жители?
— Да вы что! Такого никогда не бывало! Ни на одной из планет!
Лицо Маркова совершенно не изменилось. На деле же спасателя внутри передёрнуло от возмущения.
— Почему вы, земляне, верите только тому, что видите? — вопрос прозвучал весьма сдержанно, чтобы не обидеть девушку.
Света пожала плечами.
— Никто не сталкивался с проявлениями невидимого мира достаточно тесно, чтобы с уверенностью сказать, существует ли он объективно или только в нашем воображении. Я верю в материальный мир: в тот, который могу познавать пятью органами чувств. Я не медиум, не экстрасенс, равно как и мои друзья. Я не понимаю, что тут происходит, и мне страшно. По-моему, в этом нет ничего удивительного.
— Итак, вы ощущаете чьё-то присутствие? — переспросил спасатель.
— Совершенно верно. Но никто из нас понятия не имеет, что это за… форма жизни. Если, конечно, они не порождение нашего собственного воображения.
