— Да, и первые деньги заработал и квартиру нашёл. — Улыбнулся я, про квартиру естественно насвистев.
— А это что такое? — Прорычал отец, убрав от моего носа кулак и заметив, как и вся остальная семья, Динкин засос на шее.
— В спортзале на физкультуре ударился, кхе. — Прокашлялся я. — Ничего, до свадьбы заживёт.
— Чего он сейчас сказал? — Спросил злостный консерватор Батя, посмотрев на мать. — Я что-то не понял? Свадьба уже скоро?
— Я говорю, что до свадьбы заживёт, работу нашёл, учусь хорошо, с квартиры съезжаю, давайте пить чай, пока чайник не остыл. — Я по-бурому протиснулся к плите, налил в кружку кипяточка и, добавив туда заварки, откусил большой кусок свежей ватрушки с картошкой. И судя по лицам родителей, пять стадий принятия неизбежного: отрицание, гнев, торг, депрессия и собственно само принятие, миновали по укороченной программе.
* * *
В субботу, ни свет, ни заря к половине девятого утра я прилетел в редакцию газеты, так как ещё раньше в восемь часов меня поднял с кровати телефонный звонок из «Шахтёрской кочегарки». Звонила заведующая отделом писем Антонина Васильевна и «слёзно умоляла» прибыть на работу. На первые две мои статьи неожиданно пришлая целая стопка писем, из которых 80% положительных, 15% нейтральных, якобы интересно, но можно и ещё интересней и 5% негатива. Возмущались люди в солидных годах, не способные к элементарной умственной и логической деятельности. Требовали назвать страницу, издание и тираж того, где было написано про то, что было написано в заметке.
— Нужно срочно реагировать, — пролепетала Антонина Васильевна.
— Думаете, дурость человеческая излечима? — Засомневался я. — А если завтра напечатают статью в «Правде», что Земля — плоская за подписью всех членов академии наук СССР? Сразу появится истина в последней инстанции? Только на моей памяти учебники «Истории» два раза переписали, поэтому бумаге верить нельзя.
— Надо же что-то ответить, — заупрямилась заведующая отделом писем.
— Хорошо. Давайте так. Уважаемые читатели нашей газеты, мы очень рады, что новая рубрика «Искатель» получила такие активные и разносторонние отзывы. Для желающих узнать более точную и детальную информацию сообщаем, что картина Питера Брейгеля старшего «Самоубийство Саула» в настоящий момент находится в Музее истории искусств города Вены. На вопрос, почему Брейгель изобразил людей, едущих верхом на динозаврах, ответ очевиден — он просто не знал в 1562 году, что динозавры, по мнению учёных, уже вымерли. Потому что первые кости динозавров были найдены археологами только в 1824 году, а целый скелет динозавра был смонтирован лишь во второй половине 19-го века. Элементарная логика подсказывает, что художник рисовал то, что видел собственными глазами.
— Так, хорошо, — пробормотала Антонина Васильевна, щёлкая с пулемётной скоростью по клавишам пишущей машинки. — Нужно бы про коркодилов тоже что-нибудь ответить.
— Коркодилы, — задумался я на минуту, вспоминая, что в конце 90-х про них писал. — А! Вспомнил. Жители Белоруссии, Минской и Витебской областей вспоминали, что ещё в конце 19-го века подобные создания водились в болотистой местности. Они их называли чарлёка или чернуха, за тёмный цвет кожи. Деды-старожилы поговаривали, что чернухи поддавались дрессировки и их использовали вместо сторожевых собак.
— Я боюсь, Валера, — заулыбалась заведующая, — что на этот наше письмо от редакции придёт ещё больше писем от читателей.
— В этом и смысл, чтобы люди учились думать, читать, искать информацию, делать выводы. — Я встал, надел на плечо сумку с кедами и формой, и уже собрался было пойти на тренировку, как Антонина Васильевна встала на пути:
— Постой, ты новые заметки в газету принёс?
— К пятнице же договорились.
— А что мы будем печатать до пятницы?
Я снял с плеча сумку, отыскал в отдельном кармане свою тетрадь для записей того, что могло вспомниться случайно в школе, и полистал её. К сожалению, за эти суетные дни только одна занятная история пришла на ум.
— Есть один материал, его можно разбить на три части. — Тяжело вздохнул я. — Называется «Тайна Каспара Хаузера».
— У тебя дома, что ли проблемы, или по учёбе плохие оценки? — Заинтересовалась сердобольная заведующая.
— Так. Срочно нужна в наём квартира однокомнатная, желательно на первом этаже.
— Есть одна в центре города, — пробормотала женщина. — Но дорого, хозяйка просит 25 рублей в месяц. Моя знакомая сдает, хотела даже объявление дать на днях.
— Вот это совсем другой разговор! — Улыбнулся я и уселся читать историю бедного парня, который всё своё детство провёл в маленькой тесной конуре, где его кормили только хлебом и водой, и из игрушек у него была лишь маленькая деревянная лошадка.
* * *
На сегодняшней субботней дискотеке самыми первыми треками запустили свеженький альбом Сергея Минаева «Радио “Абракадабра”». Был такой популярный в конце 80-х кучерявый пухляш, который сделал имя на перепевках зарубежных хитов. В принципе вся советская эстрада перепевала забугорных исполнителей, но Минаев этого никак не ретушировал. «Убили Джоэла! — Кричал он с первых секунд своего альбома. — Как убили Джоэла? Ты не поняла, у Билли Джоэла гастроли в СССР!».
— Ты чего такой серьезный? — Спросила меня Дина, потянув на центр танцпола, где уже прыгали Наташа и Андрюха.
— Джоэла убили, жалко, — пробурчал я, а сам подумал: «Быстрее бы уже пэтэушники подошли. Весь как на иголках. Ожидание драки, хуже самой драки».
Из колонок же на всю столовую, где по традиции столы были составлены к дальней от сцены стене, Сергей Минаев под композицию «Geronimo's Cadillac» от «Modern Talking» задористо напевал:
Сиреневый Кадиллак,
С нулями блестящий знак.
Бензина десятки литров — полный бак.
Сиреневый Кадиллак,
Купил тебя не простак.
Конечно же не в киоске просто так…
— Футболист, — меня дёрнул за плечо Толик Широков и шепнул, — у тебя пять минут, чтоб ноги сделать.
— Ну, наконец-то, — выдохнул я. — Собирай толпу, я их встречу, попробую дело базаром замять.
— Придурок, — прошипел «Широкий».
Я поцеловал Дину в щёчку и попросил, чтобы из зала никуда не выходила, а потом быстро посеменил на выход из столовки за нунчаками, которые спрятал в мужской раздевалке школьного спортивного зала. Дежуривший на дискотеке физрук «Штурман», увидев, что началось какое-то нездоровое движение, запаниковал, и тоже побежал за старшеклассниками. Поэтому с ним мы, и не только с ним, столкнулись в так называемом «предбаннике», в маленьком помещении, отделявшем школьный коридор и выход на улицу.
— Валера, что такое? — Спросил физрук ухватив меня за рукав.
— Семён Палыч, спокуха, — выпалил я. — Сейчас самое лучшее вам бежать в учительскую и если услышите в коридоре махач, срочно звоните в милицию.
— Какой, б…ь, махач? — Опешил «Штурман». — Это же учебное заведение!
— Потом поговорим о проблемах среднего образования, — буркнул я и вырвал свою руку.
На улице уже было весело. С одной стороны наши десятиклассники и девятиклассники, с другой свора человек в тридцать самых крепких парней из ПТУ.
— Чё, Шума, попутал? — Выкрикнул из нашего строя Генка Третьяков, который намеревался биться одной левой рукой.
— По рубчику сложились и расходимся школьнички, б…ь! — Заржал здоровенный парень с бычьей шеей.
— Чё по рубчику-то? Пусть по два гонят, у них папы и мамы не бедные, — громко сказала Шуме какая-то его шестёрка.
— Правильно! Ха-ха, — снова заржал здоровяк. — По трояку гоните, и мы вас трогать не будем, сегодня.
— Иди Шума на х…! — Гаркнул Генка, и пэтэушники медленно стали наступать.
— Стоять родимые! — Заорал я и, выскочив вперёд, стал размахивать нунчаками. — Кому жить насрать подходи! Бью два раза, один раз в лоб, второй раз в гроб!
— Это чё у вас за подпи…дышь? — Засмеялся Шума. — Как? — Переспросил он кого-то из своих. — Валерка-онанист, то есть Валерка-футболист, ха-ха! Лады, школьнички. Давай футболист один на один. Твоя возьмет, расходимся. А нет — заплатите по три рубля с носа, либо всех отхерачим. Только палки свои убери, в глаз рябит.
