Внезапно он почувствовал, как все тело покрывается потом. Вечный лабрисфортский холод исчез, бессильно растворился в палящей жаре.
По земле прошла волна дрожи. Всего в нескольких метрах от Уэсли образовалась широкая трещина, и из нее вертикально вверх взметнулся столб ярко-оранжевого пламени - точно какой-то огненный джинн вырвался на свободу из многолетнего заточения.
Кожу лица обожгло волной раскаленного воздуха, дыхание перехватило. Уэсли поспешно отвернулся и зашагал в другом направлении. Дышать стало полегче, но пекло было все такое же нестерпимое. А через минуту все повторилось: еще одна огненная стена заставила свернуть с пути.
И куда бы он ни пошел - всюду было то же самое. Все новые и новые потоки пламени вырывались из-под земли.
"Я пройду, пройду, должен пройти, - твердил Уэсли, не замечая, что произносит слова вслух. - Уйти - это единственное, что я должен сделать. Бросай мне вызов, сколько угодно вызовов - я их не приму".
К кому он обращался - он не знал.
Так много пламени... Огненные столбы росли, смыкались где-то в вышине, появлялись поперечные потоки... Уэсли понял, что вокруг него образуется гигантская огненная клетка. Перекрестья "прутьев" из пламени окружили его со всех сторон.
Огонь не был похож на обыкновенное, привычное пламя человеческого мира. Законы тамошней физики здесь не действовали. Он почти не рассеивал темноты. Тени внутри клетки сгустились до осязаемого, какого-то каменного состояния. И в самом центре этого темного не то облака, не то монолита что-то шевельнулось...
Уэсли остановился. Он не мог больше сделать ни шага. Из тяжелых черных теней вышел человек, и направилась к нему.
Чем ближе подходил человек, тем лучше можно было его разглядеть. И - тем хуже становилось Уэсли. Он видел ярко-рыжие блики, мечущиеся по темной коже того, кто появился из теней. Он видел его лицо... Он словно смотрел в зеркало - но отражение в этом зеркале обрело свою собственную жизнь.
Одежда на "отражении" была другая, вместо тюремной робы - кожаные штаны. А в ушах были продеты золотые серьги в виде небольших, но тяжелых колец.
Но эти отличия ничего не значили. В остальном появившийся из теней выглядел как абсолютный двойник Уэсли Флэша.
"Я не приму твой вызов, слышишь? Не здесь... не так... Я просто пройду мимо, и ты окажешься всего лишь призраком, ты растаешь в тумане, ты..."
Медленным, неторопливым шагом приближалось к Уэсли порождение огненно-каменных теней, окутанное клубами пламени и тьмы. Приближался... он сам. Не в силах пошевелиться, Флэш чувствовал, что все его мускулы как будто онемели. Как будто превратились в лед - несмотря на жару. Полную неподвижность нарушало только прерывистое дыхание, с трудом вырывающееся из груди.
Двойник подходил все ближе. Все меньшее расстояние разделяло их. И вот - он рядом.
"... - ты - тьма, и я ненавижу тебя. И если у меня хватит сил, я тебя уничтожу. И их хватит. Я сильнее тебя".
Двойник улыбнулся и протянул руку к лицу Уэсли. Флэш пытался отстраниться - но тщетно. Эти попытки только удвоили боль в напряженных до предела мускулах. А Двойник все равно сделал по-своему - приподнял голову Уэсли за подбородок.
Флэшу показалось, что его кожи коснулся раскаленный металл. Но даже резкая боль не помогла побороть овладевшее им оцепенение.
...найти в себе силы... найти в себе силы... не сдаваться.
- Ты мне не помешаешь, - хрипло прошептал Уэсли, едва разлепив пересохшие губы. - Я закончу то, что начал. Я уйду.
- Да неужели?... - Голос Двойника по тембру напоминал голос Флэша, только звучал намного увереннее. И - в нем слышались явно издевательские нотки. - Уходи. Уходи, но сначала выберись из своей клетки.
- Выберусь, будь уверен. Я выберусь из клетки. И убью тебя.
Убрав от лица Уэсли руку, Двойник сделал шаг назад и, запрокинув голову, рассмеялся.
Стало чуть легче, потому что исчезла обжигающая боль. Но этот смех... Жутко видеть себя хохочущим, когда тебе... так плохо.
Невыносимо слушать этот смех. Невыносимо смотреть на неестественно-яркие красно-желтые отсветы, отбрасываемые раскачивающимися золотыми серьгами Двойника.
Но когда смех, наконец, прекратился, Флэш понял, что худшее еще впереди. Потому что Двойник вновь приблизился к нему и протянул руки. И на этот раз все десять огненных пальцев скользнули по щекам, а потом впились в шею пониже затылка.
"Он только выглядит существом из плоти, - мелькнуло в голове Уэсли. - В его венах течет не кровь, а пламя".
Терпеть прикосновение Двойника становилось невмоготу. Ощущение выходило за грани физической боли. Оно проникало в сознание, ломая барьеры, которые обычно делают человеческий разум недоступным для постороннего вмешательства. Вытягивало самые потаенные мысли, заставляло чувствовать себя слабым и беззащитным.
- Нет, ты никогда не выберешься. - Двойник был так близко, что его губы почти касались губ Уэсли. Флэш ощущал на своем лице опаляющий жар дыхания существа с огненной кровью. - Ведь если ты сбежишь, ты проиграешь, и окажешься слабаком. Ты не выберешься. Ты - мой. И навсегда останешься моим.
Уэсли понял вдруг, что до этого момента не видел Двойника по-настоящему. Потому что не видел его глаз. Глаза Двойника вовсе не были похожи на глаза Уэсли.
В них бушевало пламя. Это были не глаза, а две раскаленные ало-желто-золотые бездны, которые горели яростным, всепожирающим огнем. Из последних сил пытаясь не утонуть в этом огне, Флэш подумал: "Мне плевать, окажусь я слабаком, или нет".
На мгновение ему показалось, что огненная хватка ослабла, и он свободен.
"Мне плевать... но тебя я прикончу".
Огонь захлестнул с головой, и не стало больше ничего.
Побережье западнее Сэдэн-сити, утро 10 сентября 2011 года
Холод. Боль.
Сырой, пронизывающий холод от мелкой мокрой гальки и от ветра. Боль во всем теле, в каждой мышце.
Уэсли Флэш открыл глаза. Но они не открылись. Он открыл их еще раз, потом снова и снова - но результат был все тот же.
Почему? Он лежал на спине, и должен был видеть над собой небо. Даже если оно ночное и пасмурное - он все равно должен его видеть...
Но когда вернулись воспоминания, ответ на вопрос - куда подевалось небо - стал ясен. Слишком ясен. Небо на месте. Никуда оно не девалось.
Захотелось кричать. В первое мгновение Уэсли сдерживался, закусив губу. Но зачем? Не нужно...
Его пальцы сжались в кулаки, стиснув мелкие острые камешки, и он закричал так громко, как только мог. Сначала это были бессвязные, переполненные болью и яростью крики, после - ругательства. А потом сил кричать не осталось.
Где-то совсем рядом шуршали волны. Иногда их плеск становился сильнее, и Уэсли чувствовал на коже водяные брызги. Ветер трепал изодранные лохмотья, в которые превратилась тюремная роба Флэша. Свинцовые тучи, плывущие по низкому хмурому небу, отражались в его невидящих глазах.
Может быть, прошло полдня, а может - всего полчаса. Боль никуда не исчезла. Но нельзя же вечность проваляться на этом пустынном берегу. Не для того он освободился из Лабрисфорта, не для того так дорого заплатил за эту свободу.
Пока Уэсли понятия не имел, как будет добираться отсюда до какого-нибудь более менее-людного места. Но для начала нужно попробовать хотя бы встать на ноги...
Он уже собрался это сделать, но только сел, как вдруг услышал рядом надтреснутый голос:
- А я думаю - кто это тут так орет - за километр слыхать... Ты вот, значит. Ага.
Обращались, конечно, к Уэсли. Но слышать говорящего, не видя его, казалось странно и неприятно. Флэш почувствовал растерянность.
- Кто вы?
Он и сам понимал, насколько глупо звучит вопрос. Просто ничего другого не пришло в голову.
Но собеседник почему-то ничуть не удивился. То ли рассмеялся дребезжащим смехом, то ли закашлялся, после чего заговорил:
- Кто я? Да я удивляюсь, что хоть это еще помню! Элвин Смит меня звать. Нет, ну надо было так надраться... Осел я старый, больше никто! Куда поехал вчера - не помню. С кем - не помню... Помню только, что знать я их не знаю. Все деньги уперли, сволочи! А из машины, видать, как мусор выкинули. Тоже не помню!.. А завезли-то... к черту на самые рога. И как теперь домой попасть? Ну, видно, спасибо сказать нужно, что насмерть не прибили. Будет в другой раз наука... А ты-то здесь чего? А? - закончив монолог, поинтересовался Смит.
Хотя Уэсли и не мог его видеть, несложно было догадаться, что Элвин - пьянчужка со стажем. Может быть, то, что он именно накануне вечером угодил в переделку, станет удачным совпадением...
- Да так, - сказал Флэш, - тоже не по своей охоте. А у вас вообще все украли? И телефон?
- Телефон у меня такой, что его красть без толку: и за копейку не продашь. Не взяли они телефон. Но просить, чтоб за бесплатно меня отсюда до самого Гардена везли, мне некого.
- В Хиллз-Гардене живете?
