Айви прерывисто вздохнула и брезгливо отряхнула руки.
— Демоны! — пробормотала она.
Хлопок разбудил Молли, и девочка села на кровати, приглаживая кудряшки.
— Э… что… что случилось? — полусонно забормотала она. Умудрилась же проспать такую сцену!
— Ничего, — поспешно ответил Габриель. — Спи дальше. Мы просто зашли проверить, как вы тут.
— О! — Молли ласково улыбнулась ему, но тут же вспомнила недавний разговор. Помрачнев, она повернулась спиной и укрылась одеялом.
Габриель со вздохом пожал плечами. Ксавье тем временем взял со столика ключи от машины.
— Гм… спасибо, что помогли разобраться, — проговорил он. — Я, если можно, покатаюсь немножко. Надо голову проветрить.
Я последовала за ним, радуясь, что выпал случай остаться наедине, пусть он и не знает, что я рядом.
— Привет, малыш, — Ксавье похлопал «шеви» по капоту и грустно улыбнулся. — Все кувырком, а?
Я пробралась на пассажирское место, а Ксавье завел знакомо заурчавший мотор и выехал на шоссе. За рулем он как будто расслабился, успокоился. Тревога сошла с лица, и как же он был хорош! Я могла бы часами не сводить с него взгляда — любоваться сильными плечами, мускулистой грудью, спадающей на глаза челкой, которая золотом мерцала в предрассветном сиянии. Полуприкрыв веками блестящие бирюзовые глаза, Ксав позволил напряжению перетекать в свой «шеви». Нога понукала акселератор, и машина отзывалась послушным ревом. Со мной Ксавье никогда не гонял, чтобы не подвергать меня опасности. А сейчас он был совершенно свободен, и я понимала: ему нужно время, чтобы собраться с силами. Машина скользила по изгибам дороги, осененной ветвями кедров. По левой стороне земля ушла вниз, под обрывом виднелись острые скалы. Разогнавшись на пустом шоссе, Ксавье опустил окно и включил радио. Оркестр исполнял самый знаменитый хит восьмидесятых, в воздухе зазвенели аккорды «Livin' on a Prayer» — «Живи молитвой». Песня о влюбленных, боровшихся с трудными временами, была прямо про нас.
Ты должен держаться, готов или нет,
Даже если все пропало — живи и борись!
Ксавье, подпевая, немного воспрянул духом и в ритме мелодии застучал пальцами по баранке. Но за окном машины поднимался, разгоняя листья, нездешний ветер, и за провалом я почуяла что-то недоброе — зло было рядом. Следовало сказать Ксавье, чтобы возвращался. Опасно ему оставаться в одиночестве здесь, где нет Габриеля и Айви, чтобы его защитить. Но как привлечь его внимание? Когда песня закончилась, меня осенило. Собрав всю энергию, я включилась в радиосигнал. Звук прервался, сменившись неблагозвучным гудением. Ксавье, насупившись, подвернул настройку. Я собрала все силы и произнесла его имя. Сквозь треск помех пробился мой голос.
«Поворачивай обратно, Ксавье! Здесь опасно! Оставайся с Айви и Габриелем! Джейк близко!»
Потрясенный Ксавье чуть не слетел с дороги. Опомнившись, он ударил по тормозам. «Шеви», взвизгнув, остановился посреди пустынного шоссе.
— Бет? Это ты? Где ты? Ты меня слышишь?
«Да, это я. Я прошу тебя повернуть. Верь мне».
— Хорошо, — ответил Ксавье, — поворачиваю. Только не умолкай.
Тронув машину с места, он круто развернулся. Я облегченно вздохнула, подтянув колени к подбородку. Он доедет до мотеля, передаст мое сообщение Айви с Габриелем, а те будут знать, что делать. Заметив на полу машины обертку от жевачки и пустую бутылку из-под содовой, я вспомнила, как усердно Ксав прежде заботился о чистоте в машине. Когда новый GPS оставил кружок на ветровом стекле, он потащился в магазин за пластиковым зажимом, чтобы крепить устройство к панели. Я улыбнулась воспоминанию.
— Бет, ты еще здесь?
Работа над радиоволнами измотала меня, но все оставшиеся силы я вложила в движение кончиков пальцев, чтобы легко, как перышком, погладить его по щеке. И увидела, как встали дыбом волоски у него на предплечье.
— Еще! — улыбнулся Ксавье.
Мы приближались к «Простому ночлегу», местность за окном становилась привычнее, и я уже позволила себе перевести дух, когда случилось странное. «Шеви» рванул вперед и проскочил поворот к гостинице.
— Какого черта? — Ксавье беспокойно озирался. — Бет, что происходит?
Машина вышла из повиновения. Ксавье раз за разом жал педаль тормоза… тщетно. И руль заклинило.
Случайно взглянув в зеркальце, я увидела над задним сиденьем раскаленные угли глаз.
— Не делай этого, Джейк! — взмолилась я.
Машину мотало из стороны в сторону. Напрасно Ксавье пытался выровнять ее. Мы неслись вперед, ветви лупили по ветровому стеклу, под колесами хрустели камни.
Увидев, куда мы летим, я задохнулась. Джейк направлял машину через лес к скальному обрыву. Пару раз «шеви» прошел так близко к краю, что я уже не сомневалась — сейчас сорвемся. Облако пыли закрывало от Ксавье вид, да и все равно он мало что мог сделать — оставалось только вжаться в спинку сиденья и беспомощно дергать руль.
Обернувшись, я взглянула на Джейка. Тот спокойно курил французскую сигарету, пуская дымные колечки в окно.
Он играл с нами!
— Перестань! — молила я Джейка. — Пожалуйста, останови!
Педаль газа ушла в пол, и машина как безумная рванулась вперед. Можно было подумать, что водитель ослеп. Справа скала круто уходила вниз, лишь хрупкий металлический барьер отделял машину от смертельного падения. Надо было проявиться — хотя бы объяснить Ксавье, что происходит, и поискать способ вытащить его из машины. Но страх нарушил мою сосредоточенность, а мне, чтобы показать себя, нужна была вся энергия до последней капли, и даже тогда я сомневалась — сумею ли.
Внезапно мой взгляд упал на руки Ксавье, сжимавшие руль. Я увидела свое кольцо и памятный плетеный ремешок на запястье. Я отлично помнила, каковы они на ощупь. Эти руки столько раз касались моих рук; они утешали меня, дрались за меня, оберегали меня и связывали меня с миром живущих. Я вспомнила, как впервые увидела Ксавье сидящим на причале; свет заходящего солнца вызолотил его волосы цвета темного меда. Я помнила, какими глубокими показались мне его глаза. Я гадала тогда, кто он и что за человек, но не думала увидеть его снова. На меня нахлынули воспоминания. Вот мы делим шоколадный кекс за столиком в «Кафе влюбленных», и он разглядывает меня, как головоломку, которую надо решить. Я помнила, каким низким голосом он разговаривает спросонок, как его губы касаются моего затылка. Я помнила его запах — свежий, чистый запах леса в жаркий день. Я помнила, как блестел в лунном свете крестик у него на шее. Я знала о нем все, и каждая мелочь была для меня священна. Я поняла, что наша подсознательная связь преодолеет любые физические преграды.
И мгновенно появилась на переднем сиденье «шеви». Ксавье чуть не вскрикнул от изумления, уставившись на меня большими, как море, глазами. Между тем Джейк просунул лицо между спинками сидений.
— Привет, милая, — мрачно заговорил он. — Так и думал, что ты здесь. Вижу, машина не совсем исправна…
— Бет, — шепнул Ксавье, — что такое?
Я поняла, что для него Джейк невидим. Ксавье понятия не имел, что происходит.
— Ничего, — ответила я, — я не допущу, чтобы с тобой случилась беда.
— Бет, я долго не выдержу. — Голос Ксавье срывался. — Я уже не знаю, чему верить. Я должен тебя вернуть!
— Как бы не так! — взвизгнул сзади Джейк. — Она теперь моя, так что забудь!
— Заткнись! — рявкнула я и ответила на удивленный взгляд Ксавье: — Это не тебе. Здесь Джейк.
— Что? — Ксавье развернулся, но для него заднее сиденье было пустым.
— Ты уж поверь.
«Шеви» вильнул к самому обрыву. Ксавье ахнул и вскинул руки, ожидая столкновения, но в последний момент машина вывернула на дорогу.
— Ксавье, — позвала я, — взгляни на меня.
Я не знала, сколько времени нам осталось; я должна была напомнить ему, что он не одинок. В памяти всплыл знакомый стих из Библии. Я давно любила это место из «Книги Бытия». В нем говорилось о месте встречи — Мицпа. Это место существовало везде, и в то же время нигде. Его не было в этом измерении, но оно обладало невообразимым могуществом. Там воссоединялись души, лишенные тел. Мне припомнился день в школе «Брюс Гамильтон», когда я, ужаснувшись мысли о разлуке, рванулась в объятия Ксавье. Сказанные тогда слова вернулись, ясные как день.
«Давай создадим место только для нас двоих: место, где мы найдем друг друга, что бы с нами ни случилось».
— Помнишь белое место? — быстро шепнула я.
Ксавье чуть выпрямился.
— Конечно.
— Тогда закрой глаза и уходи туда. Я буду тебя ждать. И не забудь… нас разделяет всего лишь пространство.
