На пути ящера встал практикантроп. Выставив напоказ свои клыки, хищник оскалился и грозно прорычал, вызывая на поединок двуногого соперника.
Дикари повскакивали со своих мест в ожидании: ящер порвёт чужака на куски — и для начала перекусит, а затем сожрёт по частям, разрывая и дальше его тело. Уже ринулся, оттолкнувшись своими когтистыми лапами от земли, выворачивая огромные комья, и резко остановился. Дикарям со стороны в какой-то момент показалось: хищная рептилия наткнулась на непреодолимую невидимую преграду, оступилась и едва не упала, сумев удержать равновесие за счёт хвоста, послужившего в качестве упора и дополнительной точки опоры.
И новый выпад. И снова безуспешный. Барьер, выставленный амазонкой ящеру не пробить.
А тут ещё некоторые дикари принялись метать с деревьев свои костяные копья на манер дротиков в защиту практикантропа. Теперь уже амазонке пришлось уберечь ящера от смерти.
Убегать хищник не торопился. И причиной его замешательства была Астра. Она сама подошла к нему безо всякой боязни и протянула руку.
Дикарям казалось: раптор сомкнёт свои мощные челюсти на её конечности и…
Вида крови не последовало. Напротив ящер подчинился, опускаясь на сложенные назад колени, давая возможность смелой девушке прикоснуться к нему. Она положила ему поверх ноздрей свою ладонь.
Ящер фыркнул недовольно, скорее для приличия, всё-таки хищник и… ненависть, поблёскивающая в глазах хищника, исчезла, сменившись на беспокойство, а затем и вовсе полное спокойствие.
«Поторопись! — уловил Мих мысленный призыв от Астры. — Шибко долго я не сдюжу удерживать его в таком положении! Тебе след подружиться с ним! Сделай так, чтобы на нём остался твой запах, а его на тебе!»
И вновь пришлось пойти на риск. Дикари заждались того, что вот-вот должно было случиться, а непременно произойти.
Парочка чужаков продолжала провоцировать раптора. Один из них сунул свои пальцы ящеру в клыки — провёл по ним и измазал себе лицо, при этом даже не поморщился, а затем…
Затем Мих остался один. Амазонка отступила неожиданно и столь резво, что даже её бегства не уловил едва не заснувший под гипнозом ящер. Также неожиданно взлетел от земли, выпрямляясь на задних лапах, снова раскрыл злобно пасть и зарычал как тогда в первый раз при встрече с практикантропом. Даже обрушился на него раскрытой пастью сверху и… сомкнул челюсти… много раньше, чем коснулся человека мордой, фыркнул на него из ноздрей, признав за своего… наездника.
«Скачи на него… и далече на нём…». — дала новую подсказку Астра.
— Ага, вот так просто всё, да… — растерялся практикантроп.
Когда было непросто вообразить, тем более проделать ему с ящером данную процедуру — не ирод. Прыгать в высоту на два метра не умел, а именно на такой высоте и находилось седло.
— Да стой ты, скотина! — свалился Мих с первой попытки, угодив ящеру под лапы.
Тот перебрал нервно ими, но не стал давить или рвать человека когтистыми конечностями.
— Вот же где ожившая избушка на курьих ножках!
А те ещё окорока и были у ящера. Людоеды на деревьях аж слюной изошлись. И на кой человеку сдался столь опасный вид транспорта — своих двоих ему, что ли мало? Или что-то опять задумал, а против иродов? Сам ничуть не лучше исчадий? А чего хотели людоеды — плохого мира с ними, а не хорошей войны. Да спорить с тем, кто сильнее тебя — бессмысленно. И потом практикантропы делом доказали: им по силам изгнать всех исчадий с их земли. Знать, они и впрямь их защитники и ниспосланы духами-покровителями, а Ойё не понял этого, за что и поплатился собственной жизнью.
— Не с шестом же мне на тебя запрыгивать!?..
Всё-таки два метра не шесть, хотя для практикантропа в костяных доспехах та ещё высота, а и при наличии оружия.
— Стой, я сказал! А лучше упал… отжался… — вспомнились к слову ему слова одного генерала. Практикантропу пора было уже выработать командирский голос, чтобы гаркнул и все падали перед ним на колени… для начала ящеры. Но сам упал и на этот раз, перелетев за ящера.
— А ну тя, животное… — откинул Мих в сторону с досады кол и побрёл прочь от ящера. Перед ним выросла Астра. — Лучше не трогай меня, а не зли…
Ему показалось: она пыталась его остановить — схватила за шиворот и… Он взмыл в воздух. Как оказалось: это ящер забросил его на себя, угодив им точно в седло ездока.
— О-о-ох… — не ожидал практикантроп от раптора подобного подвоха, приземлился не совсем удачно. — Мои я-а-а…
Да где там — едва успел схватиться за шею, чтобы не упасть в очередной раз. Раптор пустился вскачь — и не бежал, а прыгал. За счастье, что не как кенгуру, но легче от этого его новому наезднику не стало.
— Убью-у-у… Ух… зверюгу-у-у… Ух…
Перед глазами мелькали стволы деревьев. Слалом, да и только, вот только не на горных заснеженных вершинах, а среди лесных дебрей и вместо флажков — стволы деревьев.
Каким образом усидел Мих на ящере — а явно без чуда не обошлось — вмешательства амазонки — очутился верхом на нём в лагере перед соратниками по оружию.
Пленные ироды подле них обрадовались, не сразу признав наездника. Им оказался чужак-человек, а не их сородич — поникли, потупив злобные очи в землю. А свояки едва сами не напали на него. Да и ящер искоса поглядывал на них, готовясь по приказу наездника обрушиться сначала с клыками, а затем и когтями.
Не тут-то было.
— Как… ого!?.. — только и молвил Зуб, теряя дар речи.
Варвар и вовсе съехал с катушек. Завидовал. Мих сумел приручить бронезавра, а теперь ещё и раптора. В то время как они с Зубом продолжали топтаться пешком на одном месте.
— Ну и как вам мой новый вид транспорта, мужики? — съязвил напарник, взирая на них свысока.
— Да как те сказать… — снова спохватился Зуб. — Тебе ещё б елду ирода и не в руки, а в зубы… Хы-гы…
— Да не стойте вы с Варваром, как истуканы! Тоже мне чурки! Айда в лес…
— По дрова?! — озадаченно молвил Варвар.
— Типа — вызволять из-под завалов иных рапторов! И они — ваши — дарю!
— Сдаётся мне, Варвар, Мих затеял какую-то гадость! Уловил ход моих мыслей — а его — и к чему я клоню?
— А вот я рискну…
— Дерзай, а не дерзи, напарник… — согласился Зуб с ним — и постоять пока в сторонке. А то вдруг у него выйдет не всё так гладко, как у заводилы.
Обошлось.
— Знать и мой черёд…
Что-то у Зуба с оставшимся раптором не срослось.
— Какой-то этот ящер не такой! И с елд-Ой меж лап!..
Вот и ответ, а пришёл сам собой — под Михом с Варваром оказались самки, а Зуб сам едва унёс ноги от того, кто являлся самцов и стремился подмять его под себя.
— Вы это нарочно, да! И всё подстроили! Ну уж я вам!
— Ты ж сам намекал мне на елду… — гоготнул Мих.
— Да ну вас! И этих… — досталось от Зуба ещё и амазонкам, когда ему на глаза попалась Искра.
«Слабак!» — выдала она мысленно.
— Это я-то! Когда в одиночку распугал гнездовье троглов в гиби!
Тут не только Искра, но и прочие девицы из числа практикантропш и неандертальш высыпали посмотреть на то, от чего отбивался всю дорогу до лагеря из дебрей Зуб, улепётывая без оглядки от ящера-самца.
— Ну, бабы! Одно слово — они! А те ещё…
Он обозвал их самками собак, но в грубой форме и уложившись в одно слово из пяти букв.
— Лады, Зуб… — уступил ему Мих на пару с Варваром. — Кончай этот цирк — и погнали на войну с иродами к горным вратам на перевал с ущельем.
— Это ещё вопрос кто кончит кого…
— А ты кастрируй его… елду…
— Угу, умный, Варвар, да! — предложил Зуб махнуться ему ящерами. — Или решил воспользоваться в будущем удобным моментом и приголубить свою самку?
Кого едва Варвар и не приголубил — Зуба.
— А пехом слабо сразиться со мной?
— А те верхом?
— Вы продолжайте, мальчишки! Не останавливайтесь… — потребовали сокурсницы. Им нравилось то, на что они вышли поглазеть, а и послушать также было чего. Они давно так не смеялись и не радовались. И впрямь цирк, аки Шапито… блин.
