— Давайте, девки! Стреляйте в них! Только наверняка! Бейте, гадов! Не промахнитесь… — закричал Вежновец.
Ему досталось вскользь булыжником по голове. На забор обрушился новый каменный град, а в сторону рва с иной стороны полетели стрелы. И ещё около полутора десятков иродов споткнулись, теряя равновесие. Зато иные появились уже на стенах. Завязался нешуточный бой. Защитников опрокинули с забора, и они подались спешно укрываться в бараки.
Ироды ликовали. Они овладели бревенчатой стеной, принялись разбирать её — один из пролётов, сваливая на глазах у защитников в ров, куда вот-вот по переправе ворвутся всадники со сворами нагров и довершат окончательно разгром не столь примитивных приматов, как показалось на первый поверхностный взгляд.
Да рано уверовали в победу.
— Пойло! Палите его и кидайте в забор! — сообразил Вежновец, что необходимо сделать в данной нестандартной ситуации.
Ироды не ожидали столь неожиданного выпада от приматов, дрогнули и отступили, поскольку парочка из их сородичей сейчас собой напоминала злых духов огненной стихии, и носились, пока не упали и не сгорели дотла.
Периметр забора с западной стороны лагеря практикантропов пылал, объятый гигантскими языками пламени, напоминая пожарище. Им они и отвлекли от себя внимание иродов.
— Уходим, пока ещё не поздно, — заявил Вежновец, следуя спешно к пролому в земле. Лезть в логово троглодитов, даже зная, что там их больше нет, было ничуть не страшнее, чем вновь столкнуться с иродами.
— Стойте! Погодите! — закричала Ворона.
— А чтоб тя, птицу! Ишь ты её — раскаркалась!
Она сумела разглядеть поданный ей издалека сигнал. Кто-то размахивал с верхушки лысой горы факелом, запалив костёр, от которого в небо стал подниматься клубами белый дым.
— Это наши! Они близко! — вторила ей Баклицкая.
— Вот так всегда — кому-то всё, а кому-то хрен… редьки не слаще! — зло процедил сквозь сжатые зубы Вежновец. — Все, кто может держать ещё оружие в руках и сам держаться на ногах без посторонней помощи — за мной!
С иной стороны логова троглодитов в удалении от лагеря за спинами иродов их уже поджидали практикантропы — два лидера — Мих с Варваром — и одна амазонка.
— Видим: у вас тут жарко…
— Ну да, это вам не прогулка на пикник в гибь… — съязвил в ответ Вежновец.
— Не очень-то, Паштет, — пробасил Варвар. — У нас тоже потери…
— Да с нашими не сравнить! Почти десяток практикантропов побили ироды, а пару наших девок зацепили, твари… Ненавижу их!..
— И только ли их?
— Мне-то вас за что винить, когда не за что!
— То-то и оно!
Кого и следовало валить практикантропам — иродов. Амазонки напустили вихри на исчадий, пускай им пыль в глаза, вот тут и объявились те, кто зашёл им со спины. Один угрожающий вид не такой уж малочисленной толпы двуногих приматов вооружённых много лучше самих иродов, заставил дрогнуть пеших воинов. Но никак не всадников. Те спустили на людей нагров, и следом кинулись сами.
И вновь вмешались амазонки, устроив в дебрях бурелом, обрушивая стволы массивных деревьев на ездовых исчадий.
Итог битвы был заранее предрешён и очевидно одно: закончится в пользу чужаков. Бросая механизмы и раненых сородичей, ироды не просто отступили — они бежали.
Но спускать им это практикантропы не стали. Следовало гнать противника до границы и там выстроить оборонительный рубеж, дабы впредь ироды не могли столь открыто хозяйничать не только в крае людей, но и на перевале, прозванном местными аборигенами — вратами в ад.
Мих желал посмотреть на них — ущелье, а Зуб так и вовсе поселиться там от скуки. И если иродов не удастся погонять там ему, так хотя бы каких-нибудь местных горных козлов.
— Всё сгодятся на шашлык, а людоедам так и ироды! Хы-гы…
И амазонки также подтвердили умозаключение чужаков: ироды покончили с набегом, спешно возвращались восвояси, понеся ощутимые потери. Из чёртовой дюжины кланов у них осталось около семи-восьми. Два клана оказались истреблены полностью. Один — практикантропами, иной троглодитами в гиби, а два других разгромлены и обращены в бегство уже подле лагеря и ещё один изрядно потрепали дикари ничего не ведающие о появлении чужаков в священной долине людоедов. Ну и сёстры Астры постарались. А иначе никак и без них практикантропам никуда. И дальше согласились пособить им в их нелёгком деле — отстоять рубежи человеческой колыбели в схватке с иродами и прочими исчадиями сего кровожадно-беспощадного мира рептилий.
На том и порешили, собрав всеобщий совет и выработав единое мнение. Хотя на нём были слышны отдельные возгласы тех, кто был против хорошей войны, предпочитая плохой мир с теми, кто не оставит их здесь в покое при любом раскладе. Но быстро уяснили: их время — заговоров — прошло, поэтому бывшим уже заговорщикам пришлось подчиниться большинству, пусть при этом и покривили сердцем и душой, затаив обиду.
Да и Бог им судья, а всем практикантропам свидетель. Впереди была ещё не одна битва, и намечалась уже ими с утра пораньше, как в той пословице: «Настоящая война будет завтра с бодуна!»
И Зуб проспался, а будить его раньше — себе дороже было. Мог и убить, а требовал крови — иродов. Ему и предложили допросить пленных иродов на предмет того, где эти самые врата ада, откуда они телепортируются в долину к людоедам.
— Мне вас сразу убить, дабы ни себя, ни их не мучить, — кивнул он на каннибалов доисторического мира. — Хотя… у меня такое настроение сегодня, что никуда не хочется прогуливаться! Башка трещит так, аж переночевать негде! Так как — и мне поступить с вами? Или быть может отдать людоедам в сыром виде? И без огня обойдёмся, а и мелких паразитов набитых в раны?..
Одни ироды зарычали, иные завыли.
— Ну, вот и договорились — сами напросились… Хы-гы…
Глава 25
ИЗГНАНИЕ
«Нам нужен мир — желательно весь!!!». мечты о самом главном
Зуб оказался профессиональным «гестаповцем», и это были слова Варвара, а в его исполнении означали большое признание для напарника.
Пока они выбивали признание у иродов, Мих осматривал бурелом с Йоё и прочими людоедами. Помимо побитых иродов из числа всадников также среди трофеев скорее охотничьих, нежели боевых, оказались ящеры. Это и мясо, и оружие одновременно, а ещё и сбруя. Лучше и придумать нельзя. Немалый запас всего необходимого для жизни в этом диком мире. А некоторые рапторы и не думали подыхать. Дикари готовы были пособить им в этом, да их от опрометчивого действия остановил практикантроп. Иначе бы всех перебили — до одного. Но у него в отношении хищной живности было иное мнение. Свой замысел он озвучил для людоедов посредством Астры.
Та выступила посредником, предоставив возможность дикарям прочитать мысли чужака-чудака. И были правы относительно него — чудак, а на букву «М». Они не понимали смысла в том, что он предложил им — освободить ящеров иродов из-под завала и… сам стремился использовать их в качестве скакунов.
Риск был велик, да и потом как укротить хищную рептилию — это же не травоядный бронезавр, а плотоядный ящер, привыкший к тому, к чему и дикарю, а поголовно все — людоеды. Ничего кроме мяса не признавали.
— Поможешь? — покосился Мих на Астру.
Та без раздумий кивнула одобрительно. Дикари по такому случаю отказались принимать участие в разборе завалов, всё же не стали покидать зрительских мест, используя в качестве них кроны деревьев на манер зрительного зала — уселись там в ожидании излюбленного кровавого зрелища. А как в Древнем Риме народ жаждал всегда одного и того же — хлеба и зрелищ. Хлебом им послужили мёртвые ящеры, а зрелищем — выжившие, и точно так же как и чужак-чудак из ума.
Применив свои силы, Астра освободила одного из ящеров из-под завала. Над хищником взмыло поваленное на него дерево, долго залёживаться ящер не стал, выскочил из-под него. И оно тут же с грохотом рухнула наземь, заставляя подпрыгнуть по соседству дикарей на тех деревьях, что ещё держались корнями за твёрдую почву и уходили глубоко в толщи земных пород.
