Что-то внутри оборвалось. «Пророчество можно было неправильно истолковать, — он постарался не подать виду, но размышления уже понесли его мысль дальше, — я — это ты, ты — это я… нет, этого не может быть!»
— Ассур? — Аркания перестала улыбаться и смеяться, испуганно глядя ему в лицо. — Что? Что-то не так?
Он с трудом перевёл на неё взгляд. «Нет. Я не допущу этого. Этому не бывать! Пророчество или нет, но этому не бывать!»
— Всё в порядке, родная, — произнёс он как можно нежнее, — всё в порядке. Слишком много всего навалилось…
— Я тебя люблю, мой Прокуратор! — Аркания поцеловала его, положив голову на плечо. — И только тебя.
— И я тебя люблю, моё счастье, — он опустился на колени, прижав голову к её животу, — моё чудо…
***
Роботы всё ещё распределяли капсулы по отсекам «Апофеоза», но ангары они уже расчистили. Теперь тут вновь стало просторно и тихо, лишь изредка залетающие корабли, перевозящие грузы, нарушали этот покой.
Лункс никогда не думал, что увидит космос так близко. Ему нравилось наблюдать за звёздным небом, но и в голову не приходило отправиться к ним. И вот сейчас, прогуливаясь по станции, он не мог оторвать от них взгляда, наслаждаясь каждым мгновением. «Как же жаль, что вы так и не увидели их, — Урси рассказывал ему, что псионический мир похож на космос, такое же тёмное пространство, со множеством звёзд, и каждая из них, это живое существо, — Мастер, Вульпи, Кари, Корво, Кэнлус, Риабилл… — он запнулся, понимая, что перечислять можно очень долго. Слишком много погибло его друзей, чтобы продолжить без боли. — Лупо… Урси…»
Тяжело вздохнув, он пошёл дальше. Пока что, станция пустовала. Многие отсеки были запечатаны из-за не подключённых систем жизнеобеспчения. Но работа кипела. Никси, совместно с Архитекторой, работали быстро, планируя уже через год запустить первый жилой комплекс. Впрочем, Лункс планов не строил. Всё, что он сейчас мог, это насладиться передышкой, перед тем, как начать самую важную миссию в своей жизни. «Только дождись меня, Плутовка, — где-то там, среди холодных безжизненных камней, сейчас стояла белая ракета. Он даже не мог точно сказать, выжила ли Арги после столкновения и в каком она состоянии, но эти мысли рысь старался отбросить. Тем более, что ничего он сейчас не мог поделать, даже украв один из кораблей, — я обязательно вернусь».
Он вышел в ангар, взявшись за поручни. Колоссальное пространство пока что простаивало, но однажды, здесь будут стоять космические корабли разных размеров и назначений, готовые к экспедициям и перевозкам. Ничто сейчас не могло остановить анимагенов, кроме, разве что, нужды в ресурсах. Уже начали строить первые космолёты, способные летать на дальние расстояния. Пока что только к Эметулу, но разве это предел? Перед ними открылись такие возможности, что даже Лункс боялся думать, каких высот они могут достичь. Его внимание привлекла одинокая фигура почти у самого края плёнки щита ангара, сидевшая на ящике и безучастно смотревшая на темнеющий внизу Аревир. Расправив крылья, он спикировал вниз, пролетев мимо техников и дронов, удивлённо посмотревших ему вслед.
— Злишься на него? — Хара не повернула головы, но дёрнувшееся ухо означало, что она слышала его приближение.
— Нет, — бесцветным тоном ответила она, скрючившись и подперев голову рукой, — он сделал то, что должен. И шёл к этому моменту всю жизнь.
— Тогда почему?..
— Ты что, не скучаешь по Арги? — зло фыркнула она. — Разве ты не жалеешь о её потере?
— Арги жива! — воскликнул он, и тут же умолк, представляя, как нелепо это звучит. — Я верю в это, по крайней мере.
— А мне верить не во что, — тоскливо ответила Хара, опустив уши, — он не вернётся. Чуда не будет. И Кано знает, что Лупо не вернётся. Потому и ушёл в гибернацию. Потому что любил её, а она даже не попрощалась как следует. И ты её любил, — она повернула к нему голову. На лице зайчихи всё ещё блестели засохшие ручейки слёз, но сейчас она выглядела куда спокойнее, — и даже ничего не сказал на прощание.
— Я сказал ей куда больше, чем ты думаешь, — голос Лункса звенел. Он сам не понял, что его так разозлило: то ли её осведомлённость, то ли то, что она сказала правду, — и уж поверь, им тоже не хотелось, чтобы всё так закончилось. Они заслужили иного. Более светлого будущего. Своего. А они отдали его нам. И его я буду беречь пуще собственной души.
Хара промолчала, всё также с тоской глядя на Аревир. Где-то там, сейчас, осталось всё, что она знала и любила. Осталась частичка её души и самый близкий анимаген.
— Под покровом тьмы и звёзд,
Нет ни звука павших грёз,
Нет здесь света и тепла,
Я иду в ночи одна.
И нет покоя мне вовек,
Погас во мне последний свет,
Тьма затмила мне глаза,
Но не прольётся в ней слеза.
И без оглядки я уйду,
Отринув прочь свою мечту,
Оставлю память о тебе,
Оставлю память о судьбе…
Она несколько раз пропела последний куплет и вздохнула. «Весь мой путь оказался пустышкой, — Хара опустила глаза, — Вторая Неизвестная… какая чушь!» Она повернула голову. Лункс молча стоял рядом, глядя на покрытый пеленой Аревир.
***
Витая гора, казалось, светилась изнутри. «Палач» начал снижаться, выискивая среди крутых склонов ту самую площадку, где находился спуск вниз. За весь полёт, они не сказали друг другу ни слова, молча переживая случившееся. Урси сидел в кресле второго пилота, прикрыв глаза. Его спокойная уверенность немного успокаивали Лупо, но лишь потому что все чувства, которые в ней были, теперь перегорели. Между собой и долгом она выбрала долг. То, от чего она бежала, разрушала границы собственной души, вновь настигло её в самый последний момент.
— Ты действительно могла отказаться, — негромко сказал Урси, слыша её мысли.
— Нет, — она вздохнула, — не могла.
— Я не обязывал тебя. Я лишь спросил, хочешь ли ты этого. На твоём месте могла быть и Хара.
— Наверное, потому я и согласилась, — волчица горько усмехнулась, — твоё предназначение — остановить Рерара. А моё — защищать мой народ. Даже если мне придётся пожертвовать собой. Мы оба сейчас делаем то, что должно.
Он кивнул, наблюдая, как проносятся за стеклом верхушки гор, покрытые чем-то рыжим. Рерар, как и обещал, не тронул их, позволив гравилёту свободно добраться до Роронской гряды. Прямо на их глазах, остатки Аполотона превратились в пыль, и там, где раньше была взлётная площадка, теперь вился серый песок, будто и не существовало никогда никакого города. «Стереть всё, что связано со старым миром, чтобы построить новый, — он почувствовал некоторую вину за случившееся, — ну не буквально же! Ты же сам знаешь, что я не это имел в виду, и всё равно сделал это в насмешку надо мной».
«Палач» начал снижаться, найдя нужную точку. Да они и сами увидели стоящую среди серых камней одинокую фигуру в белом халате, излучающую такой негатив, что тела сковала неприятная слабость. Едва Лупо начала снижаться, как гравилёт качнулся и резко пошёл вниз, более не повинуясь управлению. Словно чьи-то руки обхватили их, вынимая из кресел. Инстинктивно выставив вперёд ладони, Лупо попыталась защититься от удара, но, к её изумлению, тело прошло сквозь панель, как через воздух. Да и сам гравилёт, продержавшись неясным силуэтом несколько секунд, пропал, просто исчезнув в воздухе.
— Он вам больше не понадобится, — Рерар осторожно опустил их перед собой, смерив оценивающим взглядом, — долго мне терпеть этот звериный облик, Хэер? — обратился он к Урси.
— Всё в твоих руках, — пожал плечами тот.
— И верно, — кивнул он, щёлкнув пальцами.
Их тела преобразились. Вместо анимагенов-беотов перед ним стояли мужчина в белом халате с тёмными развевающимися волосами, и высокая статная женщина в синем военном кителе с короткой стрижкой. Ошеломлённо дотронувшись до своего лица, Лупо вопросительно посмотрела на Урси, на что тот лишь шепнул:
