И в этот момент огромного душевного напряжения родилась мысль о бессмертии моей души. Я предельно четко сознавал, что от того, как закончится моя борьба, зависит решение мировой проблемы бессмертия человеческих душ. Мне казалось, что в схватке за свою жизнь я борюсь и за своих ближних, за все человечество.
Даже когда я проснулся, схватка все еще продолжалась. Этот сон преследовал меня весь день.
Неужели ночные кошмары так и будут мучить меня? Неужели даже во сне я не смогу обрести покой?
Пытаюсь найти выход из дилеммы: либо я должен излечиться сам, либо я буду подвергнут лечению. Возможно, лучшим было бы компромиссное решение.
С одной стороны, мне не следовало бы продолжать общение с Р-747, боюсь, что это отрицательно сказывается на моей психике. В то же время беседы с нею отвлекают меня от навязчивых мыслей. Успокоительное средство? Может быть. Хоть это и «легкий наркотик», его действие на меня может оказаться длительным.
С другой стороны, женитьба могла бы нейтрализовать его отрицательный эффект, и меня бы больше не мучили ядерные кошмары, и я бы мог и впредь заниматься мифологией для новых поколений.
Значит, надо жениться на П-867. Она, конечно, не бог весть что, но брак с ней принес бы мне пользу. Главное, без сантиментов. По-настоящему привязаться к кому-нибудь здесь, на седьмом уровне, значит, продолжать питать иллюзии. Седьмой уровень — не самое подходящее место для сближения душ. А один час, отведенный молодоженам для интимной жизни, я считаю жестокостью.
Думаю, что, если П-867 станет моей женой, она не будет очень уж возражать против моих бесед с Р-747. Можно даже оговорить это с самого начала как своего рода условие моего брачного предложения. По-моему, П-867 довольно проницательная особа, чтобы признать, что беседы с Р-747 создают благоприятный для меня психологический климат.
Будучи моей женой, П-867 могла бы следить за состоянием моей психики, так сказать, в частном порядке. Да и я смог бы в случае необходимости обращаться к ней за консультацией, не фигурируя в качестве пациента…
Одним словом, как тут ни крути, а выходит, что, с учетом ситуации, П-867 — это для меня единственно здоровый и разумный выбор. С учетом ситуации на седьмом уровне, разумеется, который, как известно, есть лучший из миров…
Сегодня я сделал П-867 предложение по всей форме, поставив твердое условие, чтобы она не противилась моим ежедневным встречам в салоне с Р-747.
Та приняла предложение незамедлительно и сказала, что принимает мое условие как само собой разумеющееся. Она не скрывала радости и попросила меня, чтобы мы вместе нажали красную кнопку и сообщили о нашем решении. Что мы и сделали. Сейчас я сижу у себя в комнате и жду сообщения о дате церемонии. Запись продолжу после объявления.
Наконец с потолка послышалось:
— Брачная служба вызывает Икс-127! Вам разрешено вступить в брак с П-867. Церемония состоится сегодня в семь часов в комнате бракосочетаний. Нажмите красную кнопку и подтвердите получение уведомления!
Я как раз делал это, когда в комнату вошел Икс-107. Заметив, что у меня какие-то особенные новости, он улыбнулся и вопросительно приподнял бровь. Я сказал, что сегодня вечером женюсь на П-867. Он поздравил меня с разумным выбором.
Я очень рад, что он одобряет мой поступок. Мы ведь и дальше останемся с ним коллегами по комнате. Ежедневно я буду проводить с ним гораздо больше времени, чем с моей будущей женой — эта мысль меня все-таки утешает.
Вчера в заданное время и в заданном месте мы встретились с П-867. А через несколько минут, покидая чулан для сдачи грязного белья, мы уже были мужем и женой. На наших нагрудных нашивках прибавилось по маленькой букве «с». Мы пошутили, что теперь наши имена стали гораздо длиннее, и решили использовать сокращения: обращаться друг к другу просто П и Икс
Озорно улыбаясь, П предложила отметить событие неофициально. Мы как раз были в обеденном зале, и я не понял, о чем она говорит. Она отвела меня в угол, где нас никто не видел, и прошептала:
— Вот здесь и отметим!
И вынула из кармана плитку шоколада.
По-видимому, в момент отъезда вниз плитка случайно оказалась у нее. И она заботливо хранила ее все время, ожидая подходящего случая. И вот этот случай наконец представился. Она разломила плитку надвое и протянула мне большую часть.
Я поднял свой кусок, как стакан, и шепнул:
— За нас.
— За Икс и П, — прошептала она.
Потом мы ели шоколад, медленно, смакуя, словно маленькими глотками потягивали старое пьянящее вино.
Нам и вправду так казалось. Находясь здесь довольно долгое время, мы уже успели забыть вкус обыкновенной пищи. Та, что нам давали, была безвкусна и мы проглатывали ее скорее механически.
На этом фоне шоколад выглядел чудесным экзотическим деликатесом, и мы нарочно тянули время перед тем как отломить очередной кусочек. Минут десять продолжался этот единственный в своем роде обед, затем мы ушли оттуда, чтобы не стеснять остальных.
Нам еще неизвестно время нашей первой интимной встречи, однако радио позаботится, чтобы сообщить об этом. Здесь не надо беспокоиться о свиданиях, брачная служба определит вместо нас самый подходящий день и час, учитывая расписание дежурств и свободное время других пар.
Поэтому я уверен, что наша ближайшая встреча будет запланирована наилучшим образом.
Медовый месяц пришлось несколько отсрочить. Вместо свидания с П я двое суток провалялся в госпитале.
Все произошло до смешного просто. Едва я успел закончить предыдущую запись в дневнике и приступил к дежурству в ЦПУ, как почувствовал колики в желудке. Сначала было еще терпимо, но затем рези усилились и боль стала невыносимой. Никогда в жизни я не испытывал ничего подобного.
Я нажал красную кнопку, прося помощи и срочных инструкций. Помощь пришла быстро. Через пять минут меня у пульта сменил Икс-117, а мне было приказано вернуться в комнату, куда должны явиться санитары. Не успел я лечь на койку, как вошли две санитарки, которые и провели меня, поддерживая с обеих сторон, в стационар седьмого уровня. Прошло 15 минут с момента моего вызова. Я был госпитализирован, что называется, по всем правилам.
Стационар, как и все на нашем уровне, был маленьким и тесным. Кроме моей койки, в помещении было еще пять свободных. Таким образом, дежурный врач М-227с могла полностью посвятить себя моей персоне. Она измерила мне температуру, осмотрела язык, постучала по животу, задавая вопросы. И наконец пришла к заключению, что я испортил себе желудок, съев что-то необычное.
Я тут же сообразил: шоколад. Все из-за него. Когда я сказал об этом докторше, она облегченно рассмеялась:
— Вон оно что! Я очень рада, что заболевание вызвано не нашей ежедневной пищей, а инородной, чуждой нашему режиму питания. И потом — вам стало плохо не из-за того, что шоколад пришел в негодность: просто ваш желудок уже отвык от подобных продуктов. А это признак, что вы окончательно стали жителем седьмого уровня и уже не можете переварить ту пищу, которая прежде была для вас обычной. Кстати, откуда у вас взялся шоколад? Мне бы так хотелось еще раз испытать его вкус — самую малость, конечно!
Я объяснил, что шоколад был свадебным подарком и что мы его съели. Ей это показалось забавным, она шутливо заметила:
— Вот, пожалуйста, не успели жениться и уже начались семейные напасти! Стало быть, с минуты на минуту к нам должна пожаловать и ваша невеста!
Однако П не пожаловала. Либо желудок у нее оказался покрепче, либо она съела шоколада меньше, чем я.
Мне дали необходимые лекарства и боли утихли. Осталось лишь ощущение слабости и немного кружилась голова.
После обеда я покинул стационар, не испытывая при этом особой радости: признаюсь, мне там понравилось. Но я был действительно в дурацком положении: расстройство желудка из-за свадебного тоста и больничная койка вместо свадебного ложа…
Мне даже было немного жаль, что боль так быстро утихла. Похоже на какое-то извращение, но я говорю правду. Боль как-то скрасила однообразие жизни, напомнив мне, что я еще жив.
Один философ изрек: мыслю, следовательно существую! На мой взгляд, мышление заставляет человека забыть о своей сущности, погружая его в обезличенный мир духа. Ощущение боли вынуждает тебя вспомнить, что ты действительно существуешь. Как ничто другое боль подтверждает существование личности…
Депрессия вроде бы миновала, пришло какое-то успокоение. Я даже не испытываю потребности беседовать с Р-747 о мифах. Значит, хоть на время я могу обойтись без этого отвлекающего средства.
Впервые я чувствую, что меня тянет к П. Не морочь она мне голову с этой женитьбой, не дай мне этот кусок шоколада, я до сих пор влачил бы свои дни, пребывая в ужаснейшем душевном состоянии.
