После чего свернув в узел тряпицу, на которой горкой лежал спек, и поинтересовалась: «У тебя как, коляска цела? Или может забросим ее в джип и поедим вместе. Только чур, я за рулем».
Последние слова, касательно водилы, инвалид списал не на скрытую издевку со стороны Рыжей, а на то, что нимфа до сих пор, не смотря на собственое утверждение, не пришла в «норм». Поскольку сам он, в силу физических недостатков, управлять автомобилем до сих пор не мог. А использование с этой целью телекинеза потребовало бы долгих тренировок,
Опять же не стал высказывать сомнения по поводу умения Рыжей управлять вездеходом. Умения, которые та приобрела не ранее, чем сегодняшним утром под руководством мура. Все же вездеход оставлять не хотелось бы. До сих пор у него в душе осталось чувство щемящего сожаления по поводу бронированного Малыша, принадлежащего Бурому. И сгинувшего вместе с телом своего владельца после очередного обновления Нестабильного кластера. Так что если у Рыжей что-нибудь получится, он будет только рад. А не получится, придется девушке передвигаться привычным способом. Пешком, либо на задней подножке его инвалидной коляске. В сохранности и надежности которой, несмотря на падение с двадцать пятого этажа Башни Инвалида, у Паломника не было никаких сомнений.
У них таки все получилось. Не прошло и десяти минут, как колонна, состоящая из двух транспортных средств: инвалидной коляски и бронированного джипа, промчалась по улицам города и практически не встретив преград на своем пути, если не считать таковыми изредка валяющиеся на дороге растерзанные и обглоданные тела горожан, выкатила в степь. А там еще пол часа по грунтовой дороге и вот он — Великий Лес. Где их и ожидала очередная, но далеко не последняя, как позже оказалось, неожиданность. Неожиданность представляла из себя ту самую Лейлу баристу, о которой Паломник напрочь забыл, посчитав, после проведения ознакомительной беседы с иммунным новичком и подарка в виде литровой баклажки живчика, свои обязательства перед Законами Улья выполненными в полном объеме.
Глава тринадцатая
Блондинка за рулем
Глава тринадцатая. Блондинка за рулем.
Появление Лейлы два на стоянке в Великом Лесу стало полной неожиданностью для Паломника. По правде говоря он в связи с перипетиями охоты на элитника совершенно выпустил из головы утренний разговор с Лейлой баристой. Разговор, в котором сам инвалид, свято чтущий законы Улья, вкратце познакомил иммунную с ситуацией и напоил ту живчиком. То что девушка не задумываясь правильно отреагировала на обращение, сделанное в ее адрес на китайском языке, однозначно свидетельствовало о том, что она иммунный. Во всяком случае тест Судьи Фараона до сих пор сбоев не давал. Впрочем, судьба, ожидавшая горожан, сохранивших разум в Нестабильном кластере, была как бы не худшей, нежели у зараженных. Поскольку в девяносто девяти и сколько-то там девяток после запятой, процентов случаев все сводилось к одному из двух вариантов. Либо быть сожранными тварями стикса, либо дождаться обновления кластера и просто кануть в лету. Не оставив о себе ни малейших воспоминаний. Тот самый мизерный процент, оль целых и ноль десятых, выпадал на долю счастливчиков, которым довелось встретиться со старожилами Улья и получить разъяснения на тему, что делать и куда бежать. Наглядный пример тому сам Паломник. Не повстречай он Бурого, наверняка бы стал свидетелем того, как на город свалится очередное темное покрывало и он сам смог бы изнутри наблюдать разгул стихий, в том числе многокилометровые бесшумные молнии, рассекающие черное Нечто. Правда наблюдать и осознавать, понятия далеко не тождественные. Поскольку неприложенным фактом считалось, что любой иммунный, попадающий под перезагрузку кластера, первым делом полностью теряет разум и моментально превращается в слюнявого идиота.
Так что Паломник, на полную катушку использовав шанс, предоставленный ему крестным, сам безусловно чтил Законы Улья. При этом делал он это даже не из опасения того, что некий механизм, регулирующий работу Улья отслеживает хорошие и плохие поступки. Потом взвешивает это все и воздает каждому по заслугам. Слишком нежизнеспособной выглядела такая схема, в условиях, когда доминирующим принципом существования выступало несколько трансформированное утверждение «Сожри ближнего своего раньше, чем он сожрет тебя».
Помощь иммунным новичкам Паломник отнес к разряду некой виры, которую он наложил сам на себя в благодарность за поступок Бурого.
Так что когда тест Судьи Фараона недвусмысленно показал, что бариста Лейла иммунна, Паломник, несмотря на спешку, потратил целых двадцать минут, на то, чтобы обрисовать девушке ситуацию, связанную с переносом Великого Устюга в Улей. А потом, напоив ее живчиком, несмотря на определенное сопротивление со стороны подопечной, еще и оставил в подарок целую баклажку чудодейственного напитка. Причем сам он в грош не ставил возможность того, что его поступок как-то положительно повлияет на судьбу девушки. Достаточно было взглянуть в широко распахнутые от ужаса глаза слушательницы, чтобы прийти к такому выводу. Так что рекомендацию, собрать в сумку минимально необходимый набор туриста и двигаться по проспекту Тракторостроителей к границе города, с тем, чтобы попасть на степную грунтовку, ведущую в Великий Лес, Паломник сделал, руководствуясь исключительно принципом: доводить всякое дело до логического завершения.
У самого же инвалида существовала твердая убежденность, что испуганная бариста сразу же, после того как партнеры покинут заведение, примется названивать в полицию, с тем чтобы пожаловаться на сумасшедших, несомненно представляющих, с ее точки зрения, угрозу для общества, а затем, не дождавшись помощи, забьется в самый дальний угол и станет ждать невесть чего. И закончится все это одним из двух вариантов. Либо твари стикса смогут просочиться в помещение и сожрут девушку. Либо это сделает кто-нибудь из вновь обращенных. Из числа то ли посетителей, то ли работников данного предприятия общественного питания. Вряд ли барист была единственной сотрудницей торговой точки. А рассчитывать на то, что еще кто-нибудь, кроме нее самой, окажется иммунным, и отвлечет внимание изголодавшихся тварей от девушки, это все равно что полагаться на выигрыш джекпота в ситуации, когда кондуктор требует у тебя деньги за проезд в трамвае и джекпот единственная возможность заработать необходимую сумму. К тому же, даже чудо наличия сразу двух иммунных в одном месте, никоим образом на конечный результат не повлияло бы. Разве что удвоило бы пищевое довольствие тварей стикса. Пассаж касательно джекпота и самому Паломнику показался несколько тендензиозным. Но ничего умнее он, размышляя о ближайей судьбе хозяйки кафе, придумать не смог и просто отмахнулся от этих мыслей. Рассудив, что думай-не думай, все равно ничего не изменишь. А принимать более активное участие в жизни малознакомого человека, пусть и иммунного, и тем самым взвалить на себя ответственность за его жизнь, у инвалида не было ни малейшего желания.
Так что неудивительно, что факт появления баристы в Великом Лесу стало для него полной неожиданностью. Он даже на секунду предположил, что это некая кармическая расплата за его прегрешения. Потом с негодованием отбросил эту мысль. Ну не мог он настолько нагрешить, чтобы Мойры подбросили ему такую свинью, в виде симпатичной девушки восточного типа.
— Ну и что прикажешь с тобой делать? — поинтересовался Паломник у Лейлы. Ты демонстративно проигнорировала наезды хозяина пристанища, поскольку, похоже заручилась поддержкой всех трех Альбертов, Меньше всего в настоящий момент девушка напоминала ту испуганную и забитую жертву обстоятельств непреодолимой силы, какой выглядела еще сегодня по утру. Уверенный изучающий взгляд, которым Лейла осматривала партнеров, однозначно свидетельствовал том, что от вновь прибывшей следует ожидать неприятностей. Косвенным подтверждением этому предположению служило поведение котов. Альберты, которые на дух не перносии самого Паломника, все время норовя ему каким-либо образом нагадить, и даже саму Рыжую признавали постольку-поскольку, сейчас этакими гибкими лентами непрерывно извивались у ног баристы, всем своим видом демонстрируя любовь и преданность.
