– Пестрая компания, – Илья покачал головой. – То ли еще будет.
– Вы про что? – не совсем понял его мысль глава семьи.
– Я про то, что сюда приедут еще люди, и скоро деревня превратится в площадь Тяньаньмэнь, на которой яблоку негде будет упасть. Деревня такого количества народу не осилит.
– А может, больше никого не будет? Сколько их сейчас пропадает неизвестно куда. Глядишь, через неделю люди и закончатся. Останутся только те, кто здесь, – мужчина поискал в глазах Ильи и Максима поддержку, чувствуя неловкость за свой ненужный статус.
– Видно будет, – произнес Максим. – Это даже хорошо, что связи нет, а то родственники начнут звать родственников, те еще родственников, и так далее. А так только случайные будут заезжать. И те не сразу смогут понять, что это за место.
– Но ведь это неправильно, – изумился глава семейства. – Люди нуждаются в помощи. Вы же отправите их на смерть, и она будет на вашей совести.
– Это лирика всё, – ответил Максим. – Как сказал О’Генри, Боливар двоих не выдержит. Надо радоваться тому, что вы спаслись, и не просрать свое счастье даже таким благородным способом. Я вообще хочу предложить жителям деревни перерыть экскаватором дороги, ведущие к ней, и сделать объезд вокруг нее, чтобы все транзитники проносились мимо. По самой границе тьмы, чтобы они не поняли, что ее в деревне нет.
– Ты серьезно? – Илья Витальевич удивленно посмотрел на Максима, услышав от него подобные идеи впервые.
– А что такого? Я по дороге сюда это придумал, когда увидел экскаватор, – признался Максим.
– А техника на полях? Ее куда? Работу не бросишь, – поинтересовался Илья.
– Не знаю, я не подумал об этом. Возможно, проезжающие решат, что люди работают на свой страх и риск.
– Молва быстро разнесет информацию о подобных точках Лагранжа, так что все попытки изолировать деревню будут выглядеть подозрительно, – задумчиво произнес Илья.
– Я тоже так считаю, – поддержал его глава семейства. – Бесполезный труд. Народ будет злить, что вы не делитесь своим счастьем.
– Да, Максим, может получиться совсем не так, как ты думаешь, – отечески произнес Илья Витальевич.
– Тогда надо хотя бы вооружиться, чтобы не чувствовать себя беззащитными перед возможной угрозой, – Максиму хотелось действовать, чтобы загасить чувство тревоги, не покидающее душу.
– Это тоже непросто.
– Да вам все непросто, – рассердился парень. – Идемте в правление, попросим компьютер, чтобы полазить в инете.
Оказалось, что в казенном помещении народу уже и так было – не протолкнуться. Деревенские, в основном работники, оставшиеся без работы и средств производства, интересовались у специалистов – инженера, агронома, зоотехника – как им теперь быть. В отсутствии власти в лице пропавшего председателя акционерного общества разговор между специалистами и остальными не клеился. Механизаторы, водители, скотники и прочие желали, чтобы им дали хоть какую-нибудь работу, гарантируя при этом ее оплату. Вокруг компьютера, за которым сидела пожилая секретарша, сгрудились несколько человек, не позволяя больше никому приблизиться.
– … я предлагаю наставить вешек по границе этой беды, намотать на них красные тряпки, чтобы сдалека было видно, и спокойно работать, не пересекая границы.
Фраза, выхваченная Максимом из разговора, принадлежала местному агроному.
– А кто пойдет-то проверять эту границу? Дураков нет собой рисковать, – насмешливо ответил ему кто-то из рядовых акционеров.
– Если ты трус, то я пойду, – взвился агроном. – Сиди под титькой, пока мужики работают.
– Да ерунда это всё. Я вчера вечером опахивал «восьмерку», в овраг съехал – и капец, что там началось. А с утра спокойно ездил по этому оврагу, и ничего такого не было. Двигается эта хрень, поэтому вешки ставить бессмысленно.
– И сильно придвинулась?
– Я не знаю. Мне проверять не особо хотелось. Я плуг вверх, и на другую сторону поля. Когда эта дрянь от меня отстала, я и не заметил. Хотите, идите и сами проверяйте. Я больше испытывать такое не хочу.
– Вот и цена нашему коллективу, – подал голос инженер. – Никто ничего не хочет делать, но хотят, чтобы было. Мужики, все равно придется пахать, культивировать, сеять озимые, иначе мы сдохнем с голоду вместе со своей скотиной.
Максим решил, что народ совсем не понимает масштабов изменений, которые происходят в мире. Они собачились между собой, как на обычном собрании, выгадывая для себя приемлемые результаты. В какой-то момент ему захотелось прекратить этот балаган и он подал голос:
– Народ! – выкрикнул он. В помещении резко наступила тишина. – Вы что, в самом деле не понимаете, что происходит? О чем вы говорите? Ваш урожай – это самая незначительная проблема, которая вас ждет.
– А что нас ждет? – спросил агроном.
– Положение вашей деревни уникально. Тьма, которая поглотила мир, оставила в этом месте лазейку. Как думаете, те, кому не повезло оказаться в ней, допустят, чтобы вы единолично распоряжались ею?
– А как они про нас узнают? В нашу деревню и раньше-то редко кто заезжал, а уж сейчас тем более.
