Ди лежал на собственной лавочке, а в лицо глядел Гтирер.
«Сейчас перережет горло!» — пронеслась у молодого разведчика паническая мысль.
Он рывком подскочил, выхватил из ножен брата нож.
— Только попробуй подойти, — молодой разведчик стал в оборонительную стойку.
— Братишка, — неподдельно удивился Гтирер. — Ты чего?!
Ди поглядел назад. Дверь на улицу в нескольких шагах.
— Не подходи, — выпалил он, когда старший разведчик сделал к нему несколько шагов. — Порежу, как зверя последнего!
Домочадцы наблюдали за разыгравшейся сценой с нескрываемым интересом. Последний Период Бурь стал для семьи разведчиков вообще интересным. Ди начал чудить, и никто бы не удивился, послужи он на утро завтраком. Но Период Бурь, как всегда, резко закончился, семья охотников отправилась к океану, а с ними пошли и добровольцы. Скоро должна быть еда, а пока стоило ждать и готовиться к приходу зверей.
— Братишка, — тихим и мягким голосом произнёс Гтирер. — Что с тобой?
— Что со мной?! — Ди почувствовал сильный озноб. — Со мной-то как раз всё нормально. А вот что с тобой?
Молодой разведчик ощущал, как силы вытекали с каждым сказанным словом.
«Ещё чуть-чуть и я свалюсь! — с ужасом подумал Ди. — Надо бежать, пока не поздно».
Ди рванулся к двери. Ноги заплелись и он грохнулся на пол, сильно ударившись головой. Гтирер моментально оказался рядом. Забрал из руки нож, хоть Ди и не собирался отдавать.
— Ну чего ты вытворяешь? — он перенёс брата на лавочку. Присел рядом. — Что это тебе привиделось?!
— Мне не привиделось, — пробормотал Ди. — Ты хотел меня убить!
— Я?! — так искренне удивился Гтирер, что младший брат даже на одно мгновение поверил. — Я когда утром проснулся, тебя уже не было. Мы все, — обвёл рукой домочадцев, ни капли не смущаясь, что некоторые ещё в постелях лежали. — Отправились на твои поиски. Я нашёл тебя на одной из улиц. Ты лежал и бредил.
— Ты хотел меня убить и… съесть, — тихо пробормотал Ди, проваливаясь в вязкую черноту. — Я слышал!
— Ты бредишь, — брат потрепал его по волосам. — Ты бредишь. — Повторил он, но Ди уже погрузился в блаженное царство сна.
Ди показалось, что он лишь мгновение назад провалился в черноту, ни боли, ни холода, а его уже начали толкать.
— Эй, Мясо! Мясо! Мясо!
Ди хотел сказать «чего», но вышло нечто наподобие «у-у».
— Дядя Ди, — залепетал детский голосок. — Тут Эва пришла. Мы тебя не хотели будить, но она говорит, что ей надо с тобой поговорить.
— Ди, вставай, — донёсся голос Эвы.
Вспомнился корабль, поход через город, а также то, что Гтирер собрался убить Вожака. Ди с трудом разлепил глаза. В доме сумрак — на столе горела лишь одна свеча. Рядом с племянницей стояла Эва. Её лицо показалось ему настолько серьёзным, что разведчик улыбнулся. Но в следующий миг понял: она вошла в дом.
— Ты что здесь делаешь?! — Ди резко подскочил с лавочки, в глазах потемнело. — Зачем зашла?! Ведь мои братья убьют тебя! — оглянулся, но в доме, кроме детей, никого.
— Надо уходить, — сказала Эва. — Причём срочно!
— Понятно, что после такого тебя убьют! — хмыкнул молодой разведчик. — Кто тебя просил заваливаться в мой дом?
— Да у тебя же ничего секретного нет! Да и какая уже разница? — вздохнула подруга. — Мне тут отец сказал…
— Что Гтирер собрался убить Вожака?
— Да.
— И убьёт, — авторитетно заявил Ди. — Если собрался он, значит…
— И ты валяешься?! — воскликнула Эва.
— Я себя неважно чувствую, — Ди поглядел на испуганное лицо подруги. — Меня тут вообще недавно хотели съесть…
— Тебя точно съедят, если мы сейчас же не уберёмся из поселения!
Ди в задумчивости посмотрел на ораву племянников. На лице у каждого появился неподдельный ужас. Он всерьёз начал опасаться, как бы кто-нибудь не всхлипнул, ведь за одним этим всхлипом, как цепная реакция, начнут всхлипывать остальные. Моментально это перерастёт в громкий плач, и тогда сбегутся родственники.
Эва наклонилась к молодому разведчику и зашептала:
— У нас в доме осталось много мяса. Нас-то всего двое. Берём его, тёплую одежду и уходим, — приказала она.
— Куда уходим? — Ди подошёл к столу и зажёг ещё одну свечу, темнота его почему-то угнетала. Дети тихонько сидели по кроватям и молодому разведчику это не нравилось. Он не понимал, отчего они присмирели. То ли из-за отсутствия взрослых, то ли смущались чужого человека. — По льду залива? Навстречу неизвестности?
— Ты прочёл то, что я тебе давала? — Эва не понимала, к чему клонил Ди. — Или?
— Прочёл, — кивнул молодой разведчик. — Поэтому и задаю такие вопросы. Из прочитанного я понял, что на корабле есть карта этого самого бункера. Правильно?
— Правильно.
— Предположим, мы возьмём её, возьмём еду, теплые вещи, оружие и пойдём. Предположим, что пройдём неизвестно какое расстояние до этого бункера. Но кто нас там будет ждать? Как мы туда попадём?
Этого вопроса Эва боялась больше всего. Даже сама себе его не задавала.
— Не знаю, — глухо ответила дочь оружейника. Она прекрасно понимала, что где-то была допущена ошибка и медальона-ключа им теперь не видать. Эва думала, что после её слов Ди начнёт своё «нам надо остаться и защищать поселение».
— Собираемся, — подскочил со стула Ди. — Это, конечно, бред! Сумасшествие! Идти непонятно куда, где нас никто не ждёт… — он удивленно покачал головой. — Но сидеть в этих стенах я больше не вижу смысла. Гтирер убьёт Вожака и тогда… — поглядел он на детвору.
Эва около минуты стояла посреди дома разведчиков и в глупом оцепенении смотрела на друга детства. Затем медленно, словно боялась спугнуть наваждение, подошла к двери.
— Я за едой и вещами. Я их уже подготовила, — сказала она. — Встречаемся у частокола возле лестницы со стороны корабля.
— Именно, — подмигнул Ди. — Думаю, что мы на нём и вовсе задержимся. На некоторое время.
Подруга выбежала. Разведчиком овладело безграничное спокойствие. А также чувство, что он решил сделать кое-что правильное и необходимое. Он медленно поднялся со стула. Сладко потянулся.
Под кроватью Гтирера Ди отыскал его знаменитый балахон. Старший брат надевал его, когда отправлялся в дальние походы и мог не успеть вернуться к ночи. Там же обнаружились обрез и нож, которые главный разведчик забрал у младшего брата. Балахон Ди нахлобучил. Нож взял. Обрез нежно погладил по стволам, глубоко вздохнул. На щёку выбралась предательская слезинка. Снял ремешок, подарок матери, и завязал его как пояс, а оружие кинул под свою лавочку.
Над бывшей кроватью отца по-прежнему висело его оружие. Матово-чёрное, хищное. Оно походило на те, которые Ди видел на корабле. Разведчик с благоговением снял отцовскую гордость и несколько мгновений привыкал к весу и ощущениям. Патроны были рядом, в сумке, которую ещё отцовская рука повесила на гвоздик. Ди заглянул внутрь — их там накопилось много. Отец тратил не в тех количествах, в каких заказывал. Длинные, заострённые, с жёлтым наконечником — они не оставляли шансов на жизнь.
— Дядя Ди, — осмелела одна из племянниц, дочь Зайрика. — А что ты делаешь?
Разведчик задумался.
— Ухожу.
— Куда? Нападение зверей отбивать?
Ди не ответил. Меньше всего ему была нужна детская паника. А ответ «Ухожу навсегда из поселения, так как звери скоро здесь всех убьют» мог её вызвать.
Ди медленно, с благоговением, зарядил в обойму пять патронов. Передёрнул затвор.
— Дядя Ди, — продолжала надоедать племянница. — А тебе разве можно брать это оружие?
Разведчик вновь не ответил. Осталась лишь самая малость: незаметно выскочить из поселения. Но Ди не успел даже выйти из дома. Дверь открылась и внутрь, как буря, влетела Тири. Её озабоченный вид сменился на радостный, стоило ей увидеть деверя.
— И куда это ты собрался? — улыбнулась косоглазая невестка. — Неужели родных защищать?!
— Не твоё дело, — буркнул Ди и попытался пройти.
Тири, с улыбкой, преградила путь.
— Балахон Гтирера положи, где взял, — улыбка резко пропала. — Да и оружие оставь. Воин ещё нашёлся!
— Дай пройти, — потребовал Ди.
— Ты глухой? — Тири так сильно толкнула в лоб, что он грохнулся на спину. — Я сказала, оставь балахон, оружие и можешь идти! Что непонятного?
— Чем я буду в зверей стрелять? — попытался мирным путём выйти из сложившейся ситуации Ди. — Чем я буду свою семью защищать? Голыми руками рвать зверей?
— Да меня вообще не волнует, чем ты будешь защищаться, — хмыкнула невестка. — От тебя толку нет никакого, что ты с ружьём, что без. Только балахон порвёшь да ружьё потеряешь.
— Да ничего я не порву! — Вскочил Ди. — Я не ребёнок!
