Час спустя Димитрис смотрит на очертания ее мускулистого смуглого тела, пока она стоит голой перед моим панорамным окном, покуривая электронную сигарету. Покрасневшая блондинка расслабленно валяется рядом. Обводит ленивым взглядом квартиру. «Слушай, ты чего, стринги носишь?» — спрашивает она. «С чего ты взяла?» — позевывая, удивляется Дима. «А вон какие-то висят у тебя на вентиляторе», — объясняет та, показывая куда-то пальцем.
Полицейский участок. Кабинет командира бригады. В нем важные гости, чужаки. Один из них — громадный чернокожий с глазами убийцы. Блэк. Другой — белый постарше и чуть меньше, но с глазами еще похлеще. Гаррисон. «Справедливый джихад», — произносит кто-то из присутствующих серьезным тоном. На дисплее перед героем фото и описание личных файлов — Амир Захери, Лейла Аль Кадри, Девдас Шастри, Хаял Махмудов. «Не для протокола — говнюки не сильно нужны нам целыми» , — прямо говорит герою кто-то из начальства. Эта реплика не вызывает ни у кого из присутствующих протеста. Все они уже проработали достаточно долго, чтобы перестать быть идеалистами. «Мне надо пойти все подготовить» , — говорит Димитрис в конце. Мысленно он уже лейтенант.
Гетто. Полицейская облава. Стрельба, взрывы. Напряжение, суета. Все идет нормально, пока не наступает момент истины. Стекло шлема Бена МакБрайда разлетается на тысячу осколков, забрызганных кровью — и тот падает замертво. «Офицер ранен!» — кричит сержант Войцеховский голосом, полным неприкрытой боли и зашкаливающей ярости. Снова стрельба, суета, хаос, адреналин. Перепуганное лицо индуса, похожего на монаха, у героя на мушке. «Где Захери?!» — кричит сержант срывающимся голосом.
Сточная канава. Арабка с аметистовыми глазами, стоящая на коленях в реке дерьма с достоинством королевы. Вспышка ЭМИ. Взбесившийся «Автобот» нависает прямо над героем беспощадной громадой, пока в нем не проделывает дыру плазмомет. Отчаянная гонка по подземным катакомбам, окончившаяся короткой потасовкой и ударом бейсбольной битой по голове. Мексиканец по имени Хеусус с садистским лицом и со ржавым лобзиком в руке, который уже начинает отрезать орущему герою член. Худощавый араб с пришитым языком, называющий себя Амиром Захери, толкающий сложные речи. Люди в черном, которые прибыли, как оказалось, не для того, чтобы спасать попавшего в плен копа, а для того, чтобы зачистить следы. Схватка с чернокожим гигантом, по имени Блэк, танцы босиком на стекле, нырок в мусоропровод. «За мной!» — звучит во тьме голос той самой арабки, Лейлы Аль Кадри. И вот она уже важно сидит перед главным в кресле-качалке, сохраняя царственную осанку, попивая чай, пламенно излагая свои истины, гордо называя себя наследной повелительницей какой-то маленькой, Богом забытой страны.
Сильная, уже зрелая, но все еще красивая женщина с длинными темными волосами плачет у главного героя в объятиях в крохотной, просто обставленной квартирке. Это та самая итальянка, что учила его английскому в незапамятные времена — Клаудия Ризителли. Женщина, о чьей истинной роли в трагической судьбе его семьи Дима узнал лишь много лет спустя. Она просит прощения, вспоминает о его отце. Он говорит, что все обиды давно в прошлом, успокаивает ее, гладит по волосам. Их вдруг окутывает иррациональный порыв желания. Они без единого слова страстно занимаются сексом, мотивы которого никогда не смогли и не захотели бы никому объяснить. «Мы пробыли здесь слишком долго», — говорит ей Димитрис какое-то время спустя, встревоженно поднимаясь с кровати. Ему в лицо летит выбитая взрывом дверь.
Больничная палата с решетками на окнах. Мерзкая улыбочка на лице Паоло Торричелли — человека, знакомого герою из прошлого, пришедшего вести допрос. Хитрости, ложь, неприкрытые угрозы, которые неотвратимо загоняют в угол. И вот на месте людей в черном появляется ухмылка испещренного шрамами раскосого лица, которое на разных этапах жизни ему уже не раз приходилось видеть. Генерала Чхона. Он приш ё л сказать, что у Димитриса не выбора.
«Я, Димитрис Войцеховский, без какого-либо физического или психического давления, добровольно вступаю в трудовой контракт с корпорацией «Грей Айленд», — произносят уста героя. Ему делают укол в вену. Дыхание героя резко учащается, а затем начинает ослабевать — аж до почти полной остановки сердца. Вскоре оно начинает биться снова. Но все больше никогда не будет так, как прежде.
Перед глазами героя — кусок камня в плену штормов и злобных ветров. Грей-Айленд. Заморенные, затравленные лица рекрутов. Д ё ргающийся зрачок и трясущиеся прожилки на безумного лице инструктора, майора Томсона. Его истошный вопль: «НАЗАД ДОРОГИ НЕТ!!!» Отжимания на травмированной руке до изнеможения, под проклятия и оскорбления инструктора, окончившиеся ударом электрической дубинкой.
Властная ухмылка человека, заманившего его сюда — генерала Чхона, властелина проклятого острова. «Тво ё гр ё баное имя и твоя гр ё баная фамилия остались там. Забудь о них навсегда. Забудь обо всем, мясо, кроме цифр своего номера — ты теперь номер триста двадцать четыре» , — ор ё т он.
Показательное избиение перед строем рекрутов. «Не вставай, слабак. Твой отец должен был проклясть тот день, когда зачал тебя из-за дырки в его гондоне», — говорит избивший героя вместе с презрительным плевком. Герой издает отчаянный рев, бросается на обидчика — но его ждут лишь новые увечья, унижение и боль.
«Валькирия. Коэффициент 1.8», — спокойно произносит человек с холодными глазами по имени Говард Браун, глядя на героя из-за пуленепробиваемого стекла как на кусок мяса. Тот пробует протестовать, но это плохо заканчивается. И вот он сидит на коленях, прижатый лицом к холодному металлическому столбу, со скованными руками. Воздух у него за спиной разрезает кнут. «Сейчас тебе будет по-настоящему больно» — шепчет инструктор по прозвищу Бульдог. А дальше герой лишь истошно вопит, вздрагивая всем телом после звуков рассекающего воздух кнута. «Валькирия. Валькирия спасет тебя от боли» , — шепчет, когда его, едва живого, тянут прочь с места экзекуции, человек по прозвищу Локи.
Вот он бежит куда-то — дольше, чем хватает сил. Задерживает дыхание — на дольше, чем хватает воздуха в легких. Подтягивается — больше раз, чем позволяют мышцы. Отжимается кулаками на битом стекле, не обращая внимание на боль и льющуюся кровь, со злобным инструктором, сидящим на спине. Стреляет, куда скажут. Дер ё тся, с кем скажут. Безразлично смотрит на то, как какого-то человека запихивают живьем в гроб и сбрасывают в океан. За ним пристально наблюдает ученый, прописавший «Валькирию» с коэффициентом 1.8, делая какие-то записи в блокноте. Презрительно смотрит широченный чернокожий, похожий на каннибала, с погонами генерал-полковника. «Мне нужны солдаты!!! И они нужны мне быстро!!!» — ор ё т он.
«Как твое имя?!» «Номер триста двадцать четыре!!!» «Кто ты такой?!» «МЯСО!!!» «Зачем ты здесь?!» «УБИВАТЬ!!!» Истошные крики, полные ненависти, отдаются гулким эхо на плацу. Представители заказчика выглядят довольными.
Маленькое селение посреди пустыни. Стремительная атака штурмового отряда на джипах, без шансов для гораздо более слабого противника. Убийства вооруженных и безоружных людей, которые не вызывают ни у кого особых эмоций. Смеющийся легионер с раскосым лицом с позывным Локи, пристреливший какого-то безоружного деда просто ради забавы. Хладнокровный, бесчувственный легионер с позывным Колд, методично избивающий пленницу, пока она не начинает говорить. Легионер Сандерс молчит и делает то, что прикажут.
Картинка становится смазанной. Какой-то марш-бросок через пустыню. Еще одна доза стимулятора в вену, где вещества и так переливаются через край. «Нападай, Сандерс! Дерись со мной!» — говорит герою Локи, затащивший его в пустыню, тот самый раскосый весельчак с признаком явных психических отклонений. Короткая драка, в конце которой герой едва сумел удержаться от убийства — но у побежденного текущая по его лицу кровь вызвала лишь восторг. «Мы должны взобраться на эту ч ё ртову гору! Помоги мне» , — велит Локи.
