Сергей Казменко - Фантастические повести и рассказы

Сергей Вадимович Казменко родился 9 ноября 1954 года в Ленинграде. Закончил физический факультет Ленинградского университета в 1978 году, работал младшим научным сотрудником в отделе физики атмосферы института физики при ЛГУ. Занимался теоретическими вопросами дистанционного зондирования атмосфер планет, затем фотохимией земной атмосферы и, параллельно, системным программированием. Автор шести повестей и семи десятков рассказов, многие из которых так и остались неопубликованными. Последние восемь лет писатель был прикован к постели тяжелой болезнью, которая прервала его жизнь на тридцать седьмом году жизни, 30 января 1991 года. После смерти остался недописанным огромный роман, над которым Казменко активно работал последние годы.

Свой творческий путь писатель описал следующими словами в письме к издателю В. Н. Дорошину:

«Мне 35 лет. По специальности физик. Фантастику начал писать еще в 9-м классе — но исключительно для своих друзей, написанное в 70-е годы вообще никуда не посылал. Только в 85-м не совсем понятными мне путями рукопись рассказа «Голос в трубке» попала в «Технику-молодежи» и Пухов предложил его опубликовать. После этого в течение трех лет я посылал написанное в редакции разных журналов, и в результате к настоящему моменту имею восемь публикаций. Написано, конечно, гораздо больше того, что удалось опубликовать, и, в конце концов, мне просто надоело получать бесконечные отказы. Последние два года я отдаю написанное только на семинар Б. Н. Стругацкого, членом которого стал в 85-м году, и в фэнзин «Измерение Ф». Сначала, естественно, это привело к полному прекращению публикаций (ни одной в 88-м году), но с весны прошлого года ситуация стала меняться. Предложений было так много, что сейчас мне даже трудно перечислить, где и что должно выйти».

В творчестве Сергея Казменко можно условно выделить три этапа. Первый ученический, когда автор неосознанно подражал в своем творчестве признанным авторитетам жанра тех лет. Так, в рассказе «Защитники» без труда угадываются темы С. Лема, а «Голос в трубке» написан под явным влиянием А. Кларка.

В восьмидесятых годах в творчестве писателя наступает новый этап, когда он сознательно или неосознанно пытается уйти от вторичности поднятых тем и искать свой собственный путь в литературе. Результатом этого стало создание многих ярких, сильных рассказов, таких, как новаторская для своего времени «Гибель «Хроноса», «Сила слова», «Туда и обратно».

Конец 80-х годов открыл последний, и, увы, самый короткий период в творчестве Казменко. Автора уже совсем не волнует антураж, который он часто заимствует — его занимают другие задачи. Персонажами рассказа «Пасть» являются Трурль и Клапауций. Тинг и Арни, герои цикла его юмористических рассказов, очень напоминают Грегора и Арнольда Роберта Шекли. Предание о Галатее получает новое воплощение в «Вариациях на тему древнего мифа». Одно из лучших своих произведений — повесть «Исполнитель желаний» — писатель сознательно создает в мире, идентичном «Зоне» Стругацких, и находит совершению новую трактовку темы. В эти же годы из-под его пера появляется блестящая повесть «Знак дракона», принесшая ему посмертный «Интерпресскон».

За короткое время, по сути — восемь лет, Сергей Казменко сделал большой вклад в научную фантастику. Мы можем только предполагать, какие великолепные произведения могли бы выйти из-под пера этого автора, если бы не его безвременная кончина. После смерти писателя основная часть его архива была переведена в электронный вид, выходила на дисках «Библиотека в кармане» и затем была опубликована в сети Интернет.

Борис Стругацкий. Памяти Сергея Казменко:

«Сережи казменко больше нет с нами. Болезнь, сделавшая его инвалидом, приковавшая его к инвалидной коляске, в конце января 1991 года убила его.

Он был талантлив, трудолюбив и упорен. Он творил в тяжелое, неблагоприятное для творческого человека время, породившее явление, которое он в одном из своих рассказов назвал «информационной невидимостью», — и всю свою недолгую жизнь он боролся со своим положением информационного невидимки и добился того, что имя его сделалось известно многим и многим любителям хорошей фантастики. Он оставил после себя несколько десятков неопубликованных рассказов, повести, эссе — общим счетом на два, а может быть и на три добротных сборника. Я убежден, что со временем многие и многие из этих материалов будут опубликованы, и это станет лучшей памятью талантливому писателю и славному человеку».

Номинации:

1992 — номинация на премию «Бронзовая Улитка» за повесть «Нашествие» (посмертно).

1992 — номинация на премию «Бронзовая Улитка» за рассказ «Вариации на тему древнего мифа» (посмертно).

1995 — номинация на премию «Странник» за повесть «Знак Дракона» (посмертно).

1995 — номинация на премию «Странник» за рассказ «До четырнадцатого колена» (посмертно).

— Да, такого мы не ожидали. Никак не ожидали… — капитан Эрхиг хмурится, стараясь сохранить невозмутимость, приличествующую его высокому посту, но со стороны отлично видно, что он потрясен. Еще бы, вряд ли тебе, капитан, доводилось видеть такое за все твои годы галактической службы. Я внутренне усмехаюсь. Я могу усмехаться. Я привык ко всему этому. Я уже вполне свыкся со всем, что произошло здесь, произошло на моих глазах. За два с половиной года вполне можно привыкнуть к любым ужасам. Люди привыкают. И я привык. И капитан привыкнет. Даже гораздо быстрее привыкнет, чем я, потому что ему довелось повидать в жизни много, очень много ужасного. Я не спрашивал — придет еще время — я просто знаю. Это сейчас капитан Эрхиг потрясен, но пройдет день-два, и он со всем свыкнется, и ему не придется прилагать каких-то особых усилий, чтобы сохранять выдержку.

Кстати, подобные обстоятельства — великолепный тест на то, подготовлен ли человек предыдущей своей жизнью к тому, чтобы адаптироваться ко всем этим ужасам. Мне кажется, я уже слышу издали чьи-то смешки. Наверняка это кто-нибудь из старослужащих, закаленный во всяких передрягах космический бродяга, которому все нипочем, и который уже готов отпускать шуточки по поводу кошмарного зрелища, увиденного ими. И плевать ему на осуждающие взгляды других членов команды, гораздо больше плевать, чем на картины, открывающиеся перед его глазами, и лишь близкое присутствие капитана как-то сдерживает его висельный юмор.