— Знаете, мне кажется то воспитание и образование, которое он получает таким образом, значительно более человеческое, чем то, что он имел бы на Земле. С учетом, принятой там, извиняюсь за выражение, социализации. Чтобы не сказать прямо и грубо — дрессировки. Я понятно выразилась?
— Понятно… Кстати, сколько сейчас лет вашему отпрыску?
— Старшему — примерно пять. Это я пересчитываю в стандартные, земные. Астрономический год здесь в полтора раза короче.
— Если быть точными, — добавил Антон, — то он составляет двести сорок один с четвертью земной день, или триста четыре местных, поскольку…
— Погодите, — перебил Каммерер, — то есть, существует еще и младший?
— Младшая, — поправила Вики-Мэй, — ей два с половиной года. Стандартных, земных, я имею в виду.
— Ничего себе! И что вы собираетесь с этим делать лет так через десять, если не раньше?
— Что-то я не понял, к чему вы клоните, — сказал Антон.
— Прекрасно вы все поняли. Надеюсь, по опыту знаете, в каком возрасте у человека начинается половое созревание?
— So what? — с небрежным вызовом спросила Вики-Мэй, — world will overturn because that?
— Мир, конечно, не опрокинется, — осторожно ответил Каммерер, — но ведь природа будет брать свое.
— Ну и пусть себе берет, — она пожала плечами, — не вижу в этом никакой проблемы. Инбридинг уже полвека как не представляет никакой опасности. Человеческие гены не несут потенциально вредных рецессивных аллелей, так что любое скрещивание дает здоровое потомство. А на предрассудки землян нам теперь, извините, глубоко плевать. Так что, если проблема и есть, то только ваша. А нас все устраивает, верно, Тони?
— Exactly, — спокойно подтвердил он, — а ваши, проблемы, Максим, мы решать больше не намерены. В прошлый раз вы отблагодарили нас семьюдесятью годами ссылки, а в следующий, чего доброго, возьметесь за пистолет, как делал ваш покойный шеф. И что тогда? Играть с вами в индейцев по Фенимору Куперу — на фиг надо.
— Чтобы не было недоразумений, я просто хотел сказать, что ссылка касается только вас, а не ваших детей…
— Тоже мне, откровение, — фыркнула Вики-Мэй, — а то мы думали, что сослан весь наш род до четырнадцатого колена.
— Я имел в виду, что вашим детям можно было бы организовать что-то вроде экскурсии на Землю. Я бы мог…
— Ваша помощь в воспитании детей нам уж точно не требуется, — перебила она, — короче, Каммерер, выкладывайте прямо, с чем пришли. Желательно — без отступлений от темы, поскольку ваши гнилые заходы надоели нам еще десять лет назад.
— Хорошо. Выкладываю прямо. Я хотел поговорить с вами о Странниках.
— Вот как? — усмехнулся Антон, — и давно вы этого хотели?
— С того момента, когда понял, что вы на удивление комфортно чувствуете себя на Леониде.
— Вы очень расстроились, узнав что мы здесь не спятили, в отличие от предыдущих клиентов?
— Скажем так — я удивился.
— Понятно. Удивились. Интересно, а при чем тут Странники?
— При том, — вмешалась Вики-Мэй, — что КОМКОН все удивительное объясняет Странниками. Это у них дурка такая. Профессиональная. Фирменная, можно сказать.
— Нет, Вики, — возразил Антон, — тут другое. Видишь, у них, кажется, образовалась большущая проблема. И суть этой проблемы…
— Суть проблемы в том, что Горбовский, похоже, был прав, — перебил Каммерер, — ваша адаптация здесь каким-то образом совпала по времени с необычайным ростом активности Странников в… Скажем так, в зоне устойчивого расселения землян. Что из этого по-вашему следует?
— Ничего из этого не следует, — ответил Антон, — если ваш чих совпал по времени со взрывом сверхновой где-нибудь в туманности Андромеды, это еще не значит, что ваша носоглотка стала инструментом астроинженерной деятельности.
— Согласен. Будем считать, что я просто хочу проконсультироваться с вами по вопросу о природе Странников.
— А почему не о природе Будды, например? — холодно спросила Вики-Мэй, — или не о природе сингулярности, перед Большим Взрывом? Мы — ребята простые, живем, как леонидяне, в единении с природой…
— Мисс О'Лири, не надо морочить мне голову. Я-то прекрасно знаю, что не леонидяне живут в единении с природой, а природа живет в единении с леонидянами. И, когда леонидянин хлопает в ладоши, природа прыгает. Кто может знать больше об одной сверхцивилизации, чем другая сверхцивилизация? А, поскольку вы, по вашему собственному выражению, живете как леонидяне, то и знаете, наверное…
— Знаем, — перебил Антон, — и что? Какова цена вопроса?
— В смысле? — переспросил Каммерер.
— В смысле, допустим, мы вам расскажем нечто. То, чего вы сами не узнаете, даже если выпрыгнете из штанов от усердия. А что в замен?
— В замен? А что бы вы хотели?
— Готовы поторговаться? — игриво спросила Вики-Мэй, усаживаясь с бутылкой в руке на краешек стола, — как это интересно… Ну, ладно. Мы хотим получить шесть человек, на которых мы вам укажем.
— Не уверен, что правильно понял вас, мисс О'Лири…
— А чего тут непонятного? Мы называем вам шесть человек, а вы устраиваете дело так, что их ссылают сюда, на Леониду, не менее, чем на пятьдесят лет. Тут как раз есть еще три свободных представительских резиденции — с чего бы им пустовать?
— Интересно, как вы себе это представляете?
— Элементарно, Максим. Вы же с легкостью устроили нам ссылку на целых семьдесят лет, а устроить кому-нибудь то же самое на пятьдесят — это, наверное, еще проще.
— За что? — спросил Каммерер.
— За информацию, которую мы вам предоставим.
— Нет, я имел в виду, за что можно будет сослать этих людей на такой срок?
— Это ваши проблемы, — небрежно пояснила Вики-Мэй, делая основательный глоток пива, — вы же знаток законов и все такое. Подставите их как-нибудь, повесите на них какое-нибудь чужое свинство. У вас для этого более чем достаточно возможностей.
— Вы это серьезно?
— А что, мы похожи на шутников? — поинтересовался Антон.
— Понятно, — сказал Каммерер, — значит, шесть человек. Я хотя бы могу узнать их имена, прежде, чем соглашусь или откажусь?
— Зачем? Эти имена вам ровным счетом ничего не скажут. На данный момент эти люди ничем особенным не примечательны.
— Ладно. Как быстро я должен это сделать?
— В течении 500 дней начиная с сегодняшнего. Видите, мы даем вам кучу времени.
— Да уж. Попробовали бы вы сами провернуть такое дело… Ладно, я согласен.
— Вот и замечательно, — заключил Антон, — теперь можете задавать ваши вопросы.
— Что, прямо вот так? Вы верите мне на слово?
