— Почему, сэр? — удивился Скайуокер.
— Ах, подумать только, его не спросили!
— Прошу прощения, сэр.
Адмирал снова распалился, и Скайуокер решил, что надо было сначала дать Цандерсу выговориться, выпустить наружу всю досаду и злость — как на него самого, так и на тупиц из столичного командования, а уже потом умасливать нервы командира отчетами.
— А вы не думаете, что вам на самом деле крупно повезло? Представьте себе, во что бы вы вляпались, приди приказ о наступлении парой недель раньше, пока вы отлеживали бока в госпитале?
— Осмелюсь заметить, что в течение всего времени моего пребывания в госпитале, я держал связь со своим старшим помощником и штабом «Виктории». В случае приказа о наступлении, я бы незамедлительно вернулся на борт.
— Может, вы бы и дредноутом командовали прямо из корабельного лазарета?
Скайуокер встретился взглядом с Цандерсом и совершенно спокойно произнес:
— Никак нет, сэр. Дредноутом я бы командовал с мостика.
Адмирал внезапно остыл.
— Эти ваши геройствования у меня уже в печенках… — он покачал головой и не закончил фразу. Потянулся к распечаткам, и взял те, что лежали сверху. — Вот, — он протянул Скайуокеру первую, — приказ о вашем новом звании.
— Благодарю, сэр.
— А это, — он бросил Скайуокеру вторую распечатку, — приказ о вашем отпуске.
Анакин с минуту читал бумаги. Потом спросил:
— Сэр, могу ли я отказаться от отпуска?
— Это с какой стати?
— Мне кажется, я нужнее здесь. Особенно учитывая обстоятельства моего ранения, да и как вы сами только что сказали, приказ о наступлении может…
— Ишь какие мы старательные, — оборвал его Цандерс. — А мне вы нужны на Корусканте.
Скайуокер с удивлением посмотрел на адмирала. Тот снова хмыкнул что-то в усы, потом открыл ящик стола, и вытащил небольшой синий кристалл.
— Через три дня вы будете в столице на аудиенции у верховного канцлера.
— Я?
— У вас со слухом плохо? Как же вас там на Триибе приложило.
— Никак нет, сэр.
— У вас будет возможность обсудить дела флота Республики с одним из крупнейших политиков этой самой ситховой Республики. Это, ситх побери, высокая честь!
— Почему канцлер не может обсудить дела флота с вами?
— Потому что в штаб прислали приглашение на ваше имя. Потому что вы у нас теперь герой сражения при Эхиа. Потому что вы молоды, ситх вас побери, и привлекаете к себе внимание. И я вас прошу отнестись к этому максимально серьезно.
— Вас понял, сэр.
— Ни ситха вы не поняли, Скайуокер. Для флота необходимо, чтобы у офицеров был контакт с политической верхушкой. Думаете, я вам так просто про тогрут рассказывал? Адмиралу побалагурить захотелось на старости лет? Поймите ж наконец, да не нужна там на Корусканте никому эта война, и флот, и ваша «Виктория» тоже. Им бы побыстрее подписать перемирия и новые договора с сепаратистами. А сколько при этом народа убьется, да это им все похрен. Канцлер Палпатин хотя бы умеет делать вид, что поддерживает военные кампании Республики и флота. А может, и на самом деле в это верит, ситх его разберет. И, между прочим, это он повлиял на ваше назначение командиром «Виктории».
— Прошу прощения, сэр, я этого не знал.
— Конечно, вы не знали… Да, и если вам так не хочется в отпуск, вы имеете право пробыть на Корусканте только один день. Ваше дело, как вы распорядитесь остальным временем. Можете вернуться на дредноут и сидеть в каюте как…
— Я понял, сэр.
— … как то подобает настоящему герою, — как будто серьезно сказал адмирал, выдержал паузу и выразительнейшим тоном закончил, — бульварной прессы.
Цандерс красноречиво пододвинул к Анакину несколько кристаллов и стопку распечаток.
— Почитайте, почитайте, — говорил он, пока Скайуокер знакомился с материалами. — Жаль, что вся эта муть вылилась в холонет уже после того, как Оллред побывал на «Магусе». Уж я бы поинтересовался, каким образом вся эта ваша ситхова сверхсекретная операция попала на страницы светских хроник.
Анакин как раз читал заметку под названием «Тайная миссия А. Скайуокера».
— Здесь нет ничего серьезного, — сказал он, стараясь, чтобы голос не выдал волнения. — Это только предположения.
— Да. Но эти предположения появились в одном издании, а потом были передраны двумя десятками других.
— Я не имею к этому ни малейшего отношения, — вдохновенно соврал Скайуокер.
— Я знаю, — поверил адмирал. — В штаб пришел забавный запрос из «Корускант Индепендент».
Скайуокер мгновенно поднял глаза.
— Это крупная столичная холокомпания, в их ведомстве находятся как холоканалы, так и печатные издания. Так вот, кто-то там решил взять у вас интервью. Сначала я хотел послать их к… то есть, отклонить запрос. Но потом я подумал, что это не так уж и плохо. Тем более, что канцлер вызвал вас в столицу. В общем, так. На следующий день после аудиенции вам надлежит явиться в бюро «Корускант Индепендент». Разыщете вот эту особу, — адмирал чиркнул коротко подстриженным ногтем в том месте распечатки, где стояло «Падме Наберри». О Триибе старайтесь помалкивать, скажите, что два дредноута были на ремонте и все тут.
— Вас понял, сэр, — ответил Анакин, взгляд которого в этот момент скользил по заголовку «Супергерой Республики на страже демократии и закона».
— Считайте, что это приказ.
— Есть, сэр.
В каюту вошел старший помощник.
— Садитесь, — сказал Скайуокер. — Хотел кое-что обговорить.
— Слушаю.
— Я только что от Цандерса. Во-первых, контрнаступление откладывается на неопределенный срок.
— Это в главном штабе, что ли, придумали?
— Ну да, кто ж еще. Во-вторых, меня вызвали на Корускант на аудиенцию к канцлеру.
Про отпуск он говорить не хотел. Цандерс был по-своему прав: двенадцать дней отлеживать бока непростительно для командира дредноута.
Но сказать пришлось — приказ о десятидневном отсутствии уже свалился в штаб.
— Вот именно поэтому, — продолжил Анакин, а в уме мелькнуло: ну вот, ты уже оправдываешься, — адмирал подписал приказ о моем отпуске. Короче говоря, вы тут снова остаетесь за командира.
— Вас понял.
— Так что там с дефлекторами?
— Иллош считает, что барахлит система резервирования, — сказал Карпино. — Мощность на шестом блоке энергоснабжения не совпадает с предыдущими показателями.
— То есть теми, что были на испытаниях?
— Да. На испытаниях были одни показатели, в экстремальном режиме, ясное дело, другие. При форсировании астероидов получились третьи.
— А мы этого, конечно, раньше не учитывали. Нда. Разница существенна?
