13
Встречу Феликса Денсмора и Мишель Ренни устроил Безим Фрашери.
– С самой Мишель Ренни? – растерялся Феликс.
– Ты же хотел поговорить с официальным лицом, – Фрашери сказал это так, словно Ренни была его близким другом.
– Ты бы мне еще встречу с президентом устроил, – проворчал Феликс.
Фрашери улыбнулся, но Феликсу почему-то показалось, что при желании он сможет сделать и это; вероятно, не в официальной обстановке или по телефону, но сможет. И, конечно же, скажет об этом в последний момент!
– Я не успел подготовиться! – сказал Феликс.
– У тебя же были готовые вопросы.
– У меня нет нового костюма.
Они свернули с автострады, которая вела в правительственный центр по контролю за переселением, отстроенный год назад, и направились к аэропорту, чтобы забрать Йону Келлера.
– Неужели он не сможет вызвать такси? – ревностно заметил Фрашери.
– Если я платил за его билет сюда, то не думаю, что у него есть деньги на такси, – сказал Феликс. – К тому же будет удобно рассказать ему обо всем по дороге. У меня уже поперек горла стоят все эти встречи в ресторанах и кафе.
– Хочешь взять его на прием к Мишель Ренни?
– А это проблема?
– Ты стеснялся своего костюма.
– Келлер мой друг. Бедный или богатый – неважно. К тому же он будет писать музыку для нашего фильма. Так что относись к нему как к одному из нас.
– Ты обиделся?
– Нет, но режиссер обязан защищать ключевых игроков. – Феликс свернул на стоянку и позвал Фрашери встречать Келлера.
Рейс опоздал почти на четверть часа, заставив Фрашери нервно поглядывать на часы, опасаясь, что они пропустят встречу с Мишель Ренни.
– Ты нервничаешь больше, чем в момент опубликования результатов лотереи, – не то пошутил, не то сказал серьезно Феликс.
Фрашери хотел возразить, но осекся на полуслове, увидев Йону Келлера. Он шел смешавшись с толпой туристов, но Фрашери узнал его, хотя никогда прежде не видел – хватило слов Феликса, к тому же у некоторых людей почти буквально на лбу написано, чем они занимаются. Келлер был одним из них – так, по крайней мере, решил Безим Фрашери. В первое мгновение ему показалось, что Келлер говорит как-то по-особенному, хотя впоследствии он понял, что это просто акцент, который он приобрел, живя последние годы в Азии.
Акцент этот пройдет в течение недели, но когда только Феликс представил Келлера Фрашери, последний ничего этого еще не знал. Не знал он и что они с Келлером поладят, в отличие от других друзей Феликса. В первые минуты встречи он не думал об этом, лишь торопился, не желая опаздывать на прием к Мишель Ренни.
– Признайся, ты просто хочешь спросить ее, почему тебе достался билет на переселение, вместо того, чтобы оставить тебя на этой умирающей планете, – снова пошутил Феликс, когда они уже сели в машину и Фрашери начал шикать на нерасторопных водителей, блокировавших выезд.
– Я не хочу оставаться на этой планете, – сказал он где-то между ругательствами касательно пробок и толчеи.
– Ну а ты? – спросил Феликс Келлера. – Ты бы хотел остаться?
– Нет.
– Никто из моих знакомых не хочет, но, говорят, есть много миллионеров, готовых заплатить огромные деньги, чтобы обменять свой билет переселения на тот, что позволит им остаться, – рассмеялся Феликс.
– Я знаю тех, кто хочет и готов заплатить за то, чтобы остаться, – снова между ругательствами вставил Безим Фрашери.
– Может, познакомишь меня с ними? – спросил Келлер.
– Познакомить? – Фрашери растерянно уставился на нищего музыканта.
– Познакомить? – так же растерянно уставился на него Феликс. – Ты что… Тебе… У тебя этот чертов билет, чтобы остаться?
– Угу.
– Может, ошибка?
– Я уже трижды уточнял. Ошибки нет.
– Ух ты, – Феликс присвистнул. – И что… Что теперь ты собираешься делать?
– Делать с чем?
– С тем, что тебе выпало в лотерее!
– Не знаю. Найду кого-нибудь с билетом на переселение и поменяюсь.
– Ты с ума сошел? Говорят, на этом можно выручить целое состояние.
– Не знаю насчет состояния, но я еще не встретил никого, кто бы согласился поменяться со мной местами даже бесплатно.
– Может быть, не там ищешь?
– Нужно просто подождать, – сказал Фрашери. – Людям нужно подумать, осмыслить. Никто ведь не ожидал, что лотерея пройдет сейчас. Она как снег среди лета, хотя после того, что ученые сотворили с природой, снегом уже никого не удивишь…
Они выехали на автостраду, оставив аэропорт позади. Феликс разогнал автомобиль, нарушая скоростные ограничения.
– Не гони так, – сказал Фрашери. – Не хватало еще, чтобы нас остановили за превышение скорости.
– Я знаю, где стоят пункты наблюдения, – отмахнулся Феликс. – Это ведь мой город. Я вырос здесь. – И он увеличил еще скорость. Гнал так почти четверть часа, затем резко ударил по тормозам, подрезал машину в соседней полосе.
– Страшно подумать, как люди, которые так водят свои машины, полетят к звездам, – пошутил Келлер, только вместо ожидаемого смеха вернул разговор к теме лотереи и переселения. Кто летит, кто не летит. Где лучше, где хуже. Затопить подводные тюрьмы или объявить амнистию и забрать заключенных с собой, потому что оставлять их на опустевшей планете точно нельзя – некому будет контролировать преступников, когда почти все улетят.
Они спорили об этом всю дорогу. Спорили в приемной. Спорили даже, когда секретарь сказала, что Мишель Ренни ждет их. Спорили рьяно, страстно.
– Что это, черт возьми, значит? – уставилась на них Мишель Ренни, хотя троица сочла ее за очередную секретаршу.
Ренни выждала минуту, прокашлялась и снова окликнула их.
– Если я ничего не путаю, то вы хотели поговорить со мной, – сказала она, прищуриваясь не то хитро, не то скрывая раздражение. – Но, судя по всему, вам хватает и собственной компании.
Троица стихла, уставилась растерянно на женщину, затем Феликс и Фрашери начали наперебой извиняться. Келлер молчал – стоял чуть в стороне от знакомых и изучал тридцатилетнюю женщину, словно все это происходило не в главном офисе контроля за переселением, а в шумном баре, где-то около полуночи, и он собирался подойти к Мишель и завязать знакомство.
«Может быть, провести ночь», – подумала Мишель Ренни, признаваясь себе, что ей нравится этот молчаливый взгляд.
– Вы музыкант? – спросила она Келлера, не обращая внимания на Фрашери и Феликса, которые продолжали извиняться.
– Верно. Музыкант, – сказал Келлер, тоже не обращая внимания на своих знакомых.
– И о чем музыкант хотел спросить секретаря комиссии по контролю над переселением?
– Музыкант только что прилетел из Азии и хочет спать. Поговорить с вами хотел режиссер Феликс Денсмор.
