- Ладно, проходите в кухню-гостиную, и присаживайтесь, только ничего не трогайте, потому что у меня на столе разложены книги и бумаги, в определенном порядке.
- Спасибо, мисс Калиборо, — сказал британский агент, направляясь в ту сторону, куда Молли указала рукой. Австралийский полисмен двинулся за ним. Молли подождала минуту, пока они устроятся на стульях за столом, заваленным листками с заметками, сделанными фломастером, и прошла следом.
Британский агент моментально обратил внимание на фото, приклеенные над столом.
- Мисс Калиборо, какие у вас дела с сепаратистским режимом Бугенвиля?
- Никаких, — ответила она.
- Надеюсь, что это так, — произнес британец, — надеюсь, мисс Калиборо, вы знаете, что Бугенвиль, принадлежащий к северной группе Соломоновых островов, отторгнут от северо-востока Республики Папуа — Новая Гвинея в ходе войны 1990–2005 годов. А в настоящее время политический режим Бугенвиля признан террористическим.
Молли хмыкнула, уселась на своем любимом широком подоконнике, и спросила:
- К чему эта политинформация мистер Джеймс Бонд, пардон, агент Доплер?
- Судя по бумагам на столе, вы работаете в области физических наук, — сказал он.
- Не надо тратить свое и мое время на светский флейм, — ответила Молли, — задавайте вопросы по тому делу, которое вас сюда привело.
- Политинформация прямо относится к делу, мисс Калиборо. Дело в том, что ученые зачастую не ориентируются в вопросах политики, и допускают серьезные ошибки, о которых позже сожалеют. Например, вы вешаете на стену фото с адмиралом Оуноко, который в позапрошлом году расстрелял девятерых австралийских граждан.
- Вы пришли, чтобы читать мне мораль? — отреагировала она.
- Нет, я просто хочу, чтобы вы знали, кто этот человек. А откуда у вас эти фото?
- Мне прислал их мой хороший знакомый, а что?
- Это важно, — агент Доплер, протянул руку, и показал на неизвестного дядьку на фото рядом с Гремлином, — Вы знаете вот этого человека со шрамом на левой щеке?
- Не знаю. И, может, хватит говорить загадками?
- Не нервничайте мисс Калиборо. Просто, я хочу, чтобы вы знали: это Хелм фон Зейл, прозвище Скорцени, капитан меганезийской разведки INDEMI. Фон Зейл официально объявлен врагом США, поскольку в январе на острове Гуадалканал, возглавлял отряд «банши», снайперов, методично, хладнокровно убивавших американских солдат.
- А что там в январе делали американские солдаты? — полюбопытствовала Молли.
Агент Доплер покачал головой и артистично издал удрученный вздох.
- Боюсь, мисс Калиборо, вы не осознали всей сложности ситуации, в которую попали. Методом исключения, я делаю вывод, что ваш знакомый вот этот человек.
- Методом исключения? Вот как? — с иронией отозвалась Молли, наблюдая за пальцем британского офицера, указывающим на фото Гремлина, — Вы хотите сказать, что лишь сейчас узнали о моей дружбе с меганезийским коммодором Дагдом?
- Разумеется, — ответил британец, — мы заранее располагали некоторой информацией, и подозревали, что вы, в силу ряда трагических обстоятельств, оказались связаны с этим человеком. Вероятно, у вас не было времени, чтобы разобраться, кто он.
- Я прекрасно знаю, кто он, — сухо сообщила Молли, — и не тратьте свое и мое время на рассказы о его, якобы, злодействах. На любой войне убивают. Я против этого, но мой здравый смысл, все-таки на стороне человека, который защищает свою страну, а не на стороне мутных персон, развязывающих агрессивную войну, чтобы набить карманы. Я надеюсь, что понятно выразилась, и что вы, наконец, перейдете к делу.
Тут полицейский лейтенант Пебидж попытался встрять.
- Мисс Калиборо, может, вам не следует делать таких политических заявлений?
- Политических заявлений? Вот как? С каких это пор разговоры на собственной кухне считаются политическими заявлениями? Может, я что-то пропустила, и в Австралии действуют новые законы, а конституция вообще отменена? Тогда так и скажите.
- Нет, мисс Калиборо, ничего не отменено, но вы осложняете свое положение…
- …Это вы осложняете мое положение, — резко перебила Молли, — вы тащите в мой дом иностранную спецслужбу, вместо того, чтобы ловить грабителей и хулиганов на улице.
- Простите, мисс Калиборо, но я из отдела по борьбе с терроризмом.
- Ах вот как? Ну, тогда, может, вы доедете до Оберна, здесь рядом, и арестуете там тех бородатых исламопитеков, которые недавно опять призывали к джихаду в Сиднее? Не желаете? Ну, тогда не донимайте меня советами. Так, что там у мистера Доплера?
- Почему вы так враждебно настроены, мисс Калиборо? — спросил британский агент.
- Потому, что вы мне не нравитесь мистер Доплер. Так, что у вас еще?
- Ваш контракт с колледжем-лабораториумом Палау.
- Мой контракт. И что?
- Вы даете научные консультации меганезийским военным, — пояснил Доплер.
Молли Калиборо выразительно пожала плечами.
- Консультации студентам, это часть моей работы по контракту. И меня не касается, военные они, или гражданские.
- А телефонные консультации, это тоже часть вашей работы, мисс Калиборо?
- Да, но откуда вам это известно? Вы прослушиваете мой телефон?
- Извините, мисс Калиборо, это законная мера по борьбе с терроризмом. Конечно, мы гарантируем неразглашение данных о вашей частной жизни, если случайно их узнаем.
- Я не верю вашим гарантиям. Я спросила только: прослушиваете ли вы мой телефон, и получила утвердительный ответ. Что ж, я принимаю это, как данность. Что дальше?
- Дальше, — сказал он, — проблема в том, что Меганезия возобновила политику военного террора, и вы это знаете.
- Не знаю, — отрезала Молли.
- Прочтите, — предложил британский агент и положил на стол журнал в строго-серой обложке, контрастно украшенной сине-желтым изображением Земного шара, — там для удобства есть закладка на целевом материале.
*** World Political Analyses Journal ISS 11 (November) ***
Центрально-тихоокеанский регион — новая угроза.
*
В середине мая действия меганезийского топ-координатора Иори Накамуры: роспуск экстремистского Конвента и подписание соглашений с ООН и АТЭС казались шагом к прочному миру и порядку в Океании. Прекращение минной войны на морских трассах вызвало эйфорию. Только этим объясняется наивность, с которой мировое сообщество верило отговоркам Накамуры на протяжении 4 месяцев.
*
Демилитаризация в Меганезии тормозилась, якобы, только потому, что под контролем правительства находился лишь центр Полинезии, а большая часть территории все еще оставалась под властью полевых командиров «старой гвардией» Конвента.
