Размышления о лучшем мире подтолкнули авторов к попытке представить себе, как именно можно построить справедливое общество. И здесь возможны варианты. Владимир Петров-Одинец («Показать язык вечности…») говорит о необходимости выявления и развития природных талантов. Яна Завацкая («Free Trade Area») рисует эффективную модель коллективной организации труда. Валентин Быковский («О пользе ветеринарии») видит возможность овеществления утопии в освоении других планет, а Андрей Константинов («Звездной тропой») рассматривает космическую эволюцию человечества как закономерный этап развития материи. Наконец, Анна Горелышева в рассказе «Второй виток» убедительно показывает, что светлое будущее живет в каждом из нас — нужно лишь научиться различать его.
Дам осторожный прогноз. Сборник рискует навлечь на себя критику, вызванную не столько литературными достоинствами/недостатками, сколько солидарным оптимизмом участников, который может показаться непривычным современному читателю. Что ж, Высокая Теория Воспитания пока еще не применяется в повседневной практике, но книги, к счастью, по-прежнему могут служить ее проводником.
Антон Первушин
P.S. «Они уходили радостно, и дождь был для них другом, они весело шлепали по лужам горячими босыми ногами, они весело болтали и пели, и не оглядывались, потому что они навсегда забыли свой храпящий предутренний город, скопление клопиных нор, гнездо мелких страстишек и мелких подлостей, чрево, беременное чудовищными преступлениями, непрерывно творящее преступления и преступные намерения, как муравьиная матка непрерывно извергает яйца, они ушли, щебеча и болтая, и скрылись в тумане, пока мы, пьяные, захлебывались спертым воздухом, поражаемые погаными кошмарами, которых они никогда не видели и никогда не увидят…»
Аркадий и Борис Стругацкие
«Гадкие лебеди»
Научная фантастика, как те самые сталкерские гаечки-вешки, помогает нам отыскать дорогу в Будущее — дорогу, которая пока незнакома, но идти по которой можно и нужно. Мы надеемся, что сборник, который Вы держите в руках, станет своеобразным маячком, делающим путь в прекрасное далеко чуть легче. Под обложкой этой книги собраны рассказы о светлом мире, о человеке, живущем в гармонии с ним, и произведения о тех, кто пытается изменить будущее, сделать его лучше.
Мы благодарны всем, кто причастен к созданию сборника. Авторам произведений — за творческую смелость и честность. Замечательным художникам Игорю Савину, Дарье Бецис, Ксении Егоровой — за «оживление» литературных персонажей. Инициаторам проекта Ивану Соболеву и Игорю Лисову — за идею книги и поддержку, которую они нам оказали. Литературному редактору Виктории Краснянской — за работу над художественным словом. Наталье Лисовой — за подготовку книги к изданию. Кроме того, мы высоко ценим вклад Антона Первушина, популярного фантаста из плеяды учеников братьев Стругацких, предисловие которого стало неотъемлемой частью книги. Друзья и коллеги, спасибо вам!
Горько говорить об этом, но те, кто воспитывал нас, кто тренировал наш ум, учил нас любить, верить в добро и справедливость, уходят от нас. «Будущее есть» — книга, которую мы посвящаем памяти дорогих нам людей — Бориса Натановича Стругацкого и нашей любимой сестры и подруги Анны Горелышевой.
Наталья Горелышева
Александр Краснянский
Анна Горелышева. На дальней станции сойду.
«Хамье! — стеклянным голосом произнес Румата. — Вы же неграмотны, зачем вам подорожная?»
А. Стругацкий, Б. Стругацкий. «Трудно быть богом»
Мы на небо отбываем
Не такси и не трамваем…
В. Шефнер. «Лачуга должника»
Я вышел, оглянулся. Окна в кабинете редактора были загерметизированы бронированными жалюзи.
«У, змей!» — подумал я. Так и хотелось воздеть к небу кулаки и погрозить этим окнам, а еще лучше зашвырнуть туда булыжником — орудием пролетариата. В том, что я попаду, сомнений не было: в институте я был бессменным центровым баскетбольной команды. Господи, что у меня за поганая работа! А как меня родители отговаривали идти на этот трижды проклятый факультет журналистики!..
Опрос ему, массаракш, нужен, питекантропу. Общественное мнение — что у нас народ в транспорте читает, в бывшей самой читающей стране мира, в криминальной столице, бывшей культурной? Неужели и без того не ясно — Александру Маринину, серию «Женский роман», Чейза, Успенского с его жалкими претензиями на умный юмор и этого придурка, забыл, как его фамилия, который еще «Журналиста» написал. И ради этого я сегодня целый день должен давиться в метро, автобусах, троллейбусах и, не дай бог, пригородных электричках, ходить следом за контролерами и торгашами, цепляться к усталым и нервным людям, едущим на работу или с работы и, перекрикивая грохот и лязг, спрашивать, что же такое они читают! Маразм!.. Я нащупал в кармане магнитку и, изо всех сил постаравшись придать лицу бодрое профессиональное выражение, поковылял к метро.
Подошла вусмерть забитая электричка, в которую, казалось, влезть уже никто не может. В нее впихалось еще столько же народу, сколько было внутри, если не больше, заодно занесло и меня. Так мы проехали до центра, уплотняясь на каждой остановке, но, к счастью, на «Невском» народ схлынул. Я вцепился в поручень, и с общим потоком меня не вынесло. Электричка сразу стала непривычно пустой и голой, и я, нацепив свою фирменную кепочку с надписью «СНН», нацелился на бабусю с внучкой дошкольного возраста, которые вместе листали яркую книжку большого формата.
— Газета «Пульс планеты», — сказал я. — Разрешите поинтересоваться, что вы читаете? Сказки, наверное?
Бабушка посмотрела на меня с искренним недоумением, а внучка сердито отрубила:
— Ассемблер учим! Не видите, что ли?
Я тупо уставился на яркую обложку. «Популярно об ассемблере», — было написано там. — «От 5 до 105».
Я сделал пометку в своем блокноте и отошел, пожав плечами. Чего только в этом метро не увидишь!
Следующей жертвой я избрал садовода любителя с большим рюкзаком, завернутыми в газету «Метро» саженцами малины или смородины и обернутой в то же «Метро» книжкой формата «Детектив в дорогу».
— Газета «Пульс планеты». Что читаете? — спросил я.
— Ох, — обрадовался садовод. — Как хорошо, что вы поинтересовались! Читать без слез невозможно! — он сунул мне под нос свою книжку, тыча пальцем в страницу. Я с изумлением увидел, что это сборник стихов. — Вот, только послушайте! — он заложил страницу и, по-моему, собрался продекламировать что-то наизусть, но я его перебил:
