— Ч-чего ты хочешь? — спросил второй мафиози. Я подивился его мужеству, и поэтому ответил.
— Я сообщу вам об этом через… Герена, — я назвал Иерарха его истинным именем. Судя по реакции самого Герена, имя и вправду было настоящее. — Это всё?
Мёртвая тишина. Я развернулся и пошёл к выходу. Иерарх тащился за мной, неловко перебирая ногами и не в силах сделать что-нибудь. А я просто шёл, уверенный в том, что всё будет по-моему. Потому что в моих руках влиятельнейшая фигура страны — Иерарх. Гéрен Тулессáн. Его люди сделают всё, чтобы его освободить. И пусть даже мне по дороге встретиться целый наряд иситов — где вы видели исита, способного одолеть Лиана? Даже всем миром взявшись за мою руку, они не смогут её разогнуть. Так что Иерарх привязан ко мне на то время, которое установлю я. И я выжму из мафиози максимум пользы, потому что он должен мне до конца жизни и столько, сколько ему даже не снилось.
До дома я дошёл пешком, и плевать, что вдоль кольцевой и что три часа. Всю дорогу Герен молчал. А я думал, что же такое мне нужно, чтобы максимально компенсировать ущерб. Хотя бы один процент.
И всё время, пока Иерарх жил у меня, а его люди носились по всей стране, выполняя мои указания, я называл его не иначе как Гереном, зная, что так его называют только самые доверенные люди. Не сомневаюсь, что ему это было неприятно. И уверен, что за то время, пока он у меня жил (не больше месяца), он сделал то, чего мне не удалось за мои самые несчастливые пару недель — постарел на десятки лет.
Глава 4. Очередная неудачная попытка и откровения
Жизнь протекала невесело. Точнее, вокруг меня она прямо-таки бурлила, студенты ни секунды не могли просидеть спокойно. Даже на перерыве в десять минут они умудрялись вскочить и куда-то побежать, причём переделать за короткое время уйму дел. Я же на перерывах всегда оставался в аудитории и спокойно её созерцал. Если честно, ничего особо интересного в ней не было. Но иногда можно было стать свидетелем забавных случаев. Вот, например, как сегодня, в пятницу, последний день учебной недели. Нам оставалась ещё одна лекция, после которой студенты должны разбежаться домой (самые умные и старательные пойдут в библиотеку или компьютерный зал). И вот на этом перерыве, отметив исчезновение большей части своей родной группы, я махнул на всё рукой и сполз под стол, удобно устроившись на стульях. Через минуту я понял, что слово «удобно» мне только мерещилось, но сдвигаться с места не стал. Мне было лень. Я просто закрыл глаза и стал ждать, когда придут хозяева стульев, на которых лежат мои ноги (то есть Юнэм и сидящая рядом Иана) и смахнут мои конечности на пол. И тут до меня донёсся голос:
— Говорю тебе, он есть! Я сама видела! — голос принадлежал девушке, с которой я явно был незнаком. Вторая, её собеседница, тоже была не из моей группы.
— И что он делал?
— Как что? Шёл! Шёл по дороге и ни на кого не обращал внимания! Злющий, наверное, был, поэтому его все сторонились.
— Убил кого-нибудь? — вторая девушка относилась к словам собеседницы скептически.
— Нет. Ну почему ты не веришь? Я тогда на остановке стояла, а сзади мужик какой-то как завоет: «Лиан, Лиан!» Я аж дёрнулась. Смотрю — а мужик дрожащим пальцем на парня какого-то указывает. Я-то его раньше не видела, но спина мне его хорошо запомнилась. Широкая такая спина, как раз для таких, как он.
«Эй, что не так с моей спиной?» — про себя обиженно сказал я. Своей спиной я заслуженно гордился, потому что она имела классическую сужающуюся книзу форму, и каких-никаких мышц, кстати сказать, лишена не была. А то, что в чёрной куртке она кажется шире, так это даже лучше!
— И теперь ты его узнаешь, где бы ни встретила? — усмехнулась собеседница.
— Со спины — точно!
— А если он в другой куртке будет?
— Ну… — девушка замялась. — Не знаю. Но я тебе говорю — жуткий тип! Представляю, что было бы, если бы он повернулся!
— И что?
— Да он, наверное, жуть какой страшный! И зуба переднего у него нет, точно тебе говорю!
Я слегка приподнялся на локтях, чтобы посмотреть, кто же так нелестно обо мне отзывается. Ничего себе — страшный! Да я ещё ого-го для своих двадцати с лишним лет! Ну и что, что я первокурсник-переросток, это ещё не значит, что я дряхл. И зубы мои вы ещё увидите!
Та девушка, что жестоко поносила меня перед подругой, оказалась худенькой, подвижной, с рыжими волосами в короткой стрижке. Вторая же носила длинную чёрную косу и платье в клетку. Мне это ни о чём не сказало. Если я и видел их раньше в аудитории, то не заострял внимания.
В это время в аудиторию вошла Исита, которая, как и все, на перерывах куда-то уходила, и я поспешил спрятаться вновь. Мне не хотелось, чтобы она заговорила со мной или предложила вместе провернуть какую-нибудь гадость. Так произошло один раз, в среду, с самого утра. Я встретил Иситу в коридоре на первом этаже, и она сразу же поведала мне дивный секрет, который вынашивала в себе уже три часа. Она задумала вместо жетонов опустить в жетоноприёмник плоские куски металла определённого веса. Я заинтересовался, и, несмотря на то, что у нас обоих были магнитные карточки, мы с девушкой весь учебный день конструировали из кусков железа кружочки. Потом мы выкрасили их в синий, чтобы издалека не было видно подмены, и положили на стол. Аудитория приобрела лёгкий аромат краски, причём Исита убеждала меня, что краска свежая, а я упорно в это не верил. Не поверили бы, наверное, и однокурсники, если бы мы сказали им, откуда запах. Но своё творение мы тщательно скрывали под поставленными домиком тетрадями и сложенными ладонями. А когда подошло время проходить через турникет, мы синхронно достали из карманов жетончики-самозванцы и опустили их в щель. Мой прошёл, а у Иситы то ли застрял, то ли прошёл не там… в общем, ей пришлось всё же использовать карточку. Нашего манёвра никто не заметил, хоть и косилась странно женщина-контролёр. Больше Исита ничего подобного не предлагала, несмотря на то, что трюк удался на 50 %. Впрочем, дело не в самом трюке, а в процессе изготовления подделок и, как следствие, весёлом дне. Только для меня этот день был ещё и сверхнапряжённым, потому что я боялся за Иситу. Хоть Иерарх и уважал меня теперь больше, чем когда-либо, но и ненавидел настолько же больше. Поэтому каждый раз после того, как мы разговаривали с Ианой, хихикали на последней парте с Юнэмом (с которым мы тоже сошлись из-за того, что он был таким же дурацким существом, как и я) или проворачивали какое-нибудь дельце с Иситой, я давал себе твёрдое слово больше не выказывать излишней дружелюбности. Но не мог. Не могу я один. Все эти десять месяцев после того, как я отпустил Иерарха, я был совершенно один, но я готовился к поступлению. Серьёзно готовился. И морально, уверяя себя, что в общении с юнэми нет ничего страшного. И практически, в спешном темпе готовя мультики. Я ведь и Пиггеса, и Неудачливого Боксёра сделал за эти десять месяцев. И сам себе удивлялся: откуда я это умею? В общем, это время я привыкал к новой жизни, ходил по магазинам и покупал запрещённую ранее одежду, приобретал вещи, на которые когда-то не хватало денег. А теперь, когда я привык быть Лианом Кансами, я понял, что не могу быть один. Мне нужно общество.
