Евгений Енин - Случайностей не бывает

Впервые на лице Мёртвого Проходчика появились эмоции: смесь раздражения, недовольства, и, если Яна не ошибалась, небольшого количества страха. А она не ошибалась, её учили узнавать эмоции.

Мёртвый Проходчик сделал движение плечом, как будто хотел поднести к лицу руку, но рука не появилась. Выражение его лица продолжало меняться, раздражения становилось меньше, страха больше. Внезапно он ударил головой в каске в потолок тоннеля. Сотрясение почвы почувствовали все, посыпали камни. И ещё раз он ударил. И ещё.

Мёртвый Проходчик зарычал.

Теперь на его лице осталась одна эмоция: страх.

С огромным трудом, с покрасневшим лицом, он смог подтянуть руки под грудь. Упёрся ладонями в пол тоннеля, со стоном попытался распрямить руки. Грудь приподнялась на пару метров, но спину не пускал потолок. Проходчик зарычал и сделал ещё одну попытку. Все услышали треск. Сверху упало несколько камней. Яна подняла голову: по потолку тоннеля побежала трещина и быстрее звука умчалась в тёмную протяжённость Сокольнической линии метро.

— Он же встать не может, — догадался Беня. — Он же через породу не проходит.

Проходчик сделал ещё одну попытку пробить спиной каменный потолок тоннеля, превратившегося в ловушку. Трещина расширилась, посыпались крупные обломки. Проходчик закричал.

Когда слух ко всем вернулся, Роберт схватил Артёма:

— Ты что сделал? Ты зачем это сделал? Ты зачем с ним это сделал?

Роберт одной рукой держал Артём за шею, другой показывал на Проходчика, который в отчаянье стал биться о свод тоннеля головой.

— Я не это сделал! То есть я не знал, что так будет! Я по-другому хотел! Нет!

Артём вскинул руки, закрывая голову: ему показалось, что Роберт, рукой, которой показывал на Проходчика, ударит его со всего размаха. Но чёрт остановил палец с неожиданно большим и острым когтем в сантиметре носа Артёма.

— Он же здесь умрёт! А мы всё равно не проедем! Ты это понимаешь?

Но Артём смотрел не на коготь, а за спину Роберту. Чёрт обернулся. Голова Мёртвого Проходчика лежала на полу тоннеля на щеке. Глаза его были так же открыты и неподвижны, как час назад, но почему-то было совершенно ясно: это мёртвые глаза.

Роберт снова повернулся к Артёму. Артём смотрел на теперь уже совсем мёртвого Проходчика с отчаяньем и надеждой. Губы его чуть дрожали.

Все замерли.

Тишина не была абсолютной: по гравию стучали мелкие камешки, падавшие с треснувшего потолка. Вдруг появился ещё один звук, то ли треск, то ли всхлип. По лбу проходчика, по рукам, по плечам, прямо по одежде, побежали тонкие трещины, сливаясь в неровные шестигранники. Трещины расширялись, неровные линии сглаживались, шестигранники сворачивались в сферы.

Первая сфера выпала оттуда, где была правая бровь. Вторая — из левой скулы. Третья из верхней части лба, захватив часть каски. Откуда выпала четвёртая уже никто не заметил, потому что сферы посыпались, как мячики из опрокинутого ведра. Только они не прыгали, а падали с липким плюхом, превращаясь от удара в какое-то подобие яиц.

Крысы запищали, переходя на ультразвук. Джо встал между крысами и тем, что происходило впереди, Артём прикрыл Яну, Роберт — всех.

Звук падающих сфер на пару секунд превратился в подобие звука тропического ливня, как его могут слышать насекомые, сами размером меньше капель дождя, и мгновенно стих после того, как на рельсы упала последняя сфера.

Умерший Мёртвый Проходчик перестал существовать. Там, где только что лежало его двадцатиметровое тело, было что-то похожее на детский сухой бассейн с пластмассовыми шариками. Только шарики были одноцветными, серо-бежевыми с чёрными прожилками. Видимо, это была каменная пыль, въевшаяся в тело Проходчика.

В тоннеле слышалось лёгкое потрескивание, это гравий проседал под весом того, во что превратился Мёртвый Проходчик.

— Бежим? — слабым голосом предложил Бенедикт.

— Бежим, — согласился Роберт. — Крысяток на дрезину! Взяли за углы! Разворачиваем! — скомандовал он.

Но они не успели.

Со стороны сфер прилетел звук, похожий на звук сминаемой фольги. Черти, уже схватившиеся за телегу, замерли. Звук повторился. Все посмотрели в тоннель. Яйца изменялись. Они слегка раскачивались. По их поверхности пробегала рябь.

— Взяли, — шёпотом приказал Роберт.

И они снова не успели.

Их ударил мощный хлюпающий звук. Яйца изменились все разом. Как будто они были пластилиновые, и десятки невидимых рук сжали их все одновременно. Сжали и продолжили мять: форма яиц непрерывно менялась. Какие-то участки их поверхности проваливались внутрь, какие-то выпирали наружу. В какой-то момент все яйца ощетинились шипами, но тут же невидимые пальцы разгладили их. Вот они почти превратились в кубы, но раскатались обратно в сферы. Изменения происходили очень быстро и завораживали так, что все, даже Роберт, забыли о бегстве.

Всё кончилось меньше чем за минуту.

Изменения прекратились.

Вначале никто не понял, что получилось из сфер.

Пока они не зашевелились.

Двигались они так же синхронно, как формировались.

Встали на колени, упёрлись ладонями в грунт. Распрямились. Встали. Закинули на плечи отбойные молотки. Поправили каски. Посмотрели на чертей, Яну и Артёма.

Все.

Одновременно.

— Вот чёрт, — тихо сказал Роберт.

Вместо одного двадцатиметрового Мёртвого Проходчика они получили двадцать проходчиков, уменьшенных до человеческого роста.

Оставалось понять, уменьшилась их проблема, или вместо одной проблемы у них появилось два десятка.

— Артёмчик, — неестественно ласковым голосом спросил Роберт, — а вот это — то, что ты хотел сделать? А?

Артём громко сглотнул и медленно наклонил голову.

— Ты кивнул, что да, или хочешь, чтобы я тебе голову оторвал?

Роберт зацепил своим вдруг отросшим когтем подбородок Артёма и потянул вверх, чтобы видеть его глаза.

— Д…, — сказал Артём, который не мог разжать зубы.

— Говори.

Роберт убрал палец.

— Он был неправильный! — закричал Артём. — Неправильный!

— А сейчас? — Роберт показал на строй проходчиков с отбойными молотками. — Сейчас он в порядке? Сейчас ему хорошо стало?

Артём не ответил.

— Ну да, — вдруг сказала Яна и отпихнула лапу Боба от лица Артёма. — Ну да! Да! Точно!

Все посмотрели на неё.

— Вы же сами говорили, что он, — Яна сложила губы трубочкой и втянула воздух, — забирал в себя призраки. И он был ими всеми. А теперь они снова все по отдельности. Ну понятно, — тараторила Яна, — почему он на вопросы не отвечал. Ха! Как тебя зовут! А его зовут двадцать раз по-разному. И родители у всех разные, он поэтому и не говорил! А Артём его раз, и разобрал! О-па! — Яна хлопнула ладонями.