— Учитесь, ребятки, — обронил он, пробегая мимо поникшего Боброва.
Матч тем же сценарием катился к перерыву. Вот только энергия «Московии», которой и так не хватало, чтобы пробить искушённых уральцев, начала сохнуть в понуром настроении большинства игроков. Уныло попахивало безысходностью.
— Ребят, да они ж вас спровоцировали, и вы с радостью им поддались, забыв начисто, о чём мы с вами толковали. Выбросьте их наглые рожи из головы. Просто поиграйте. У них в глазах премиальные стоят, они же от вашей искренней игры прибалдеют и будут грубить. Уходите, не отвечайте, продолжайте играть. Юрка, давай, ответь этому мордовороту голами, — Ларионов был улыбчив, уверенным тоном взбадривая ребят.
Зашёл Тимур.
— Парни! Ну вы ж гляньте, как за вас переживают люди, которые ещё месяц назад ничего не слышали о команде! Чего вы их расстраиваете? Нервируют вас эти бугаи? Да наплюйте! — он помахивал руками, оживлённо жестикулируя. — Всё, я пошёл. Давайте, не кукситесь. Всё будет хорошо, я же видел, что вы можете.
Юра оглядел ребят — их потускневшие глаза вновь разгорались жаждой борьбы и победы. «Только бы не зарваться… быть поспокойнее» — он для себя повторил настрой тренера.
Начало второго тайма, казалось бы, являлось повторением первого. Однако чувствовалось неявное изменение: «Московия» атаковала непрерывно и яростно, при этом мальчишеский задор выливался в красивые комбинации и прицельные удары по воротам. И, что самое примечательное, надменный стиль «Урала» испарился, а лица их покрылись, наоборот, испариной. Они трудились в поте лица, пытаясь угнаться за прыткими московитами, попутно раздражаясь и пытаясь грубить. Судья по-прежнему неизменно принимал их сторону не в просто спорных моментах, но и зачастую вклиниваясь в атаку «Московии» ступорным свистком на ровном месте. Бобров в такие секунды успокаивал своих ребят. Но при этом понимал, что если не случится гола, то запал скоро иссякнет и уральцы в конце концов вкатают их в не очень ровный газон.
Мяч ушёл на угловой, подавать побежал крайний полузащитник. Разбежался, ударил. Мяч по крутой дуге с силой влетел в толпу игроков в штрафной, где толкались, пихались, злостно матерились и хватали за майки. Юра, набегая, отцепился от прилипчивого и, конечно, грубоватого защитника, взмыл над взрыхлённым газоном и чирканул головой по падающему мячу. Тот изменил траекторию и полетел навстречу с грудью защитника «Московии». Тот неловко, обработал мяч, и, падая, увлекаемый обнявшим его ураловцем, пырнул его носком в свободный угол ворот. Гол! Трибуны возликовали и потребовали ещё!
— Парни, ещё пятнадцать минут! Забить надо ближе к исходу матча, а то не сдюжим потом их истерики и навала. А уж больше пяти минут судья не добавит.
Бобров, рисковал. Но он и не очень-то наделся, что парни его услышат. На волне успеха они готовы были рвать и метать. Он сказал это больше для себя. Теперь он орудовал больше в центре поля, раздавая передачи вперёд и встречая хаотичные выпады гостей. А «Урал» был ошарашен и деморализован. Но грубили его игроки всё так же мощно.
Но без Юры впереди дело заканчивалось не слишком мудрёными ударами и не самыми хитрыми комбинациями. Неспешно всё катилось к боевой ничьей. «Урал», казалось, согласился с таким результатом и несколько ослабил хватку. Тут Бобров, получив мяч в самом центре поля, заприметил юркого нападающего Алексея Васильева, который готов был вырваться в свободную зону. Только он рванул, как Юра запулил упругим ударом мяч в единственно верную точку в штрафной, где Васильев, на мгновение отлипнувший от защитников, с ходу пнул круглый снаряд мимо вратаря. Красивейший гол и заслуженная победа «Московии». Как судья ни тянул с финальным свистком, как озверевшие уральцы ни наваливались, на табло остались цифры 2:1.
* * *
В Питер выехали в день матча. Клубный флайбас домчал их до Николаевского вокзала. Где они погрузили на «Энерджи» — эти поезда совсем недавно начали курсировать между столицами. Только разложили баулы, поезд тронулся, набирая положенные 400 км/ч. Когда за окном мелькающие пейзажи слились в абстрактную мазню, Юра заткнул уши музыкой и прикрыл глаза.
Лера исчезла накануне по своим научным делам. С утра, продрав глаза, он увидел её в брючном костюме.
— Ты куда? — невнятно пробубнил он.
Лера присела на кровать:
— Юрка, мне же надо труд-то свой двигать. Может, успею завтра на матч. — Она поцеловала его в лоб и ушла.
А ведь эти отлучки в непонятные «командировки» стали не последней причиной их расхождения. Нет, Бобров верил ей бесконечно, никаких мужчин она, конечно, не подпускала и близко к себе. Но вот суть изысканий в своих «трудах» она до конца не выкладывала. Какие-то недомолвки и прямые секреты. Как-то с этим был связан Ганжа. Но Лера просила потерпеть до полного завершения работы, после чего обещала рассказать в подробностях.
С Главного вокзала в Питере они сразу поехали на стадион. В городе на Неве лётное движение было неплохо модернизировано. Если в Москве их флайбас лишь благодаря мастерству водителя долетал быстро и вовремя, потому что хаотичные броски многочисленных мобилей были небезопасны и нарушали стройность движения. В Питере же жиденькие потоки транспорта подчинялись единым законам.
Мерзопакостность местного климата в последние десятилетия лишь ухудшилась. К всепроникающей влажности добавились почти неперестающие сильные ветра, топящие город беспрерывными «нагонными явлениями». Вот и сейчас с залива давил пронзительный шторм. «Зенит-Арена», как средневековый форт, встречала своим западным бортом удары стихии. Флаги на матчах, грозя порваться, гулко хлопали.
До матча было ещё несколько часов, но, несмотря на это, Крестовский остров заполнялся жителями, стремящимися попасть на стадион. Ажиотаж был, город бурлил, граждане затаились в ожидании.
— Брр… Вот и команда них такая же противная, как погода, — вылезая из автобуса, содрогнулся от сырости Ромка.
— Главное, чтобы судья был не очень противен, — ответил ему Бобров.
Сам же стадион давно уже не был форпостом современной спортивной архитектуры, но функциональность его была всё ещё на уровне. «Хотя такой большой и богатый город мог почаще его ремонтировать» — подумал Юрий, в очередной раз, удивившись потрёпанным коридорам внутренних помещений. В их распоряжении была небольшая гостиница, ресторанчик, маленькое крытое поле. Всё это было в непосредственной близости от гостевой раздевалки.
— Ну что, мальчики — разомнёмся на поле, а потом поболтаем в раздевалке? — Проскурину нужно было, чтобы людены адаптировались к местному газону. Да и другим игрокам лучше было сразу почувствовать погодку.
