– Так. А подробнее информацию о геологической обстановке в том месте где найти?
– Разумеется, не на фронте с Ахмад-шахом Масудом. Но с наших кретинов станется организовывать экспедицию под огнем. Вся информация, между тем, есть в геологических фондах в Москве. В тех краях наши геологи раньше много работали.
– Так, вот видишь, мастерство не пропьешь.
– Это, смотря сколько пить…
Молчаливый лейтенант громко икнул.
– Полковник, Николаич, чеки есть?
Петр посмотрел на него удивленно.
– А зачем?
– Хватит пить! Пошли по блядям!
– А они тут имеются?
– Еще как имеются. – Лейтенант пьяно рассмеялся. – В любых позах имеются. Но нужны чеки. Однако, нас сегодня угощает товарищ полковник. Поэтому, господин профессор, полковник, то есть… товарищ полковник. Продолжим банкет по полной программе. В Разгуляй, к цыганам!
– Витя, не х…я искать приключений, – сказал Алексей. – А то вернешься домой в цинке. Ладно, Петр Николаевич, вы уж нас извините. Очень уж гнусно. А потом, с другим бы так не говорили. Просто вас знают, что вы свой мужик. Кем бы вы не стали. Хоть академиком, хоть генералом, хоть генсеком.
– Знаешь, Леха, когда я служил двухгодичником был у меня такой случай. Полагался мне утром после ночных полетов, я в авиации служил, стартовый завтрак. А моими бойцам не полагался. Ну, я с ними его делил. И вот, наш зам командира полка говорит мне: «Не смей делиться с солдатами. Им не положено. А ты, отдавая им эту колбасу и сыр, подвергаешь сомнению установленные не тобою правила». «Но кусок же в горло не полезет», – ответил я. «Не быть тебе, Буробин, большим начальником. В России начальником может стать только тот, кто может со вкусом жрать на глазах голодной толпы». «Не надо мне быть начальником такой ценой», – сказал я. И подумал, не надо мне и такой страны, где начальниками становится только такая сволочь.
Так что, Леха, не быть мне большим начальником.
– Не скромничайте, Петр Николаевич. Вы и сейчас начальник не маленький. А страна… Не знаю, что с ней будет. И мне это не интересно.
– Леха. Ты с другими-то хоть поосторожней с такими высказываниями.
– Я же сказал, с другими мы другие. Это с вами вот так, по-человечески. Тем более, что и вы особо не стесняетесь.
Сбоку раздался шорох. Молодой лейтенант отключился и съехал со стула на пол.
После разговора со своими сотрудниками Петр выбрал верную тактику. Он прекратил активность и начал ждать. Через полтора месяца его нашли сами. Тогда он выдал свое мнение. Операцию проводить в Панджшере. Алексея и Виктора командировать на два месяца в Москву для работы в геологических фондах.
А результат когда будет?! – взвились в Москве.
Весной, – ответствовал Буробин. Ибо на носу была зима, и начинать что-либо делать в этих условиях было бы бессмысленно.
Диалог мог бы продолжаться еще. Но тут вдруг умер много лет правящий страной Генеральный секретарь ЦК КПСС. Вся жизнь замерла еще на два месяца.
В конце зимы в Кабул прилетел Кузьмин. Он был настроен решительно. Встретившись с Петром, он сразу приступил к делу.
– Давай свои соображения.
Петр изложил то, что говорил еще три месяца назад.
– Однако, ничего не делается. Моих сотрудников так и не отправили в Москву для ознакомления с материалами…
– А это так необходимо?
– Разумеется! Не устраивать же здесь научные изыскания под прицелом снайперов Масуда! Тем более, что все уже изучено.
– Ладно, согласен.
– Теперь, никто не думает, как нам переместиться в Панджшер. Кто будет осуществлять прикрытие, кто транспортное обеспечение. С кем мне вообще здесь держать связь? Бардак, да и только. Да и вообще, я до сих пор не знаю, кто я, в конце концов, гражданский научный сотрудник, представитель всесильного ЦК, или призванный из запаса офицер. Выдернуть сюда, за час с небольшим выдернули. А что, как и с кем выполнять задание не сказали. Да и вообще, какое задание.
– Военные хотели бы, чтобы ты тряхнул несколько объектов под Хостом.
– Но я же не господь Бог! Под Хостом я ничего тряхнуть не могу! И вообще, прежде, чем посылать меня сюда, надо было определить, что можно и в то же время нужно тряхнуть. А это все вычисляется по картам, а не на брюхе в одиночку с двумя полуштатскими сотрудниками. Кстати, то, что просили под Хостом не актуально и с оперативной точки зрения. Все эти объекты уже в глубоком тылу душманов. Наши под Хостом потеряли много районов.
– Да, трудно тут. Трудно. Но, думаю, наведем порядок. Новый генеральный секретарь настроен на всемерное укрепление порядка.
Петр не знал, что по Москве в это время стали ловить людей в банях и парикмахерских «в рабочее время» и рассматривать вопросы о «политическом хулиганстве». Но по обстановке в Кабуле он мог понять, что пресловутое «наведение порядка» новым генсеком это просто идиотизм.
Здесь этот идиотизм к тому же оплачивался не истрепанными нервами, а жизнями людей.
Но Буробин промолчал. Ему почему-то не хотелось на этот раз откровенничать с генералом.
Тот понял настроение зятя. И сказал:
– Петр, в новых условиях нам как никогда необходим успех. Ведь эти работы инициировал я. И моя карьера тоже во многом зависит от этого успеха.
– Знаете, Юрий Тимофеевич, я понимаю, что успех нужен. И сделаю для этого все, что могу. Но мне представляется, что как-то очень несправедливо все наши работы сводить к одному этому делу. Я повторяю, а что, управляемые грозы это просто так? Да и другие наши успехи тоже нельзя отрицать. И для чего напяливать погоны директору института и держать его здесь полгода? Только, чтобы кому-то что-то доказать? Надо делать дело, а не доказывать.
Генерал при этих словах задумался, что-то вспомнив. А потом решительно сказал.
– Петр, ты не просто директор института. Ты директор закрытого института. Можно сказать, не директор, а начальник спецобъекта.
При этих словах Петр внутренне ухмыльнулся, вспомнив спецобъект «Лысая гора».
– Но об этом потом. Все. Все твои требования будут обеспечены. Для организационной помощи к тебе прибывает подполковник Тасунян. Он будет в твоем распоряжении и обязан обеспечить все, что потребуется здесь. А уж я обеспечу то, что потребуется в Москве.
Услышав о Тасуняне, Петр напрягся, мигом вспомнив предупреждение Валерия. И решительно сказал.
– Юрий Тимофеевич, есть несколько моментов, о которых я бы хотел вас проинформировать. Я здесь со многими говорил и понял, что предложение использовать нас под Хостом это просто подстава. Нас хотели вывести на убой.
Генерал хотел возразить. Но Петр, почти как лейтенант Виктор, невежливо не дал ему вставить слово. И продолжил.
