Когда окончательно рассвело и городок опустел, молодой человек спустился с колокольни, зашел в гостиницу, упал на кровать в каком-то номере и уснул. Проснувшись, перекусил хлебом и рыбой, найденными на гостиничной кухне. А как только начало темнеть, вновь забрался на колокольню и, спрятавшись там, стал дожидаться, когда придут кошки. Поезда останавливались на станции дважды в день: утром и после обеда. Послеобеденным поездом он мог вернуться туда, откуда приехал, утренним — поехать дальше. Никто из пассажиров на перрон не сходил, никаких пересадок здесь быть не могло. Тем не менее состав прибывал строго по расписанию и, выждав ровно минуту, трогался с места. Поэтому молодой человек мог бы сразу уехать из этого зловещего места, если бы захотел. Но он решил не торопиться. Любопытство, юношеское честолюбие и страсть к приключениям переполняли его. Ему захотелось во что бы то ни стало приоткрыть завесу над тайной Кошачьего города. Когда и как он появился? Какое назначение выполняет? Чем на самом деле заняты все эти кошки? Ответы можно было найти лишь одним способом: остаться и продолжать наблюдение.
На третью ночь с площади под колокольней донеслись встревоженные голоса. «Вам не кажется, что пахнет человеком?» — спросила одна кошка. «Да, запах есть… и, сдается мне, уже не первый день!» — ответила ей другая, принюхиваясь. «Вот и мне так кажется», — добавила третья. «Глупости! Откуда здесь взяться человеку?» — усомнился кто-то еще. «Ну а кем же, по-твоему, пахнет?»
Разбившись на несколько групп, кошки прочесали весь город до последнего уголка. Если кошка начинает принюхиваться всерьез, она очень быстро находит то, что искала. Вскоре молодой человек услышал, как чьи— то лапы, мягко шурша, взбираются по ступенькам колокольни. Теперь мне конец, понял он. Эти кошки в ярости от запаха человека. У них огромные острые когти и не менее острые зубы. А люди в их городе появляться не должны. Что эти звери сделают с ним — неизвестно, однако надеяться, что они отпустят того, кто знает их Тайну, было бы глупо.
Три кошки поднялись по ступенькам к самому колоколу и замерли, принюхиваясь в темноте.
— Странно, — произнесла одна, поводя усами. — Пахнуть пахнет, а человека нет.
— Не говори, — согласилась другая. — Здесь пусто. Давайте поищем где-нибудь еще.
— Нич-чего не понимаю! — воскликнула третья, помотала головой, и все трое исчезли; шорох шагов затих во чреве ночной колокольни.
Молодой человек перевел дыхание. Со своей стороны, он тоже ничего не понимал. Кроме разве того, что встретился с этими существами нос к носу. Глаза в глаза. Но они почему-то его не увидели. Смотрели в упор, но не увидели! Он взглянул на свою ладонь. Все в порядке, пока не прозрачная. Чудеса да и только. Завтра же отправляйся на станцию и уезжай отсюда, сказал он себе. Торчать в этом городе дальше слишком опасно. Не надейся, что тебе всю дорогу будет везти.
Однако на следующее утро поезд на станции не остановился. Пролетел мимо, даже не сбросив скорость. После обеда — точно так же. В кабине мелькнул силуэт машиниста. В окнах виднелись фигуры пассажиров. Но останавливаться никто не собирался. Как будто никто не увидел молодого человека, который ждал поезда. А может, из вагонов уже не были видны ни станция, ни сам городок? Когда послеобеденный поезд скрылся из глаз, вокруг повисла могильная тишина. Постепенно стало темнеть. Близилось время кошек. И тут он понял, что потерял себя. Это не город кошек, догадался он. Это место, где мне суждено потеряться. Иной мир, уготовленный мною для себя самого. И никакие поезда, что вернули бы меня в реальность, на этой станции больше не остановятся.
Этот рассказ Тэнго прочел дважды. Больше всего зацепили слова: место, где мне суждено потеряться. Он закрыл книгу и посмотрел в окно на унылый индустриальный пригород, тянущийся вдоль моря. На исполинские цистерны со сжиженным газом, высоченные заводские трубы, похожие на дальнобойные артиллерийские орудия, и бегущие по дорогам огромные грузовики. Конечно, это не город кошек, но нечто похожее. Где-то на уровне подземного градоустройства.
Тэнго закрыл глаза и попытался вообразить, где пришлось потеряться Кёко Ясуде. Там не останавливаются поезда. Там нет ни телефона, ни почтового ящика. Днем там сплошное одиночество, ночью — дотошный кошачий дозор. И так до бесконечности. Незаметно Тэнго заснул. Поспал недолго, но глубоко. Проснулся весь в поту. Стоял жаркий летний день, и электричка бежала вдоль южного берега мыса Босо.
В Татэяме Тэнго пересел со скорого на местный, доехал до Тикуры. На станции стоял ностальгический запах моря, а люди вокруг были загорелые, точно негры. Он сел в такси, добрался до санатория. У стойки приема назвался и сообщил фамилию отца.
— Вы извещали о визите заранее? — сухо спросила его средних лет медсестра.
Невысокая, очки в золотистой оправе. В коротко стриженных волосах слегка пробивается седина. На безымянном пальце — обручальное кольцо, будто специально подобранное под очки. На лацкане халата — бирка с фамилией Тамура.
— Нет, — признался Тэнго. — Сегодня утром решил, сел в поезд и приехал.
Медсестра посмотрела на него как на сумасшедшего:
— Все посещения должны согласовываться заблаговременно. У медперсонала существует график работы, а у пациентов — строго расписанный режим.
— Прошу прощения. Об этом я не знал.
— Когда вы приезжали сюда в последний раз?
— Два года назад.
— Два года назад? — повторила сестра, листая список посещений. — Иначе говоря, два года подряд вас здесь не было?
— Именно так, — подтвердил Тэнго.
— Согласно нашим данным, вы — единственный родственник господина Каваны?
— Да, это правда.
Медсестра отложила список в сторону, посмотрела на Тэнго, но ничего не сказала. В ее взгляде он не почувствовал особого сострадания. Скорее, она просто что-то проверяла. Похоже, в ее глазах он не был особо исключительным экземпляром.
— Ваш отец сейчас на групповой реабилитации. Сеанс закончится через полчаса. После этого вы сможете с ним повидаться.
— В каком он сейчас состоянии?
— Телесно здоров. В физическом смысле проблем не наблюдается. Об остальном судите сами. — Сказав так, она закрыла глаза и потерла указательными пальцами веки. — Кроме вас, на этот вопрос никто не ответит.
Поблагодарив сестру, Тэнго провел в зале приема еще полчаса, читая книгу на старинном диване. Из открытого окна доносились запах моря и шелест сосен. Бесчисленные цикады в сосновых кронах скрежетали из последних сил. Будто выжимая из времени, которое им осталось, все самое важное.
