А в лесу не творилось, ага.
Я подошла к огромным белым с золотом дверям, перед ними стояли два стражника с алебардами.
– Куда? – спросил меня один.
– На бал.
– А приглашение?
Елки, из приглашения у меня только улыбка. Я и улыбнулась.
– Дура, что ли? – спросил другой. – Чего улыбаешься?
– Да у нее подарок вон, королю, – сказал первый.
– Да. – Я подняла бутыль: – Самое лучшее вино.
И правда дурында – могла бы догадаться, для чего вино добывала.
Стражник, обозвавший меня дурой, приказал:
– Ну-ка покажи. – И наставил на меня откуда ни возьмись появившийся считыватель штрих-кодов.
Я поднесла к нему бутылку. Прибор пикнул довольно. Я вытянула шею, заглядывая в черный экранчик, – нули не помещались в строку.
– Годится, – сказал стражник.
А его напарник распахнул передо мной одну створку дверей.
На меня нахлынули волны вальса Штрауса. В глаза ударили отсветы хрустальных люстр в тысячи свечей. Причем люстры не были подвешены к потолку, они свободно плавали по воздуху. Да уж, непонятности.
Зал был бесконечен, а танцующие пары – бесчисленны. И где-то здесь находится король, которого надо убить.
Я двинулась вдоль высоких, от пола до потолка, окон, разглядывая танцующих. Похоже, тут только энписы, хотя один игрок мог легко затеряться в такой толпе.
В зале было очень тепло, два больших камина обогревали его. Я подошла к камину. Около него было так жарко, что мое платье моментально высохло.
Никого в короне среди танцоров я не заприметила. Но потом увидела в глубине зала стоящий на возвышении трон. И на троне сидел энпис в короне. Возле него маячили четверо здоровенных энписов-стражников.
Лучше бы босс танцевал, было бы проще к нему подобраться. Что ж, попробую вручить ему эту бутылку.
Король оказался толстым как бочонок, тонкие, карикатурные усы-черточки вредно топорщились. Я приблизилась к трону и склонилась в реверансе (ну вроде бы это был реверанс: я пошаркала ногами и свободной рукой поколыхала подол юбки) и объявила, что хочу подарить ему вино.
Он посмотрел на меня заинтересованно и сказал:
– Зачем ты хочешь его подарить?
– Мечтаю потанцевать с вами, ваше величество!
Ну, во время танца я его и пристукну. Чем? Надо было хотя бы кухонный нож у слуг отобрать. Ладно, может, в окно толстячка выброшу. Или просто укусить по-вампирски? Жаль, клыков тут не выращивают. А то работала я как-то в одной игре, ох и весело было, – сплошь зубастые графы да страшные мыши летучие.
Толстяк довольно улыбнулся. И поднялся.
Но тут откуда ни возьмись налетела куча дам, они толкали меня локтями и кричали:
– Меня!
– Меня пригласите, ваше величество!
Ах вы, энписовские курицы! Я втолкнула бутыль в руки одному из придворных, достала пудреницу, открыла, задержала дыхание и сыпанула пудрой на дам. Те расчихались и перестали толкаться.
А я поднялась на пару ступенек, протянула руку королю:
– Помочь вам спуститься, ваше величество?
Ну вот, сейчас, только отойдем на пару шагов от стражи, и я сделаю дело.
Стража – все четверо горилл с алебардами – двинулись с нами. Черт. Мы вышли на свободное место, начали вальсировать, а стража не отступала ни на полшага и вальсировала вокруг, дыша мне в шею.
Успею ли я в таких условиях хоть что-то сделать? И что?
Я поразмыслила мгновение, потом быстрым движением сорвала с шеи жемчужное ожерелье, сама застыла, будто приклеившись ногами к полу, а бусины метнула вокруг. Они покатились по гладкому мраморному полу.
Стражи, скользя на бусинах, попадали один за другим, как подкошенные. И не только стражи, но танцующие пары поблизости. И король тоже стал выплясывать не вальс, а странную польку, а потом свалился. Хорошо, что я успела высвободиться из его наглых толстых лап.
Я метнулась к алебарде, которую выронил стражник, подняла ее и быстро опустила на шею валявшегося под ногами короля.
Королевская голова покатилась в одну сторону, корона в другую.
Дамы завизжали, некоторые кавалеры – тоже. А еще, как ни странно, я услышала, что кто-то в толпе расхохотался.
Ну, гейм ова, товарищи? Где фанфары? Где призы?
– Влад, – позвала я.
– Да, – отозвался Влад.
– Я убила босса, почему нет салюта или что там у вас предусмотрено…
– Нет, – сказал Влад. – Босс еще в игре.
– Что?
Но король лежал у меня под ногами, обезглавленный!
А потом тот смех приблизился, и я увидела, кто смеется. Ко мне подошел шут, он хохотал так, что бубенцы на его двухцветном колпаке подрагивали.
И шут этот был игрок.
– Чего ржешь? – грубо спросила его я.
– Ты убила не того.
– Это король, – сказала я.
– Не-а, глупышка, – сказал шут.
Поднявшиеся стражники занесли надо мной алебарды.
– Оставьте ее, – скомандовал шут и махнул рукой.
Алебарды превратились в щетки на длинных палках. Вот это да! Очередной глюк?
– Уберите тут все, – сказал шут страже и небрежно указал ладонью на поднимавшихся с пола придворных. – Соберите жемчуг и верните ей, – он кивнул на меня.
– Ты в охране короля? Маскируешься под шута? – спросила я игрока, раздумывая, как побыстрее вывести его из игры и разобраться наконец со здешними беспорядками в программе.
– Ага, маскируюсь, – ответил шут.
А потом на месте исчезнувшего тела короля я увидела цветную дудку.
Дудка? От короля должно было остаться что-то посущественнее, типа скипетра или чего такого… лужицы голубой аристократической крови. А тут – дудка. Словно он был скоморохом. То есть шутом!
В памяти всплыла строчка из песни виночерпия: «Колпак шутовской подойдет королю!» Значит, это был не король? Настоящий король поменялся с шутом? Но шут – игрок, не энпис.
И какой симпатичный игрок! Синие насмешливые глаза, и голос такой приятный. Пожалуй, пока что не буду его выбрасывать из игры. А то потом поди узнай у Влада, кто это. И никакой лживый предлог не поможет. Было дело. Влад до сих пор меня подкалывает по тому поводу.
А синеглазый и говорит:
– Потанцуешь со мной, убийца?
– Запросто.
Бусины были собраны, стражник сидел по-турецки на полу и нанизывал их на нитку. Музыка снова зазвучала, и мы закружились по залу.
– А почему ты не спешишь домой? – спросила я партнера. – Тебя там, наверное, жена и дети заждались?
Тот засмеялся, пристально поглядел мне в глаза:
– Я одинок.
Ура! Ура! Такой интересный и синеглазый – и одинок. Хотя когда ему заводить семью, если он в играх вечерами пропадает?
А синеглазый наклонился ко мне и проговорил тихо:
– Впервые встречаю такую, как ты. Мне так надоели здешние дамы – пустышки.
Здешние дамы? Что он городит?
А он продолжал:
