— Ну как? — спросил Жора, вытряхнув из ушей полведра воды.
— Феноменально! — простонал Сергей.
— Я шел по дну, — довольно сообщил Жора. — Под водой ходить очень легко.
— Так задохнуться можно.
— Мы двоякодышащие. Когда все светила собираются в небе Алета вместе, не остается ничего иного, кроме как спасаться на дне полярного океана.
На табло появились результаты заплыва. Зрители неистовствовали. Судьи собрались на совещание. Наконец, информатор объявил:
— Победу в плавании одержала команда шестнадцатой группы. Хотя показанный результат превышает мировой и европейский рекорды, зарегистрировать его в официальном порядке не представляется возможным.
— Ты, Жора, может, и в беге рекорд побьешь? — спросил Сергей.
— Не уверен. Мы редко бегаем. Только когда спасаемся от прилипал.
— Что хоть это такое?
— Кроме нас, единственные живые существа на Алете. Мы выжили благодаря разуму, а они — благодаря тому, что научились паразитировать на нашем разуме. Мало того, что они воруют нашу пищу, селятся вблизи наших стоянок, а в случае опасности следуют нашему примеру, — Они еще стараются проникнуть в наш мозг. Для этого прилипалы могут принимать нематериальный облик. После таких визитов у нас появляются провалы в памяти, слабеют эмоции. Прилипалы воруют разум. На таких, как я, они еще не нападают, их интересуют зрелые личности. Поэтому-то, опасаясь разнести заразу по Галактике, взрослые алетяне никогда не покидают родную планету.
— А уничтожить прилипал нельзя?
— Разве можно уничтожить что-нибудь живое?
— И комара нельзя?
— И комара.
— Не завидую вашей цивилизации, — сказал Сергей. — Заедят вас когда-нибудь комары.
Судья на старте дал свисток, собирая участников эстафеты.
— Послушай, — заторопился Сергей. — Сейчас каждому из нас предстоит пробежать по одному кругу. Ты представь, пожалуйста, что за тобой гонится прилипала.
Неизвестно, какое чудовище представил себе Петька, по-заячьи срываясь со старта, но для шахматиста он показал довольно приличное время. Сергей тоже постарался и отбарабанил свой круг, наступая на пятки лидеру. На третьем этапе эстафетную палочку несла Вика. Конечно же, на финише она оказалась последней.
— Я не скаковая лошадь, — сказала Вика, тяжело дыша. — Женщина не должна надрываться. Пленять и очаровывать — вот ее задача.
— Так то женщина, — вздохнул Петька, — а ты пигалица.
— А ты недомерок.
Петька покраснел и прикусил язык. Кое-как дотянув до ста девяноста двух сантиметров, он перестал расти и почти в любой компании оказывался ниже всех.
Жора, переминаясь с ноги на ногу, все еще стоял на месте. Очевидно, он пытался вызвать в уме образ прилипалы.
— Жоржик, миленький, — обратилась к нему Вика. — Докажи этим грубиянам, что на свете есть настоящие кавалеры. Обгони всех, пожалуйста.
Алетянин решительно сбросил свои нелепые ботинки, резко оттолкнулся и шагнул — нет, не шагнул, а прыгнул, скорее даже полетел, — вперед. Засвистел рассекаемый огромным телом воздух, затряслась земля, на дорожке остались глубокие вмятины. На пятом или шестом шаге он обогнал лидирующую группу, не сбавляя скорости проскочил мимо финиша, вторично настиг соперников и, как ураган, устремился на третий круг.
— Что это с ним? — воскликнула Вика, хватаясь за голову.
— Ты его с ума свела, — проорал Сергей, — Оказывается, есть еще кавалеры на свете. Правда, не в нашей Галактике.
Жора уже не вписывался в повороты и несся, сокрушая все, что попадалось ему на пути. В очередной раз пролетая мимо финиша, он успел что-то крикнуть.
— Ботинки, — догадался Сергей. — У него гравитационные ботинки. Без них он не сумеет остановиться. Все сюда.
Через несколько секунд двадцать самых сильных и смелых студентов уже держали на вытянутых руках оба Жориных ботинка.
— Одно из двух, — прохрипел пессимист Петька. — Или он нас растопчет, или его ботинки оборвут нам руки.
Алетянин добился успеха с пятой попытки, попал правой ногой в левый ботинок, студенты повалились, а Жора, пропахав на беговой дорожке длинную борозду, остановился.
— Ну ты и дал, — сказал Сергей, глядя на разрушенные прыжковые сектора, вывернутые футбольные ворота и превращенные в щепу трибуны. — Боюсь, результат не засчитают.
— На Алете сила тяжести в десять раз больше. Мне так стыдно…
Из-под стола вылез главный судья и взялся за микрофон.
— Победу одержала шестнадцатая группа. Как только отыщется приз, он будет вручен победителям. Соревнования по поднятию тяжестей и метанию молота отменяются по техническим причинам.
— Ура, — захлопала в ладоши Вика. — Наша взяла. Молодец, Жора. С меня лимонад и мороженое.
В первом попавшемся кафе они заняли столик у открытого окна. Жора расположился снаружи, положив уши и нос на подоконник.
— Может, по такому случаю шампанского возьмем? — шепотом спросил Петька.
— А чего ты шепелявишь, как заговорщик, — сказал Сергей. — Если хочешь — бери. Нам уже давно двадцать один год исполнился. Жора, хочешь шампанского?
— Не знаю. Не пробовал.
…Они чокнулись — Вика лимонадом, Сергей и Петька шампанским. В руках у Петьки было два бокала, один из которых он вылил в открытый рот Жоры.
— Ну как? — полюбопытствовала Вика.
— Вкусно, — Жора облизнулся.
— Хочешь еще?
— А можно?
— Можно, — пискнула буфетчица, сливая шампанское в ведро. — Братьям по разуму все можно.
К сожалению, все хорошее рано или поздно кончается. Запасы шампанского иссякли на пятом ведре.
— Может, подождете? — спросила буфетчица с надеждой. — Сейчас должны еще подвезти.
— Нет, — отозвался Жора расслабленно. — Уже все. Спасибо.
Слеза величиной с кулак выползла из левого глаза алетянина и упала на песок.
— Ну, вот, — сказала Вика. — Доигрались. Что с тобой, Жоржик?
— Они меня достали… Спасите.
Невыносимо жалко было глядеть, как рыдает, убивается большой, сильный слоненок. Песок вокруг Жоры сразу же промок.
— Кто они? Кто достал?
— При-и-липалы, — прорыдал алетянин. — Я занес заразу. Я преступник. Земля заражена прилипалами. Я узнаю эту гадость. Кружится голова, путаются мысли…
— Жоржик, — поднялся Сергей.
Алетянин тоже вскочил, ломая подпорку, крыша затрещала, завизжала буфетчица.
— Не подходи, — выкрикнул Жора. — Я заразен. Я опасен.
— Это шампанское, — пытался остановить его Сергей, но Жора уже ничего не слушал. Распугивая детей, он бросился напролом через кусты вглубь парка. Содрогались кроны далеких деревьев…
