Она пошла в комнату, примирительно коснувшись его плеча.
Сашка не признавал в Сергее соперника, даже был благодарен ему. За Сергеем было удобно прятаться. Сергей был тем, что мешало Сашке жениться, вопрос «а как же Сережа» останавливал их с Глашей от того, чтобы пойти дальше.
Но теперь Сашка понял, что все эти годы в Глаше шла борьба, и она не любила его, обманывая Сергея, а выбирала из них двоих, и теперь выбрала. Сашку изнутри ударило так, что перехватило дыхание. Гнев, ревность и обида охватили его. Он ощущал себя обманутым и преданным. Она изменяла ему со своим мужем.
Спокойно. Все это уже было, и это чувство не ново. Случалось и раньше — и каждый раз Родинка возвращалась. Надо переждать. Он не будет делать первого шага — женщины любят сильных, а тех, над кем властны — топчут.
Он будет терпеливо ждать, пока она придет сама. Но когда она будет готова, ему нужно оказаться рядом. Он поедет следом, и будет с ней.
Спали долго, порознь, проснулись после полудня. Сашка решил выйти. Выглянул с балкона. С одиннадцатого этажа понять ситуацию сложно, но он видел, что хоть вокруг грязно и нагажено, люди стали ходить по-другому. Медленно, иногда останавливаясь, будто ищут что-то. Как с похмелья.
Глаша просила не ходить. Он объяснил, что нужно побыть одному.
Вниз спустился пешком, из страха застрять в лифте. Сейчас не помогут.
Улица выглядела так, словно ночью по ней прошелся кортеж из мусорных машин, не собиравших мусор, а разбрасывавших.
Ближайшая аптека была на втором этаже «Перекрестка». Магазин грабили. Не хулиганы, а жители ближних домов. Они выбегали, прижимая к груди ящики с печеньем и коробки с чайниками. Бежали домой или к машинам. Работали семьями. Торопливо забросив краденое, бежали за новой порцией. Они напомнили Саше людей, заказавших в ресторане салат-бар и пожирающих его сколько смогут, по максимуму отработать уплоченные.
Старушка в берете плавно и величественно обходила суетящихся соседей, неся двадцать коробок клюквы в шоколаде. Уложила их одна на другую, и верхняя упиралась в подбородок. Встретившись взглядом с Сашкой, счастливо улыбнулась.
Сашка поднялся на второй этаж. Аптечный ларек за стеклянной стенкой был закрыт. Сашка спустился вниз, взял в магазине ведерко с замороженными шашлыками, самое тяжелое, что нашлось, поднялся и швырнул ведерко в стенку. Стекло осыпалось с приятным звоном, как сосулька с крыши.
Долго рылся в ящиках, постигая классификацию. Из списка Глаши нашел не все, но прошло много времени, и надо было идти к беспокоившейся жене.
Сашка усмехнулся. Впервые назвал ее женой, пусть про себя. Раньше боялся, а один вечер изменил его. Забота — вот что это, думал он. Другая сторона любви. Хорошо бы Сергей не вернулся.
Он спустился вниз и набрал продуктов: пучок вянущего салата, помидоры, сыр, масло, хлебцы. Остановившись у холодильника, взял креветок. Проходя мимо пустой кассы, задержался, порылся в кармане и положил на столик кассира две купюры. Женщина, тянувшая в каждой руке по пакету, а за спиной — набитый рюкзак, посмотрела на него как на идиота.
— Чтобы от вас, уродов, отличаться, — бросил Сашка.
Уже спускался по ступеням, когда на стоянку магазина влетел ментовский «Рейндж», и из него выбежали несколько милиционеров в голубых рубашках с короткими рукавами и дубинками. Мародеры бросились врассыпную. Уходили, кто догадался бросить краденое. Остальных били по ногам, почкам, ставили на колени, скованными руками за голову, и бежали дальше. Улица перед магазином покрылась коленопреклоненными людьми, как шахматная доска — фигурами посередине партии. Кто-то побежал, в кого-то выстрелили.
— На колени, руки за голову! — Сашка не понял, что обращаются к нему. Обернулся и увидел крепкого, бритого мента без фуражки, и, к счастью Сашки, без дубинки.
— Я здесь живу.
— На колени, бля, встал!.. — мент выхватил пистолет и нацелил в Сашку.
Сашка опустился сначала на колени. Пакеты с покупками держал на весу, чтобы не ставить на землю. Позой напоминал теперь футболиста, забившего гол, проехавшегося на коленях по траве с победно вздетыми руками.
Может и убить.
— Товарищ капитан!.. — донесся из-за спины знакомый, не сразу узнанный голос. — Товарищ капитан, я его знаю, он живет здесь, он не мародер.
— Одно другому. Ты кто?
— Я тоже здесь живу, Сергей Крайнев, вот права, посмотрите адрес…
Сергей дал капитану права, и пока тот смотрел, подмигнул Сашке.
— Как зовут?
— Меня? Александр… Погодин, Александр Олегович…
— С нами поедешь, Олегович. Не хер продукты красть.
— У меня лекарства. В семье вчера пострадали.
Мент посмотрел по-другому.
— Покажи, — попросил.
Саша показал лекарства.
— Ладно, иди! — А когда они уже пошли к дому, крикнул вслед: — Мужики! Теперь вместе держитесь.
Они вошли в подъезд и встали, ожидая лифта.
— Что случилось? Зачем лекарства?
— Где ты был?
— Саш, ты можешь ска…
— Где ты был, бля, Сережа?! Никиту с Глашей чуть не убили!..
— Пишем? Головко, работаем?.. Двадцатое июня, допрос под запись, ведет старший следователь военной прокуратуры Кирилл Цабадзе. Представьтесь, пожалуйста.
— Капитан Сагдеев, войска специального назначения, подразделение «Стражник».
— Когда и при каких обстоятельствах вы в первый раз увидели генерала Якимова?
— Ну… я вообще его видел всего однажды, так что, строго говоря, этот раз и первый, и единственный…
— Мне повторить вопрос?
— Через три дня после покушения и Ночи Народного Единства. Простите, Национального…
— Будьте конкретнее. (Пауза.) Назовите дату.
— Девятого июня.
— Расскажите об этом дне подробнее.
— Мы двое суток не спали, сначала покушение, потом демонстрации, беспорядки… Обычно нас не выводят на улицы, другие задачи, но в этот раз вы видели, что творилось. Я был старшим наряда. Около шести вечера меня вызвали в штаб и велели передать руководство моему заместителю, старшему лейтенанту Бокию. Меня провели к руководителю штаба, полковнику Яременко.
— Вы разговаривали с глазу на глаз?
— Нет.
— Кто, кроме вас, был в кабинете?
— Генерал Якимов. Он не представился, просто сидел за соседним столом…
— Откуда вы узнали, что это Якимов?
— Вы серьезно?
