— Пора! — Она утёрла губы платочком. — Запрещено присутствовать всем, кроме Заявителей.
Клодия присела в реверансе.
— Я прошу вашего позволения присутствовать на допросе, Ваше величество.
Сиа надула губки.
— Извини, Клодия. Не в этот раз.
— Мне тоже нельзя? — поинтересовался Каспар, отпивая из бокала.
— Тебе тоже, мой милый. Лучше иди постреляй. — Но королева не отрывала глаз от Клодии и вдруг, с некоторым даже озорством, взяла её за руку. — Ох, Клодия! То, что случилось с Порталом так неприятно! И знаешь, мне очень жаль, что приходится назначить нового Смотрителя. Твой дорогой отец был таким... предприимчивым.
Клодия старательно держала на лице улыбку.
— Как будет угодно Вашему величеству.
Она не станет умолять, ведь именно этого Сиа и ждёт.
— Если бы ты только вышла замуж за Каспара! На самом деле, даже сейчас...
Это становится невыносимым! Клодии хотелось отшатнуться, бежать прочь, но вместо этого она стояла неподвижно.
— Это уже невозможно, Ваше величество.
— Вот именно, — пробормотал Каспар. — Ты профукала свой шанс, Клодия. Да я к тебе теперь и пальцем не прикоснусь...
— Даже за двойное приданое? — спросила его мать.
— Ты что, серьёзно? — он удивлённо воззрился на королеву.
— Тебя так легко поддразнить, мой дорогой, — скривила губы Сиа.
Открылись двери, и в зал вошли члены Тайного совета, они же Суд инквизиции.
Трон королевы был оформлен в виде фигуры огромного орла, чьи распростёртые крылья составляли спинку. Клюв гигантской птицы был разинут в крике. На шее красовалась корона Хаваарна.
Советники расселись полукругом напротив трона, а по обеим сторонам которого стояли два пустых кресла — белое и чёрное. Открылась неприметная дверца в стене, и в зал вошли ещё двое. Клодия ожидала увидеть Финна и Джайлза, но это оказались лорды-инквизиторы: Солнце и Тень.
Лорд Тень был одет в чёрную бархатную мантию, отороченную соболиным мехом, волосы и борода лорда так же глянцевито блестели, как и его наряд. Второй, лорд Солнце, одетый в белую мантию, отделанную жемчугами, был изящен и улыбчив.
Никого из них Клодия прежде не видела.
— Милорд Тень. — Королева прошла к своему трону и церемонно повернулась. — И милорд Солнце. Ваш долг — задавать вопросы и извлечь правду, чтобы мы и наш Совет могли вынести вердикт. Клянётесь ли вы вести это расследование честно?
Оба лорда преклонили колени и поцеловали руку королевы. Затем поднялись и сели каждый в своё кресло — белое и чёрное. Сиа достала из рукава маленький кружевной веер.
— Прекрасно. Давайте начинать. Закройте двери.
Прозвенел гонг, и в зал ввели Финна и Претендента.
Клодия нахмурилась. Финн, как обычно, был в тёмном костюме безо всяких украшений, смотрел встревоженно и дерзко. Претендент нарядился в неимоверно дорогой камзол из чистейшего жёлтого шёлка. Оба остановились и повернулись лицом друг к другу.
— Ваше имя? — прокаркал лорд Тень.
Последнее, что услышала Клодия, прежде чем перед её носом захлопнулась дверь, это их ответ в унисон:
— Джайлз Фердинанд Александр Хаваарна.
Бросив гневный взгляд на резную дверь, Клодия развернулась и быстрым шагом двинулась сквозь толпу. Вдруг, прямо у неё в ушах зазвучал шёпот отца, в котором слышалось холодное веселье:
«Посмотри на них, Клодия. Фигуры на шахматной доске. Как грустно, что победить в игре может лишь один».
Что делает принца принцем?
Солнечное небо, распахнутая дверь.
Что делает узника узником?
Вопрос без ответа.
Песни Сапфика
— Аттия, вытащи меня отсюда.
— Не могу, — она присела у деревянной клетки. — Нужно потерпеть.
— Пока ты развлекаешься в компании новых друзей? — Кейро сидел у дальней стены, вальяжно вытянув ноги и скрестив руки на груди. Говорил он спокойно и с лёгким презрением в голосе, но Аттия знала его достаточно, чтобы понять: внутри у напарника всё кипит от злости.
— Пойми ты, мне нужно с ними подружиться.
— И кто же они?
— Все до единой — женщины. Большинство ненавидит мужчин — скорее всего когда-то пострадали от их рук. Называют себя Лебеди. У каждой вместо имени буква, как у звёзд в созвездиях.
— Как поэтично. — Кейро слегка наклонил голову. — Скажи-ка, а когда они собираются меня убить?
— Я их просила этого не делать. Они ещё не решили.
— А Перчатка?
— Перчатка у Ро.
— Забери её.
— Я стараюсь, как могу. — Аттия осторожно оглянулась на дверь. — Это гнездо состоит из целой кучи комнат и переходов, соединённых между собой. Думаю, существует путь вниз, но я его пока не нашла.
— А где наша лошадь? — поинтересовался Кейро после короткого молчания.
— Без понятия.
— Отлично! Всё, что у нас было…
— Всё, что было у тебя. — Аттия отбросила назад спутанную чёлку. — И вот ещё что. Они работают на Смотрителя. Антисапиент, так они его называют.
Он уставился на неё синими глазами.
— Они хотят отдать Перчатку ему!
Он всегда очень хорошо соображал, подумала она.
— Да, но…
— Аттия, ты должна забрать Перчатку! — Кейро вскочил на ноги, вцепился пальцами в прутья клетки. — Перчатка — наш единственный шанс подобраться к Инкарцерону.
— Как ты это себе представляешь, кстати? Нас всего двое.
Он в сердцах ударил по решётке.
— Освободи меня, Аттия. Соври что-нибудь, я не знаю… предложи сбросить меня с виадука. Только вытащи меня из этой клетки! — Аттия отвернулась, но он успел схватить её за руку. — Все они полулюди, так ведь?
— Некоторые. Ро, Зета. У женщины по имени Омега вместо рук клешни. — Она посмотрела на него. — За это ты ещё сильнее их ненавидишь?
Кейро холодно рассмеялся, провёл ногтем по прутьям клетки. Ноготь отозвался металлическим звоном.
— Какой же ты лицемер! — Она шагнула прочь. — Слушай. Думаю, мы неправы. — И поспешила продолжить, прежде чем он снова взорвётся: — Если мы принесём Перчатку Инкарцерону, он тут же начнёт воплощать в жизнь свой сумасшедший план. И все умрут. Это не по мне, Кейро. Я просто не смогу так поступить.
Он окинул её холодным, пристальным взглядом, который всегда так пугал Аттию.
— Может, мне просто забрать Перчатку и смыться, оставив тебя тут одного? — отступая, сказала она и уже добралась до двери, когда её настиг ледяной грозный шёпот:
— Тогда ты точь-в-точь как Финн! Врунья и предательница. Ты не поступишь так со мной, Аттия.
Оглядываться она не стала.
— Ещё раз расскажите нам о дне, который вы помните. О дне охоты.
