не о тебе… Даже твоё обличие не о тебе. Но то, что внутри тебя… его нельзя было достать наружу, ибо оно бы погибло на Земле. Где же тебя распаковать, чтобы полноценно наслаждаться? Разве можно так сильно привязаться к тому, что не имеет физических характеристик? Но так уж вышло: невидимое во мне полюбило невидимое в тебе.
***
Ещё одно светлое воспоминание о нас.
Однажды, когда ты с работы шёл на квартиру, где мы работали над книгой, ты спросил меня по телефону: «Дома есть хлеб? Мне купить?» Меня как-то зацепили эти слова. Они меня ооочень тронули. Как будто ты воспринимал то место, где мы творили, как наш общий очаг.
Мне нравилось тебя кормить. Но однажды ты пришёл неожиданно поздно вечером, и у меня не оказалось приготовленной еды… Был лишь серый хлеб и баночка с плавленым сыром. Нанесла его на хлеб тонким слоем, чтобы сделать несколько съедобных комочков. Я даже не знала, чем ещё приправить бутерброды, нервно искала, чем бы ещё их сдобить… Ничего не обнаружив, я стала шёпотом произносить слова молитвы так, чтобы ты не услышал. Я вкладывала туда все самые светлые мысли о тебе, все самые добрые слова и чувства. Когда ты попробовал первый кусочек, ты был тронут до слёз… Своими влажными глазами ты взглянул на меня и так искренне сказал: «Ничего вкуснее я никогда не ел в своей жизни». Но это был лишь чёрствый хлеб и тонкий слой сыра. Неужели ты вкусил те самые слова, распробовал их?! Мне кажется, именно в них ты сильно нуждался, поэтому они и показались тебе самыми вкусными в твоей жизни… Ты ел эти бутерброды с таким аппетитом, с каким не принимал ту «здоровую» пищу, что я готовила для тебя в другие дни. Я повторила этот «эксперимент» с тобой и в другой раз… И от тебя – всё та же неизменная реакция до слёз. Ты безошибочно реагировал на слова моих молитв, в какой бы еде они ни находились. А я удивлялась: ведь это происходило не на страницах мистического романа, а в нашей с тобой реальности. Долгое время я питала тебя молитвами, находясь на расстоянии. Надеюсь, ты был счастлив в эти самые моменты.
***
Я ухожу далеко, ведь прямо сейчас чувствую разверзающееся отверстие в Небо прямо над собой. Там я, несомненно, вдохну счастье. Но перед этим хочу оставить тебе одно пожелание. Сверши его, ибо это важно! Я хочу, я так хочу, чтобы ты познал одну важную мудрость. Мудрость покаяния. Оно было дано человеку, как спасительное орудие, как ластик художнику. Ведь невозможно нарисовать годную картину, так ни разу и не воспользовавшись его корректирующим свойством. Конечно, если ты рисуешь одно и то же в сотый раз – можно и забыть про ластик: натренированная рука безошибочно повторит уже заученные линии. Но жизнь – куда более сложная картина с миллионами линий, и живём мы её каждый раз как в первый… без тренировки. Без многократного применения корректирующего средства уж никак не обойтись.
Напоследок я произнесу твоё имя – нет, не словами, а тем чувством, которое ты вызвал во мне. Произношу… Стало вдруг так светло и бесконечно радостно! В момент произнесения моя душа, которая была бесцветной до этого, стала излучать яркий неоново-лиловый свет, который, усиливаясь в яркости, быстро стал розовым, затем желтовато-кремовым, затем белоснежным… Секундой позже и твоя душа повторила это свечение: ты тоже чувствуешь, когда я произношу как молитву твоё настоящее имя!
Ангел с лицом сослуживца
Я пытаюсь просунуть душу в Небо через эту раскрывающуюся щель. Она потихоньку проходит!.. Но в один момент она соскользнула вниз, освободив просвет. Я стала вглядываться в глубину шейки, как в пучины колодца… И увидела там с обратной стороны… небесное существо с лицом моего соратника… Мне кажется, это посланник, которому было вверено помочь душе родиться. Но почему его глаза и улыбка напоминают лик моего так и несостоявшегося сподвижника? Там у него есть крылья… Я вижу, как он, нагнувшись, опускает одно из них сквозь щель. Но когда его крыло оказалось здесь, в операционной, вывалившись из Неба, оно обратилось в крепкую руку. Он пытается помочь моей душе выбраться с обратной стороны…
Так-так… голова пролезла, остались плечи… От-от! Вот левое плечо, а вот и правое! О нет! Врачи вспомнили обо мне! Они подносят дефибриллятор к моему биосаркофагу, чтобы завести сердце! Прошу вас не надо, позвольте мне улететь! АААААААААА!!! Как больно!
В тот момент, когда сквозь тело пробежал электрический разряд, моё сердце вновь сокращается… Его работа озвучивается периодическим пиканьем монитора. Жизнь вернулась в этот футляр… Шейка небесной матки резко сократилась, сдавливая душу, не пуская её за пределы Земли. Стены, пол и потолок резко расслабились, вновь создавая прежнее, но более обширное пространство вокруг. И теперь, освободившись от хватки шейки, душа вновь сползает в операционную. Но как это всё не во время, мне так хотелось прорваться в Небо!
Крылатое существо пытается помочь нам! С обратной стороны Неба посланник вновь просунул руку в операционную… осторожно приближает её к моей душе и касается того, что проросло из зерна… Он нежно срывает тот самый налившийся бутон. Бережно извлекает долгожданный плод сквозь шейку матки в Небо… Это происходит с невероятной лёгкостью. Сама душа опускается медленно и плавно, как перо от внезапно улетевшей птицы… Оказавшись в теле, она расправляется в нём, заполняя изнутри. Я чувствую, как голова тянет меня, мысль, назад… Мне приходится возвращаться…
Часть 2. За пределами
Открываю глаза… и сразу же хочу спросить у кого-нибудь, кто я. По привычке ищу поблизости свою отчаянную мысль, чтобы узнать. Но её уже нет рядом. Долгое время она поддерживала со мной односторонний разговор, который давал мне понять, что я безмолвно существую где-то в недрах данного мне тела. Мысль… Она даже пыталась протащить меня сквозь Небо.
Вижу перед собой того, кто своей крепкой хваткой вытянул меня сюда. Он улыбается. В его лице пытаюсь прочесть, кто я? В замешательстве. Ведь тела реанимированы. Мысль и душа… обе остались пока ещё там, на Земле… Ну а кто тогда я? И тут мне отвечает тот самый посланник с таким знакомым лицом:
– Ты – тот самый плод, ради которого сегодня разверзлись Небеса. Это тебя нужно было извлечь сюда… И здесь на этой высоте бутон раскрылся белоснежным эдельвейсом. Ну что ж! С днём рождения! Я хочу услышать твой громкий новорожденный крик! Высвободи свой голос, здесь можно вдохнуть и выдохнуть: здесь наша среда и наш воздух. Отдышись, и я проясню всю ситуацию.
Небожитель умолк и продолжил
