— Что ж, — Лучезарная, походившая в пышных своих нарядах на куклу, тем более что и лицо фарфоровое, медленно подошла к балюстраде, оперлась на мраморные перила и взглянула на Нижний город, который, как и предполагало название, лежал внизу, — я удовлетворена увиденным, господа. Требования заказчика соблюдены. «Груз» на месте. Не вижу веских причин для промедления.
— Ну, мы, собственно, и не возражаем, — деликатно заметил в ответ Кормчий, намекая на то, что причиной задержки является сама Лучезарная.
— Хорошо! — оставалось неясно, поняла ли госпожа-посредница суть возражений, но даже если поняла, ее это не взволновало. Так было всегда, и этот раз ничем, собственно, не отличался от предыдущих. — Лорх поведет вашу лохань, — указала она на невысокого бледного мужчину неопределенного возраста, появившегося в ее свите не случайно и не в первый раз.
— Не думаю, — возразил Кормчий. — «Лорелею» пилотирую или я, или кто-то из наших шкиперов. Но в таком случае, как этот, — я имею в виду поход «на ту сторону», — только я, и никак не господин Лорх. Я чужого до управления не допущу, и вы, леди, это знаете. Так что давайте без фокусов. Пилотирую я, а он показывает мне дорогу.
— Ладно, — Лучезарная даже головы не повернула. — Калвин — еще один плавный жест, на этот раз в сторону высокого молодого брюнета, вполне «узнаваемого» на взгляд Марка, но отнюдь не знакомого. — Калвин представитель заказчика, он будет с вами в рубке.
— Тогда я возьму с собой двух телохранителей, — Егор говорил по видимости спокойно, но чувствовалось, он встревожен, хотя Марк и не понимал пока, с чего вдруг. Все, вроде бы шло, по протоколу. Но всех подробностей он мог и не знать.
— Хорошо! — Лучезарная по-прежнему смотрела на радужные огни Нижнего города. — Двое, но не больше.
— По моему выбору, — чуть расслабился Егор.
— Да, хоть монетку бросайте! — Лучезарная повернулась, обвела всех своим фирменным «слепым» взглядом, от которого кишки закручивает в жгут, и пошла на них так, что Егор и Марк вынуждены были отступить в стороны, чтобы открыть ей путь.
— Не провожайте меня, господа! — Бросила, проходя мимо. — Я помню дорогу.
— Милая женщина! — усмехнулся Егор ей вслед и покачал головой. — Любит всех по стойке смирно поставить.
— От тебя убыло? — поинтересовалась Сабина.
— Ничуть! — покачал головой Егор. — Но дело принципа. Я, милая, перед самим Троцким не петушил, но, с другой стороны, и он, бля буду, не требовал. А эта дамочка всю жизнь кому-то что-то доказывает, и зря. Вы, Лорх, если хотите, можете передать ей потом эту мою мысль дословно. Ничего оскорбительного, как вы понимаете, одна голая, как баба в бане, правда! Пошли!
— Куда? — Марк сообразил уже, что волнение Егора было напускным, и что Кормчий рад, на самом деле, тому, как разрешилась ситуация. Не знал пока только, почему.
— В рубку, — объяснил Егор, — Я и Сабина пилотируем, Лорх дорогу указывает, господин Калвин присутствует, а вы с княгиней охраняете мою драгоценную задницу. Как тебе, Марик, такой расклад?
— Постойте! — вмешался в разговор представитель заказчика. — О госпоже Сабине мне никто ничего не говорил.
— А вам разве не объяснили? — «удивился» Егор. — Я пилотирую только в четыре руки и только в паре с Сабиной, Это все знают. Да, вот хоть Лорха спросите!
— Это так? — спросил мужчина, оборачиваясь к навигатору Лучезарной.
— Это так! — подтвердил тот, и все отправились в рубку.
15 февраля 1930 года, борт торговца «Лорелей», «Та сторона».
Переход на «ту сторону» оказался той еще головной болью. В прямом и переносном смысле. Голова после маневров в Пограничье — в зазоре между двумя вселенными, этой и той, — разболелась так, что Дарья даже пошевелиться боялась, чтобы боль ее попросту не убила. Голова раскалывается, перед глазами кровавое марево, а сердце… Ну, что до сердца, то оно неожиданно оказалось в горле, и создалось впечатление, что своими неровными толчками, отдающимися в висках и затылке, оно пытается вытолкнуть себя в гортань и далее везде. Однако, эволюции в Пограничье, едва не стоившие Дарье жизни, оказались лишь увертюрой, после которой пришло время самой «оперы». А в полноразмерной опере, если что, должно быть не менее трех актов. Что там по этому поводу говорил господин Аристотель?
«Построение трагедии зиждется на трёх основных моментах: изложение — завязка, перипетия — поворот к лучшему или худшему, и развязка — катастрофа».
Ну, где-то так и вышло. Вначале хитрым трюком — все было построено на интерференции гравитационных полей, — они «прожали» «мембрану» пространственно-временного континуума. Затем, испытав на себе по ходу дела все эффекты частотного сдвига, они оказались где-то нигде, где к тому же действовали весьма странные с точки зрения человека физические законы. Но зато там, в этой серой зоне пространства и времени перемещение становилось из науки искусством. И да, хотя Дарье, занятой своей собственной агонией, было как бы «не до того», она все-таки испытала чувство неподдельного восхищения, увидев, как работают «в четыре руки» Егор и Сабина, встраивая «Лорелею» в границы невозможного, которые с невероятным хладнокровием и запредельной скоростью и точностью задавал Лорх. Ну, а затем разразилась «катастрофа».
«Царица небесная! — возопила Дарья, корчась в предсмертных конвульсиях. — Спасите, помогите! Я умираю!»
Но все уже кончилось. Смерть не наступила, а головная боль, как ни странно, прошла. И Ковчег «плыл» уже в обычных небесах. Эфир и звезды, гравитационные поля и излучения — одним словом, рутина.
— Все живые? — голос у Егора Кузьмича звучал хрипло. Видать, и ему такие фокусы не задарма давались. Однако выглядел он довольным, а не обескураженным, и, значит, все было сделано, как надо, и они прибыли туда, куда и собирались.
«На месте…» — вздохнула она с облегчением и потянулась за папиросой, что было предсказуемо, но тем и радовало.
Впрочем, до «места» пришлось еще добираться своим ходом, совершив при этом четыре гиперпространственных перехода. Тоже не сахар, если честно, но, слава Богу, хоть голова не болела.
Ну, а «Местом» оказалась вполне земного вида планета, голубая и зеленая, вращающаяся вокруг солнцеподобной звезды. По первому впечатлению, цивилизации там не наблюдалось, но, как известно, первые впечатления — обманчивы.
— Это Курорт, — объяснил посредник тоном учителя младших классов. — Планета Легиона. Здесь сдадите «груз» и получите оплату. Вам отведут район для высадки. Это на экваторе. Море, солнце золотой песок… Остальное — обычным манером.
