– И делай тут, что захочешь, так?
– Вы русские, неисправимы! Чего ты боишься? Анонимность полнейшая!
– Полная тайна! Кому чего пришили, кому влили чего лишнего!
– Ерунда! Если боишься, я приеду с тобой обследуюсь. Кстати, не помешает, на всякий случай.
– На что намекаешь, советник? Я что-то тебя в своей постели по утрам не видел!
– Ты что, как можно? Но говорят же: «Нет безгрешных людей!»
– Когда прибудешь?
– Через полчаса. Только учти, Ники, все расходы…
– Ладно, не продолжай, не мнись! Я оплачу всё! Только мухой сюда!
– О,кей!
Афоня сам себя поздравил с выходом из затруднительного положения и закрыл глаза, откинувшись в мягком кресле.
Солнце слепило глаза даже сквозь закрытые веки. Он крикнул шофёру:
– Закрой стёкла!
Тот не закрывал. Ушёл что ли? Афоня позвал ещё раз:
– Э-э! Шеф! Команди-ир!
Полная тишина, аж уши заложило. Афоня выбрался из машины на воздух. Сухой ветер обжёг лицо, откуда-то прилетел песок. Что это? Торнадо? Бывает в Калифорний торнадо? Эх! Говорила же мама: «Учись, сынок, учись!» Не слушал, дуралей, теперь страдай из-за невежества!
Афоня оглянулся. Надо же, не прошёл и трёх метров, а машину уже не видно! Он побежал назад к автомобилю, споткнулся о что-то, еле удержал равновесие и вновь побежал. Что это напоминало?
Его бесконечный бег по замкнутому кольцу коридора Конторы! Прошлое возвращается? Не иначе. Машина должна быть, а её нет! Или он несётся сломя голову в другую сторону? Что за муть? Афоня смачно выругался по-русски. И то дело! В этом английском и мысль выразить невозможно: одно слово на все случаи жизни, как хочешь, так и пользуйся. Матюгнулся, но легче не стало, что делать?
Сейчас занесёт песком, и капут. И где этот долбанный советник? Пора быть тут! Афоня ощутил вес мобильника. Надо же, положил в карман, повезло! Он вынул трубку, нажал на кнопочку с номером адвоката. Никто не отвечал. Надавил ещё раз после сброса. Тот же эффект.
Афоня разозлился не на шутку. Да что, все в заговоре против него, или как?!
Он побрёл, предположительно, в сторону клиники. Шёл и шёл, упорно не сворачивая: ни шага влево, ни шага вправо.
Прошло около получаса, зверски устали ноги, каждый шаг давался с огромным трудом, модельные туфли набились песком, земля под подошвами разверзалась, наконец ноги стали уходить почти по колено. А не в зыбучие ли пески его занесло? А есть они тут? Опять пришлось пожалеть, что не учил географию в школе. Так и загнуться недолго, не узнав, когда придёт конец от СПИДа!
Афоня продолжал движение в неизвестном направлении. Ничего не встречалось, никакой преграды в пути, а ведь должен же быть где-то этот хренов забор с теле-глазками! Он в очередной раз споткнулся и упал. Всё. Сил больше нет. Афоня опустился на песок и решил не двигаться Всё одно – подыхать! Так раньше ли, позже ли, – какая теперь разница?
И заверещал телефон. Ники устало сунул руку за пазуху. Теперь он обнаружил, что одет в свою любимую хакерскую телогрейку, в которой сидел в Матросской тишине.
– Алло?
– Советник?
– Советник!
Никто не отвечал, слышалось тяжёлое дыхание в ответ. Афоня вспылил и прокричал в трубку все, что первым делом пришло в голову, наградив советника самыми отборными словами «великого и могучего», затем размахнулся и забросил трубку подальше. Еще издевательств ему не хватало!
Внезапно раздалась длинная автоматная очередь, Афоня почувствовал толчки пуль в спину, его подбросило вперёд лицом. В глазах потемнело. Это конец! Ещё раз ярко вспыхнуло, и пошёл-пошёл перед глазами светлый тоннель…
– Ники! – кто-то крикнул из глубины.
– Чего? – неохотно отозвался он. Почему ему мешают умереть?
– Ники! – кто-то дёрнул его за рукав. Пусть дёргает, он же в телогрейке без рукавов!
Но этот кто-то не отставал.
– Мы идём или не идём?
– Разве ещё не пришли?
– Хватит спать, вставай!
– И тут мне покоя нет! – окончательно разозлился Ники и открыл глаза.
Перед ним предстал адвокат.
– И ты тут? – удивился Афоня.
– А где мне быть? Обещал же, через полчаса!
– Ты чего? – не понял Афоня. – Кому обещал?
– Да тебе же! Кому ещё? Слушай, Ники или ты продолжаешь спать, или мы идём?
– Это что, называется сном?
– Может, ты и привык спать в перинах с голливудскими красотками, и это для тебя совсем не сон, но я скажу вот что: Ты натурально спишь!
– Да? – Ники лихорадочно ощупал себя: на груди дырок от пуль нет, сзади? Тоже ничего!
– Она что, бронированная?
– На тебя что, ледяной водой полить? – вышел из себя адвокат.
– Не надо! – Ники приподнялся на локтях. Он в салоне собственной машины! Афоня посмотрел на свою грудь – обычная летняя рубашонка от Кристиан Диор, каких в его гардеробе более сотни.
– Дурной сон, – сказал он.
– Идём?
– Конечно! Времени в обрез!
– Да? У меня, представляешь, тоже! А тебя не добудиться!
Без проблем они проникли на территорию клиники, их уже ждали.
Медсестричка с затянутыми поволокой глазёнками и похотливым задком проводила гостей к дверям лаборатории.
Блеск и идеальная чистота поражали. Афоня стеснялся ступать на пол, отполированный до зеркального блеска. Он следовал за адвокатом, размышляя о кошмарном сне. Что это могло означать?
Как учат разгадыватели снов? «Необходимо запомнить самые яркие впечатления от сна». Афоня помнил всё. И достаточно ярко. Осталось отбросить ненужное. Что? Жара и песок. Жара, потому что душно на улице. Песок – от усталости: ночь просидел в подвальчике, перекидывая ноги с одной на другую. Что ярче всего? Выстрелы – громкие, перемены! Вот они и начались, перемены-то. Уже взяли кровь, запустили в комнатку, сунув оральный вибратор на батарейках.
– А может, лучше сестричку? – попробовал схохмить Афоня.
– Ты всё равно, Ники, не пользуешься презервативом, – спокойно возразил врач.
– А если попробовать, а?
– Порвётся! – уверенным, не терпящим возражений тоном сказал доктор и затворил за собой двери.
А ведь точно, порвётся, самодовольно усмехнулся Афоня и принялся за сдачу спермы. От голливудских красоток, развешанных по стенам, его тошнило. Афоня закрыл глаза, врубил аппарат на полную мощность и быстро собрал анализ.
Затем они сидели в просторном холле, потягивая прохладный мартини. Каждый думал о своём. Адвокат расписывал дальнейший распорядок дня, Афоня всё разгадывал свой сон.
У него оказался мобильник, и это послужило хорошим знаком. Не наоборот ли получится в жизни? Какая-то техника, факт. Но что от неё? Спасение или смерть? Скорее спасение, смерть и так не за горами. Что же ещё? Он напряг извилины, сильно наморщив лоб.
