В конце концов, я решил отложить этот вопрос на время — пока не поговорю с Верочкой и не узнаю ее получше. Вот тогда и куплю, чтобы уж точно. В крайнем случае, возьму какую-нибудь мягкую игрушку, лучше всего — символ будущего года по восточному календарю. Такие вещицы всегда женщинам нравятся…
На первом этаже я задержался у магазина игрушек — меня, как всех представителей сильного пола, с детства тянуло к полкам с разными машинками и самолетиками. Правда, покупали мне их не часто — родители считали, что лучшим подарком для ребенка является книга. Так-то оно так, я действительно любил читать, но иногда хотелось получить какой-нибудь гоночный автомобиль (непременно красного цвета!) или импортную сборную модель самолета. Я завидовал другим мальчишкам, чьи родители не заморачивались с умными книжками, а покупали пластмассовых солдатиков и деревянные сабли. И разрешали играть во дворе до самой темноты… Но потом я увлекся рисованием, и страсть к машинкам как-то поутихла, но интерес к отделу игрушек остался.
Повинуясь какому-то внутреннему порыву (ностальгия по детству, наверное), я вошел в отдел. И сразу же увидел его — игрушечный лук со стрелами. Большой, черный, почти как настоящий — со звенящей тетивой и набором длинных стрел (правда, не с острыми наконечниками, а с резиновыми присосками — для безопасности). Не знаю, что на меня нашло, но я взял его в руки и понял, что непременно должен купить. И даже цена не смутила, хотя в другой раз я бы ни за что не отдал несколько сот рублей за это пластмассовое изделие из дружественного нам Китая.
— Великолепный подарок ребенку! — одобрила мой выбор молодая, симпатичная продавщица. — Ваш сын будет доволен.
— Да я и сам доволен, — искренне ответил я.
Всю дорогу до работы я сжимал свою покупку в руках и думал, что, в конце концов, имею право сделать себе подарок к Новому году. Вечные рубашки и носки от Ленули порядком надоели…
На работе я первым встретил Славку. Он был бледен, руки тряслись, а губы дрожали, как у обиженного малыша.
— Что-то случилось? — спросил я. — Что-нибудь с Аллочкой?
— Хуже, меня уволили!
— За что?
— Не знаю, просто выгнали, выгнали, как паршивую собаку, — обиженно протянул Славка. — Сегодня вернулся шеф, а эта… в общем, эта нехорошая женщина Людочка сразу накапала на меня. Мол, в его отсутствие я к ней приставал, просто проходу не давал… Ну, Пал Палыч вскипел, как чайник, вызвал меня в кабинет и приказал, чтобы собирал шмотки. С вещичками, так сказать, на выход… Не захотел даже выслушать никаких объяснений. Хотя я, собственно, и не собирался ничего объяснять. Не рассказывать же этому уроду, как Людочка меня к кровати привязала… Такого удовольствия я ему не доставлю.
— Да уж, — кивнул я, — делиться этим не стоит. Тем более что она ему позже сама все расскажет…
Славка скривился, как от зубной боли.
— Но у тебя контракт, — вспомнил я, — и тебя нельзя просто так уволить…
— Можно, — печально вздохнул друг, — контракт заканчивается как в этом месяце, и продлевать его больше не намерены — так Пал Палыч сказал. Он даже приказал выплатить мне всю зарплату до конца года, лишь бы я убрался поскорее.
— Но это же несправедливо! — возмутился я. — Хочешь, я скажу шефу, что Людочка сама пришла на свидание, а ты ее пальцем не тронул…
— Ага, потому что связанный был, — печально вздохнул Славка, — нет уж, не надо. Замнем для ясности, как говорится… Тем более что я действительно виноват — возжелал секретаршу шефа своего. А это один из тяжких грехов, так об этом в Библии, кажется, говорится…
— Но все равно это неправильно, — кипятился я. — Личные отношения не должны мешать работе. В конце концов, ты — прекрасный специалист и, по сути, один тянешь на себе отдел, весь креатив только на тебе и держится.
— Ты это Пал Палычу скажи! — горько вздохнул Славка.
— И скажу! — пообещал я и решительно направился в кабинет шефа.
Людочка, увидев меня в приемной, зло сверкнула глазами и процедила сквозь зубы:
— Пал Палыч занят. И вообще, я бы не советовала тебе его беспокоить…
Тут у меня в голове что-то замкнуло, и дальнейшие события понеслись против моей воли. Я вытащил из упаковки лук (покупку я все еще держал в руках), положил стрелу на тетиву, направил на Людочку и грозно приказал:
— Замолчи свой рот, женщина!
Она сдавленно пискнула и быстрой мышкой юркнула под стол. Так, прекрасно, путь открыт. Я пинком распахнул дверь в кабинет шефа.
Пал Палыч похмелялся — уже налил полную рюмку водки и поднес ко рту, собираясь опрокинуть в себя. Понятное дело — после веселого отдыха за границей самое время привести себя в порядок. При виде меня шеф так и замер с открытым ртом.
— Почему вы уволили Никифорова? — грозно спросил я.
Пал Палыч несколько секунд тупо смотрел на меня, потом пришел в себя, медленно поставил рюмку на стол, сел, а потом ответил.
— С какой стати я должен перед тобой отчитываться, Собаков? Захотел — вот и уволил! И вообще — почему ты врываешься в мой кабинет без вызова и без стука!
— Захотел — и врываюсь, — парировал я, — а фамилия моя, между прочим, Собакин, мог бы за столько лет и запомнить, идиот. А то сидишь здесь, штаны протираешь…
— Да как ты смеешь! — взвился шеф. — Да я тебя сейчас…
— И, кстати, — невозмутимо продолжил я, — мы с тобой, Пашка, водку на брудершафт не пили, поэтому будь любезен обращаться ко мне на «вы».
— Вон! — взревел шеф. — Увольняю!
— Прекрасно, — кивнул я, — давно пора покинуть эту контору. Я ухожу вместе со Славкой, а ты, Паша, сам эскизы рисуй. Если, конечно, сможешь. Хотя это вряд ли. А заказчик, между прочим, сегодня придет…
— Охрана! — заорал благим матом Пал Палыч.
— Не ори, я сам уйду, — спокойно отреагировал я. — А на прощанье — вот тебе, за меня и за Славку.
С этими словами я вновь натянул тетиву лука, тщательно прицелился и выпустил стрелу. Она попала точно в лоб Пал Палычу и закачалась на резиновой присоске. Тот испуганно ойкнул и сполз под кресло. Кажется, он лишился сознания…
Я не стал дожидаться, пока Людочка вызовет охрану, сам покинул кабинет шефа. Не спеша спустился в отдел, подошел к любимом столу…
Что ж, рано или поздно это должно было произойти. Как говорится, все кончается, и хорошее, и плохое. Значит, пора мне уходить отсюда. Не зря же умные люди говорят, что раз в десять лет мужчина должен что-то менять — квартиру, работу или жену. У меня, похоже, получится все сразу.
Я быстро уничтожил рабочие файлы в компьютере (не хотел, чтобы мои наработки достались кому-то другому, пусть сам попотеет), порвал в мелкие клочки эскизы (получит-таки сегодня Пал Палыч пипюлей от высокого начальства за сорванный заказ!), покидал личные вещи в сумку. Их оказалось немного — чайная кружка, бритва (приходилось иногда пользоваться, когда из-за срочного заказа ночевал на работе), а также несколько любимых книг. Вот и все, что я здесь нажил… Кроме неприятностей, конечно.
