Да уж, видно, слишком опрометчиво я заявил, что меня можно с лёгкостью назвать таким, как все. Скорее наоборот, более необычного человека вы не встретите. Да, я хочу быть особенным, неповторимым… но не таким способом. ТАКАЯ индивидуальность мне не нужна, уж лучше быть обычным работягой-кауру или хотя бы кем-нибудь одним, а не взрывной смесью всех каст в удобной упаковке… а может, если я совсем не буду двигаться, то всё-таки одряхлею, и меня перестанут бояться?
Тут мне в голову пришла замечательнейшая мысль. А что, если одеться в старые дедовы штаны, надеть кирзачи, драную майку и тулуп и ходить, еле переставляя ноги? Неплохо бы ещё под глазом фингал нарисовать… или выдрать из головы клок волос, чтобы думали, что я лысею…
Что-то я размечтался. Я же пойду в юнэмирситет, а там люди культурные. И там много девушек. Не нужно оскорблять их любовь к прекрасному.
Было дело, я даже хотел покрасить волосы в белый и вставить синие линзы, чтобы меня не узнавали, но потом передумал, из-за пары причин. Во-первых: мне очень не хочется менять свою внешность. Она меня полностью и всецело устраивает. И во-вторых: меня всё равно кто-нибудь узнает.
Я махнул рукой и отправился в комнату, совершать следующую попытку по прикреплению к штанам чёрной кляксы.
На этот раз кусок ткани пришился крепко, но стал похож на большую складку, и я, стоная от отчаяния, опять принялся его отдирать. Можно, конечно, сходить к тёте Танайе, но цель ведь — не пришить, а сделать что-нибудь самому. Поэтому я с мрачной решимостью вновь принялся за дело.
Вдруг кто-то позвонил. Я протянул руку к небольшой чёрной трубке, сотовому телефону модели «Каатр». Сейчас я был готов сказать всё, что угодно, человеку, попавшему не туда.
— Да, я поднял трубку!!! — сообщил я и чуть не завыл, когда рука скользнула в сторону, стежок ушёл вбок и попытался скрепить верхнюю часть штанины с нижней, а когда я попытался остановить иглу, она ткнулась в мой палец и сломалась.
— Лиан Кансами? — деловито вопросил мужской голос. Ну конечно, кто же ещё? Я — Лиан Кансами! Только не надо говорить, что я тот самый Лиан и меня надо срочно арестовать! Моё имя не такое уж редкое.
— Да!
— Вас беспокоят из Адивского юнэмирситета, — я насторожился. Небось сейчас отчислять будут. — Ваши анимационные сюжеты заинтересовали одного медиамагната, он хотел бы поговорить с вами лично. Скорее всего, на предмет выпуска ваших работ в свет.
Я заликовал. Но, чтобы не подавать виду, холодно спросил:
— Кто этот человек?
— Гóлок Зеркáтан, — ответил мужчина. — Он будет ждать вас завтра в пять часов вечера в кабинете декана.
Человек положил трубку. Я перевёл дух. Голок! Зеркатан!! Крупнейший медиамагнат Адивы и один из ведущих во всей Иерархии!!! Насколько я знаю, ему принадлежит несколько телерадиокомпаний, вдвое больше журналов и втрое больше газет, а также несколько издательств и — о чудо! — анимационная студия! Если он одобрит мои проекты, то я буду работать у него… Я буду работать на студии КЮИТО, которая называется так по первым буквам каждой касты. А внизу радужными буквами доверительно приписано: «мультики для всех!»
Это же мечта!!!
Я плюнул на сломанную иглу (в переносном смысле) и выбросил её в мусорку. Затем сложил швейную машинку в коробку, отбросил штаны подальше и засел за работу. Во мне проснулся небывалый энтузиазм.
Так-так… Какие проекты я оставлял в юнэмирситете? Восемь серий про Неудачливого Боксёра, и ещё какой-то мини-мульт, специально для того, чтобы создать впечатление. Дело в том, что Боксёра я делал уже давно, и он не столь профессионален. Пиггес — тот уже лучше, но он не окончен, и я его не брал. А про Вишню всё никак не идёт работа. Поэтому я засел на несколько дней за компьютер и сотворил десятиминутный шедевр, где упор делался на живых существ и их движение, чтобы никто не обратил внимания, что мне не слишком удаётся фон и природа. Кажется, получилось так, как я хотел. Только интересно, что именно привлекло великого Голока — Боксёр или мини-фильм? Там и сюжета-то не было… но, наверное, всё-таки он.
Заснуть удалось с трудом. Я всё время думал о том, как завтра войду в кабинет декана, как на меня воззрится Голок и сразу пожмёт мне руку. А потом скажет: «Уважаемый Лиан, ваша работа бесценна! Я вижу, что вы — уникальный специалист, и не могу упустить такую жемчужину! Прошу вас, примите моё предложение стать ведущим мультипликатором на моей студии КЮИТО!» Да-а…
А ночью мне снился сон. Одна из множества частиц искажённых реальностей, частиц моего прошлого. Искажённых, но таких реальных…
— Где ты был? — дрожащим голосом спрашивает мама, зачем-то поправляя на мне куртку. Я старательно отвожу глаза.
— Мам, я у бабушки был… в Гаркале… честно… — на самом деле я действительно был возле Гаркалы, в горах, работал на стройке. Прятался от проклятого Иерарха и его шайки. Просто сбежал в один из больших городов и устроился на работу, жил там с какими-то другими кауру… Меня не было несколько месяцев, а родителям я ничего не сказал, иначе Иерарх нашёл бы меня. Я никому ничего не сказал.
— Лиан, звонила мама Карéбуса… он… ну, понимаешь…
— Что? — я насторожился. Мне стало очень и очень нехорошо.
— Она сказала, — мама с ужасом смотрела на меня. — Она сказала, что Каребус… что он умер…
— Что?! — взвыл я. — Как?! Что ещё она сказала?
— Лиан, всё хорошо? Что у вас там произошло? — мама была донельзя взволнована. Отец пока отсутствовал. Сестрёнка жалась к маминым ногам и с испугом глядела на меня.
— Мам, я к Бусу, поговорю с его мамой, — бросаю я и скрываюсь за дверью. Я понимаю, почему мама так хотела меня удержать — меня столько не было, и вот я опять ухожу… но я должен был, потому что я догадывался, чьих рук это дело.
Его убил Иерарх, потому что я отказался на него работать.
Я до сих пор помню глаза его мамы, её дрожащую руку, которая протягивает мне смятую бумажку, слабый голос:
— Это у него в руке было… я… я прочитала…
Там было написано: «Или ты соглашаешься, или он будет не последним». Мама Буса не догадалась, кому адресовано это послание, и показала мне его потому, что верила, что я смогу найти убийцу. Мне тоже очень хотелось его найти.
А когда я вышел из дома, прямо перед подъездом стоял Иерарх, а с ним и вся его шайка. Я улыбнулся, злорадно и неестественно, а потом набросился на них, и убил всех, каждого, кто осмелился посягнуть на жизнь моего друга. У меня не было никакого оружия, я расправился с ними своими собственными руками. И мне не было жалко тех, с кем я несколько лет работал вместе. Потому что все они не стоят даже волоска на голове Каребуса, друга, которого я знал всю жизнь. Который был кауру, но уважал юнэми, иситов и туранэ. Который знал всё о моей незаконной деятельности, но молчал и только неодобрительно качал головой. Который умер потому, что я отказал Иерарху.
