имели позитивный выхлоп, научив её концентрации и самоконтролю. Причина неспособности Василисы справиться с этим мутным эмоциональным потоком заключалась в том, что ей совершенно не хотелось узнать правду.
А правда заключалась в том, что она впервые в жизни поверила мужчине, причём без каких бы то ни было рациональных оснований, просто повинуясь внутреннему порыву. Поверила даже не потому, что, кроме слепой надежды, ничего больше не оставалось, причиной её веры в спасение был сам Вран. Тут сработала не логика или интуиция, а чувства. Что ж, Василисе было не впервой сталкиваться с этой соблазнительной обманкой, но отчего-то раньше набитые на фронте отношений с мужчинами шишки вызывали у неё лишь презрительную усмешку, да ещё, пожалуй, благодарность за полученный урок. Сейчас всё было иначе, ей даже вспомнить о предательстве Врана было страшно, не говоря уж о том, чтобы извлечь урок из своей легкомысленной доверчивости. Проще было вообще об этом не думать.
Увы, очень быстро Василиса убедилась в том, что так это не работает, наспех похороненные воспоминания лезли из всех щелей, своей бесцеремонностью доводя бедняжку до исступления. Копить всю эту мерзость в себе сделалось совсем уже невыносимо. Чтобы не отравиться собственной горечью, Василисе требовалось куда-то её выплеснуть. К сожалению, в Бафином доме с кандидатами на роль спасительной жилетки было не густо, собственно, очередь состояла из одной единственной престарелой дамы, которую Василисе было откровенно жалко. А тут ещё и солнечная тёплая погодка, как назло, добавила раздражения своим кричащим диссонансом с её душевными терзаниями. В общем, всё было плохо.
Если вы достаточно наблюдательны, то не могли ни заметить, что у насмешницы-судьбы всегда имеется в рукаве джокер, который она и бросает на игровой стол в самый критичный момент. Действительно, какой интерес в том, чтобы добивать лежачего или наблюдать, как болотная жижа с противным чавканьем смыкается над головой неудачника? Гораздо забавнее позволить глупым людишкам немного побарахтаться, например, протянуть руку помощи или спасительную соломинку, чтобы сценарий не обрывался на интересном месте. Вот такая соломинка и объявилась в доме Серафимы Яковлевны именно в тот момент, когда Василиса уже готова была взорваться.
За окном вдруг послышался рокот автомобильного движка, и гостеприимная хозяйка распахнула свои объятия неожиданной гостье. Впрочем, неожиданной она, скорей всего, была только для Василисы. Зная изобретательный склад ума Серафимы Яковлевны, можно было не сомневаться, что этот визит был частью специальной операции по спасению любимой внучки от хандры. Василиса затравленно зыркнула в сторону лестницы, откуда уже явственно доносился звук шагов, и с трудом удержалась от того, чтобы ни сбежать в мансарду. Вместо этого, она нацепила на свою недовольную физиономию насквозь фальшивую улыбочку, которая гораздо больше напоминала злобный оскал, нежели выражение радости. Всё-таки обижать бабулю ей не хотелось.
— Лисёнок, посмотри, кто к нам приехал, — возвестила появление гостьи Серафима Яковлевна, вскарабкавшись по ступенькам. — Представляешь, Варенька случайно оказалась рядом с нашим домом и согласилась попробовать мой мясной рулет.
— Бафи, я же не вчера родилась, — Василиса не купилась на это откровенное враньё и скорчила осуждающую гримасу. — Думаешь ещё одно кошмарное предсказание — это именно то, чего мне сейчас не хватает?
— Фу, как можно быть такой невежей, — нарочито возмутилась коварная манипуляторша. — Не позорь меня перед гостьей, а то Варенька может подумать, что твои дурные манеры — это результат моего воспитания.
— Простите, Варвара, я вовсе не против конкретно Вас, — Василиса покаянно опустила голову, — просто у меня тяжёлый период в жизни, и не хочется, чтобы окружающие из-за этого пострадали.
— Не беспокойся, я не стану тебе гадать, если, конечно, ты сама ни попросишь, — Варенька участливо улыбнулась и присела на край Василисиного дивана, — но мне ужасно интересно узнать, что из предсказанного раньше уже сбылось.
— Да считай всё, — горько усмехнулась Василиса. — По тому розовому пупсу, которого я считала своей жизнью, словно катком проехались, только косточки захрустели.
— Милая, что за ужасы ты рассказываешь, — Серафима Яковлевна в отчаянии всплеснула руками, — разве можно так?
— Именно это и должно было случиться, — успокоила нервную старушку Варенька. — А что конкретно произошло? — снова обратилась она к Василисе.
— Наш мир оказался совсем не тем, чем притворялся, — Василиса тяжко вздохнула и покосилась на бабушку, типа, продолжать или не стоит. Серафима Яковлевна правильно истолковала сей язык жестов и, сославшись на ужин в духовке, поспешила оставить двух женщин наедине. — Все, кто меня окружал, тоже только притворялись людьми, да и я сама, как выяснилось, в каком-то смысле не человек. А вдобавок меня предали все, кому я верила. Достаточно для персонального апокалипсиса?
— Но ты же это пережила, — в голосе Вареньки было столько ехидства, что Василиса невольно заподозрила какую-то подставу. — Как я и обещала, облетела только шелуха, но то, что было настоящим, никуда не делось. А как насчёт твоего сакраментального выбора? — поинтересовалась тарологиня.
— Да там и выбирать не из кого, — глаза Василисы вдруг наполнились болью. — Оба мужика, которых Вы мне напророчили, оказались козлами. Нет, даже не козлами, а преступниками, — поправилась она. — Вся разница только в том, что один совершил своё преступление в далёком прошлом, а другой — совсем недавно. Интересно, а там была опция — вообще не выбирать? — неуверенно промямлила она.
Варенька поднялась с дивана и решительно направилась к ломберному столику, приняв вопрос своей бывшей клиентки за желание продолжить общение с картами. Развернув ширму, она поманила Василису. Вскоре перед тарологиней веером разлеглись картинки карт, среди которых были и те голенькие человечки, которые обозначали выбор, а вот страшная башня отсутствовала.
— Видишь, со своей катастрофой ты благополучно справилась, — Варенька провела ладонью над картами, — теперь тебе открылся новый путь. Но вот сможешь ли ты по нему пойти, по-прежнему зависит от твоего выбора, — пальчик с безукоризненным маникюром постучал по карте «любовники». — Свой выбор ты пока не сделала.
— Да не могу я, — в отчаянии выкрикнула Василиса, — мне вообще никто из этих мужиков не нужен.
— А почему ты решила, что тебе нужно выбрать мужчину? — Варенька удивлённо скосила глаза на нервную клиентку. — Я только сказала, что в твоих бедах будут виновны мужики. Это так и случилось?
— А как же, — фыркнула Василиса, — будь моя воля, я бы кастрировала этих уродов. Так из чего же я должна выбирать? — она подняла глаза на гадалку и снова, как и в прошлый раз, её окатило холодом из бездонного колодца, в который превратились глаза Вареньки.
— «Быть или не быть, вот в чём вопрос», — загробным голосом процитировала тарологиня. — Жизнь порой приносит нам много боли и страданий, кто ж с этим спорит.
