таком душевном раздрае, что его можно было брать голыми руками. Хрупкое здание надежды, выстроенное отчаянным экспериментатором на зыбкой почве непроверенных предположений, рухнуло и рассыпалось в пыль, похоронив под собой строителя. Хуже всего было то, что альтернативных вариантов спасения зависших в Игре игроков у Вена не имелось, и он словно бы оказался в той точке, с которой начал свой путь. Триста лет исследований и экспериментов закончились нулевым результатом.
Никто из его коллег не мог понять той одержимости, с которой Вен пахал как подорванный, покидая мир Игры только для того, чтобы восстановить свои когнитивные функции. Его считали чудиком, двинутым на почве каких-то скрытых комплексов, но никто даже представить не мог, какой была истинная причина столь бескомпромиссной самоотдачи. И не удивительно, кому же могло бы прийти в голову, что этим героем трудовых будней движет чувство вины? А между тем это чувство не раз уже вкладывало в руку Вена пистолет с одной единственной пулей, которая, словно волшебный ключик, должна была открыть бедняге путь к вечному забвению. И только надежда когда-нибудь освободить узников Игры останавливала палец, лежавший на курке.
Вен, конечно, не обладал способностями сталкера, но осознанности на то, чтобы, вместо перевоплощения, ломануться к барьеру у него бы точно хватило. На самом деле перевоплощения Вен боялся даже больше, чем ухода в небытие, поскольку оно было связано с риском утраты какой-то части воспоминаний. Разумеется, единичное перевоплощение не могло бы полностью стереть его память, но для Вена важна была каждая, даже самая мелкая крупица обретённых знаний, а потому угрозу Ро он воспринял со всей серьёзностью. По хорошему, провалившемуся экспериментатору следовало бы вернуться на базу ратава-корги и немного отдохнуть, но для этого ему нужно было положиться на сталкера, встречаться с которым Вену категорически не хотелось.
Когда дверь его кабинета приоткрылась, Вен подскочил как ошпаренный, поскольку решил, что Ро всё-таки решил сыграть роль посланца судьбы и отправить своего коллегу на заслуженный отдых только не в Аэрию, а на тот свет. Что ж, волновался он не напрасно, судьба оказалась той ещё чертовкой, вот только вместо своего посланца, она отправила к Вену ещё более опасного персонажа. Сказать, что он не ожидал прихода своей лабораторной мышки, было бы явным преуменьшением, Вен был настолько ошарашен, что в первый момент буквально впал в ступор. Однако инстинкт самосохранения быстренько вернул его на грешную землю. Ро мог войти через эту дверь в любую минуту, и предсказать его реакцию на присутствие Василисы в магической школе было совсем нетрудно.
— Тебе нельзя тут находиться, — с ходу выпалил Вен, едва дверь за незваной посетительницей закрылась, — Ро меня пристрелит, разве ты не слышала?
— Так его настоящее имя Ро? — Василиса состроила наивную мордочку и удивлённо захлопала ресницами. — А как Ваше?
— Вен, — представился фальшивый маг. — Уходи, Василиса, нам нельзя с тобой больше разговаривать.
— По-моему, Вы мне должны, — женщина спокойно прошла к рабочему столу своего бывшего учителя и бесцеремонно уселась в кресло для посетителей. — У меня имеются кое-какие вопросы, и Вы мне на них ответите, иначе придётся сказать Гер…, — она запнулась, — Ро, что Вы опять пытались заманить меня в Вашу школу. Кстати, даже не надейтесь со мной разделаться, я оставила ему записку с указанием, где меня искать в случае чего.
В первый момент столь наглый шантаж обескуражил Вена, который и сам был не чужд грязных методов манипуляции. Враньё и магические фокусы были его фирменной фишкой и рассчитаны они были как раз на таких доверчивых дурочек, каковой он раньше мнил свою ученицу. Что ж, следовало признать, что на счёт Василисы он явно заблуждался, по части коварства ученица заткнула за пояс своего учителя.
— А ты быстро учишься, — Вен одобрительно кивнул. — Ладно, спрашивай, только побыстрее, — разрешил он. — Надеюсь, речь не пойдёт о тайнах мироздания, на это сейчас нет времени.
— Оставьте Ваши тайны при себе, — огрызнулась Василиса. — До меня уже дошло, что эти сакраментальные откровения были просто приманкой. Можете радоваться, наивная мышка даже не заподозрила, что кусочек сыра находился в мышеловке.
— Побойся бога, Василиса, — Вен возмутился вполне искренне, ведь его сыр был натуральным продуктом самого лучшего качества, — за время обучения ты получила столько знаний, сколько не смогла бы раздобыть за всю свою жизнь, если бы общалась только с жителями мира Игры.
— А толку? — фыркнула нахальная ученица. — На что нужны знания тому, кого живодёры предназначили в жертву? Почему вы пытались меня уничтожить? — в голосе Василисы послышалась обида. — Что я вам плохого сделала?
— Ты всё не так поняла, — Вен замотал головой, что твоя мельница крыльями. — Поверь, в обоих наших мирах не нашлось бы никого, кто желал тебе выжить больше, чем я. Моё желание было так сильно, что я невольно поверил в то, что оно осуществимо, — он обречённо вздохнул и устремил жалобный взгляд на обвинительницу. — Каюсь, мне следовало поверить Врану на слово, но надежда подчас бывает сильнее доводов рассудка.
— Значит, Вран не сомневался в фатальном исходе вашего эксперимента, — уточнила Василиса, довольная тем, что информатор сам вышел на интересовавшую её тему.
— Он лучший сталкер в Аэрии, — в голосе Вена прозвучала непонятная гордость, — и если б имелся хоть один шанс провести тебя через барьер, то он бы его не упустил.
— Тогда зачем он согласился? — возмутилась Василиса. — Да ещё успокаивал меня, уверял, что всё будет хорошо. Зачем вообще нужно было применять ко мне все эти сталкерские приёмчики, если от моего состояния уже ничего не зависело?
— Разве ты не поняла? — Вен удивлённо захлопал глазами. — Он собирался осуществить замещение. Если бы я его вовремя ни остановил, то ты бы сейчас уже любовалась видами Аэрии.
— Хватит меня запутывать, — глаза Василисы загорелись праведным гневом. — То Вы утверждаете, что я не могла пройти этот ваш дурацкий барьер, а потом вещаете про аэрские виды. Так в каком случае Вы врёте?
— Ни в каком, — поспешил заверить свою разбушевавшуюся собеседницу Вен. — Вам вдвоём действительно было не пройти барьер, но на тебя одну силы сталкера хватило бы. Это и называется замещением. Да, у Врана был непростой выбор, и он его сделал.
— Он выбрал меня? — голос Василисы опустился практически до шёпота. — Значит, тогда в подвале он мне вовсе не врал и действительно просто хотел меня успокоить.
— Нельзя вступать в контакт с барьером, если ты не можешь сохранять концентрацию, — подтвердил её догадку Вен. — Игроки частенько психуют перед эвакуацией, поэтому сталкеров специально обучают психотехникам, которые помогают их утихомирить.
Вен продолжал вещать с умным видом, словно Василиса
