— Кто-то освободил демона без принуждения возвратиться в безвременье? — сумела сказать я, опуская глаза. — Это нельзя назвать ответственным поведением.
— Это очень разумное поведение. Для Ала.
Миниас опустил локоть на стол и отпил из чашки.
Я поежилась, отчетливо понимая, что мама внимательно слушает:
— Ты думаешь, меня кто-то хочет убить? — спросила я наконец.
Миниас пожал плечами:
— Не знаю. И если честно, не очень интересуюсь. Мне только надо это прекратить.
Моя мать укоризненно фыркнула, и Миниас убрал локоть со стола.
— После восхода мы можем взять его под контроль, — сказал демон, пряча глаза за очками. — Линии закроются, и его перебросит на нашу сторону. И тогда, чтобы его найти, достаточно будет воспользоваться его метками демона.
Я сняла руки со стола. Пальцы отодвинули браслет Кистена, нащупав выступающий шрам. Перед появлением Ала эта метка демона вспыхнула болью. К старым тревогам добавилась новая: вот так Ал меня и нашел. Черт побери, мне не нравится ощущение помеченной антилопы.
— В тюрьме у Ала нет доступа к лаборатории, — заговорил Миниас, снова привлекая мое внимание, — и поэтому у него в распоряжении только простейшие, легко выполняемые проклятия. Но он исключительно владеет техникой прыжков по линиям.
— Ну, значит, он заглянул на чью-то кухню. Выглядит он как всегда, а я знаю, что это не естественный его вид.
А каков естественный, я знать не хочу. Вот честно, не хочу.
Миниас опустил и поднял голову, снова отпив кофе.
— Да, — ответил он негромко, отклонившись на спинку. — Кто-то ему помогал. И то, что он попытался сегодня с тобой расправиться, почти убеждает меня, что это была не ты.
— Я?!! — выпалила я. — Ты правда думаешь, что я стала бы работать с ним! — Тут я почувствовала, что у меня слабеют пальцы, держащие чашку. Чары облика за одну ночь не наводятся. А значит, Ал… я подняла глаза, очень жалея, что Миниас в очках. — Как давно Ал гуляет на свободе?
Миниас скривился в гримасе:
— Вот уже третью ночь подряд.
Меня пронзило страхом, а Дженкс взлетел со стола, рассыпая красную пыльцу.
— А ты не подумал, что мне стоило бы это знать? — воскликнула я.
Одним плавным движением Миниас снял с себя очки. Опираясь о стол рукой, он наклонился ко мне:
— Меня это совершенно не интересует, — ответил он сдавленным голосом, и я моргнула в ответ на взгляд раздраженных глаз с козьим разрезом зрачков. — Нам плевать, убьет он тебя или нет. У меня нет причин тебе помогать.
— Но ты же помог? — спросила я воинственно, сочтя, что злость лучше страха. — Зачем?
Миниас снова отклонился назад. Я увидела, что он не хочет о чем-то говорить, и решила, что именно об этом я и хочу услышать.
— Я выслеживал Ала, — ответил демон. — А что ты там оказалась — это просто было мне на руку.
Дженкс засмеялся, и все взгляды обратились к нему, когда он на несколько дюймов взлетел над столом.
— Тебя вытурили? — спросил он, и Миниас закаменел.
Мое первое побуждение возразить умерло тут же при виде стоического выражения на лице Миниаса.
— Тебя действительно сняли с работы?
Демон так резко потянулся за большой чашкой, что чуть не сшиб Дженкса.
— А чего бы еще он гонялся сейчас за Алом вместо того, чтобы с Тритоном смотреть телевизор? — Дженкс вспорхнул мне на плечо ради безопасности. — Тебя выставили. Рассчитали, выгнали, выперли, сократили. Уволили. Дали отставку.
Миниас снова надел очки.
— Меня перевели на другую работу, — сообщил он деревянным голосом.
И вдруг мне стало страшно. Страшно по-настоящему.
— Ты больше не надзираешь за Тритоном? — прошептала я, и Миниас явно удивился моему страху.
— А кто это — Тритон? — спросила мама, прикладывая к губам салфетку и отодвигая мне вторую половину чизкейка.
— Она самый мощный демон, который у них там есть, — хвастливо сказал Дженкс, будто в этом была его заслуга. — А Миниас при ней был нянькой. Она опаснее воинственного фейри под «бримстоном», и это она прокляла в прошлом году церковь — еще до того, как я ее купил. Глазом не моргнув. И у нее вот такой огромный зуб на Рэйчел.
Миниас хотел было фыркнуть, но сдержался. Заткнулся бы этот Дженкс — мама ведь не знает про историю с осквернением церкви.
— Демонов женского пола не бывает, — сказала мама, вытаскивая из сумочки пудреницу и помаду. — Твой отец был в этом весьма уверен.
— Как сама видишь, он ошибался. — Я взяла вилку, но тут же положила обратно. Аппетит к чизкейку у меня исчез уже сюрпризов пять тому назад. Чувствуя, как сводит судорогой живот, я спросила у Миниаса: — Так кто же сторож у Тритона?
Последние остатки доброжелательности исчезли из его поведения.
— Сопливый панк какой-то, — мрачно буркнул он, приятно удивив меня современной фразой.
Но Дженкс был в восторге.
— Ты слишком часто упускал Тритона, и тебя решили заменить демоном помоложе. Класс, правда?
У Миниаса задрожала рука, и пальцы вдруг разжались — фарфор чашки с тихим звуком треснул.
— Кончай, Дженкс, — велела я, соображая, насколько потеря работы у Миниаса была связана с тем, что Тритон ускользала от его надзора, а насколько — с его неспособностью принимать бесстрастные решения. Миниас явно к ней неровно дышал, причем настолько, что не мог держать ее взаперти, когда это ей было необходимо. Наверное, так.
— А как они хотят, чтобы я ее соблазнял и при этом неукоснительно держал в рамках закона? — огрызнулся он. — Так не бывает. Эти идиоты-чиновники ни черта в любви не понимают. И в том, кто кем командует.
Ее соблазнял? Я приподняла брови, но от злобного лица демона у меня мороз пробежал по коже. От навалившегося неудобного молчания разговоры окружающих зазвучали громче.
Миниас понял, что мы все на него смотрим, и заставил себя успокоиться. То ли мне показалось, то ли он очень тихо вздохнул.
— Нельзя допустить, чтобы Ал — или кто бы то ни было другой — так демонстративно нарушал правила. — Миниас говорил так, будто не он только что не сумел скрыть душевной боли. — Если я его арестую, меня могут снова назначить надзирать за Тритоном.
— Рэйчел! — воскликнула мама. Я обернулась — на ее лице была привычная маска счастливого неведения. — Он же оперативник, совсем как ты! Вы обязательно должны вместе в кино сходить или еще куда-нибудь!
— Мама, он же… — Я запнулась. — Он не оперативник. — Я едва не сказала, что он демон. — И уж точно он не годится для романов. — Мною овладело чувство вины. Я ее спровоцировала, и она соскользнула в привычную колею. Выругав себя как следует, я обратилась к Миниасу, просто чтобы закрыть тему и уйти от нее. — Извини, — сказала я, будто от имени матери.
