— Мама, он же… — Я запнулась. — Он не оперативник. — Я едва не сказала, что он демон. — И уж точно он не годится для романов. — Мною овладело чувство вины. Я ее спровоцировала, и она соскользнула в привычную колею. Выругав себя как следует, я обратилась к Миниасу, просто чтобы закрыть тему и уйти от нее. — Извини, — сказала я, будто от имени матери.
На лице Миниаса ничего нельзя было прочесть.
— Я не завожу романов с ведьмами.
Мне большого труда стоило не усмотреть в этом хамства, но из затруднения меня вывел Дженкс. Он загудел крыльями, привлекая внимание.
— Так, давай уточним, — сказал он, повиснув над самой поверхностью стола. Одну руку он держал на бедре, другой направил острие покрытой пластиком скрепки прямо на Миниаса. — Ты потерял теплое местечко нянечки, и теперь пытаешься поймать демона, у которого сила и ресурсы ограничены. И это тебе тоже не удается?
— Дело не в том, чтобы его поймать! — возмущенно возразил Миниас. — Поймать его мы можем. А вот удержать после заката — нет. Я уже сказал, кто-то вызывает его из заточения.
— И вы этому кому-то не можете помешать? — задала я вопрос, вспоминая зачарованные липучки, которым ОВ связывает лей-линейщиков, чтобы не вылезли из-за решетки по линиям.
Миниас покачал головой — в очках мелькнул блик отраженного света.
— Нет. Мы его ловим, сажаем, а когда солнце заходит, он выскакивает, сытый и отдохнувший. Смеется над нами. Надо мной.
Я потянулась за глотком кофе, чтобы скрыть дрожь.
— Есть предположения, кто его зовет?
Я подумала про Ника, и кофе показался мне едким, как кислота.
— Теперь нет. — Сапоги демона шаркнули по шероховатому полу. — Когда я этого заклинателя найду, я его убью.
Отлично. Нашарив под столом мамину руку, я ее пожала.
— А у тебя есть догадки, кто ему помогает? — в свою очередь спросил Миниас, и я задержала дыхание.
Ник, подумала я, но не сказала этого вслух. И не скажу. Даже если он и послал Ала меня убивать, — потому что если это Ник, с ним я разберусь сама. Я чувствовала на себе взгляд Дженкса, и он ждал, что я это скажу, но напрасно ждал.
— Почему не избавиться от его имени вызова? — попробовала я найти другой вариант. — Если это сделать, его нельзя будет освободить призывом.
Лицо Миниаса — там, где его не прикрывали очки, — закаменело. Он понял, что я чего-то не говорю.
— Пароль отменить нельзя. Если у тебя он есть, то он твой. — Он запнулся, и я ощутила, как собирается какая-то угроза. — Но его можно обменять на чужое имя.
Лента напряжения удавом сдавила ребра, и все сигналы тревоги загудели у меня в голове.
— Если бы кто-то обменялся с ним именами, — со значением протянул Миниас, — мы бы его удержали. К сожалению, он из-за своей работы был со своим именем вызова весьма неаккуратен. На этой стороне линий его знает куча народу, и ни один демон добровольно его на себя не возьмет. — Миниас смотрел на меня в упор. — Ни у кого нет на это причины.
У меня пальцы сжались на стакане — я теперь знала, зачем Миниас сидит тут со мной и кофе пьет. У меня есть пароль. Есть причина для обмена. А значит, у меня есть большая проблема.
— И какое это отношение имеет к моей дочери? — спросила моя мать зловещим, почти угрожающим голосом. Страх за меня заставил ее отбросить маску легкомысленной рассеянности, за которой она скрывала шрамы, оставленные смертью отца.
Миниас поправил очки, давая себе время взвесить эмоции всех сидящих за нашим столом.
— Я хочу, чтобы твоя дочь поменялась с Алом паролями.
— Фейрийский хрен тебе она поменяется!
С Дженкса посыпалась пыльца такой густой красноты, что она казалась черной.
— Ни за что, — подтвердила я, хмурясь и отодвигаясь от стола вместе со стулом.
Миниас невозмутимо вытряхнул себе в чашку еще корицы.
— Тогда он тебя убьет. Мне до этого дела нет.
— Еще как есть, или ты бы здесь не сидел, — резко сказала я. — Без моего имени тебе его не удержать. Тебе наплевать, жива я или нет, но на себя тебе не наплевать.
И тут моя мама, сидевшая напряженно и с несчастным видом, сказала:
— А если она согласится, вы уберете ее демонские метки? Все до единой?
— Мама! — воскликнула я.
Даже понятия не имела, что она о них знает!..
Мама взяла в ладонь мои холодные пальцы, и в зеленых глазах отразилось страдание.
— У тебя аура запачкана, детка. А новости я смотрю. Если этот демон может снять твои метки и очистить ауру, то тебе хотя бы следует знать, какие возможны последствия или побочные эффекты.
— Мама, это не просто пароль, это имя вызова!
Миниас посмотрел на мою мать с возросшим интересом.
— Это имя не имеет над тобой власти, — сказал он. — Самое большее, вероятно, тебе придется несколько месяцев поработать оператором, перенаправляя вызовы Алу.
Я отняла у мамы руку, не в силах поверить своим ушам.
— Ты сказал, что я должна выбрать себе имя, о котором никто не догадается. Если кто-то его узнает, ты говорил, жизнь у меня будет такая, что не позавидуешь. Ты знаешь, какому количеству народа известно имя Ала? Я только знаю, что куда большему, чем мое.
Закончив эту тираду, я отодвинулась от стола. Стул скрипнул, и звук прошел по моему позвоночнику, заставив меня передернуться.
— В этом и смысл, ведьма, — сказал Миниас, произнеся слово «ведьма» как оскорбление. — Если ты откажешься, то погибнешь. Сегодня я вмешался в надежде, что ты захочешь пойти на соглашение, но второй раз не стану. Потому что мне действительно все равно.
Меня пронзило страхом — а может, адреналином. Соглашение? Он имеет в виду сделку. Сделку с демоном. Мамины глаза умоляли, а Дженкс поднял свою кочергу, ощетинившись.
— Это угроза? — спросил он рычащим голосом, и его крылья завертелись быстрее и стали краснеть.
— Информация о шансах. — Миниас поставил чашку, будто точку в конце разговора. Потом так же решительно сложил салфетку и положил рядом. — Да или нет.
— Найди кого-нибудь другого, — посоветовала я. — Колдунов миллионы. Авось найдется кто-нибудь поглупее меня, кто согласится. Дай ему имя и обменяй с Алом.
Он посмотрел на меня поверх очков:
— Ты одна из двух колдунов по эту сторону линий, у которых кровь способна создать достаточно сильную связь. Да или нет?
Так, опять к демонской магии. Супер.
— Так возьми Ли, — сказала я желчно. — Он дурак.
А также агрессивен, честолюбив и совершенно съехал с нарезки, побыв пару месяцев фамилиаром у Ала, пока я его не выручила. В некотором смысле. Вот и не удивительно, что Ал меня ненавидит.
