и порывам ветра. Вероятно, они уже привыкли к моим бурям.
Я наблюдаю за тем, как они летят к пещере, как дерево врезаться в обсидиановую стену, блокирующую вход. Грохот вторит яростным ударам алой мышцы, которую едва сдерживают железные доспехи.
Кахол стоит рядом со мной, он молча бурлит от гнева. Впрочем, и я немногословен. Последнее, что я перенес в сознание своих воронов, было предупреждение, которое Фэллон удалось мне отправить, пока наша связь не оборвалась.
Вновь.
И почему я не отправился к ней сразу после того, как она не ответила на мое предложение поспать?
Почему поддался на уговоры Эрвина провести еще один раунд тренировки с мечами?
Зачем слушал просьбу Киэна оставить лестницу для его бескрылой пары?
Почему не отпустил коней, на которых приехали друзья Фэллон?
Почему не прислушался к совету Бронвен и не отправился на Шаббе, чтобы снять проклятие?
Обсидиановые ворота скрепят, затем, наконец, накреняются и с грохотом падают на землю, распадаясь на куски: они сверкают, подобно ковру из стеклянных осколков.
Фэллон!
Пока я жду ответа, стремительно развеивается наивная надежда на то, что она услышит меня после того, как падет обсидиановый барьер. Ее имя застывает на холодных губах. Я делаю шаг вперед.
Кахол меня останавливает.
– Надо подождать, Лор.
Я отталкиваю его руку и иду вперед. Хватит с меня ожидания.
Друг, почти полностью обратившись в дым, преграждает мне путь и широко расставляет ноги.
– Еще шаг, Лоркан Рибио, и я прямо сейчас унесу тебя на Шаббе.
Я прожигаю его взглядом, но останавливаюсь.
В нашем расположении нет большого запаса оружия – прежде нам хватало когтей и клювов, – но благодаря Энтони и Вэнсу мы имеем небольшой арсенал: оружие, стреляющее железными пулями, порошок, который они прозвали «пылью» и который вызывает видения, и жидкая соль, которую можно ввести внутривенно или залить в рот.
Сейчас все это доставили в долину.
Коннор поджигает мешок с «пылью», который затем хватает когтями Рид и закидывает в грот. Взрыва нет. В конце концов, это не пушечное ядро. Но появляется дым. Сперва поднимается лавандовая струйка, затем она превращается в переливающееся фиолетовое облако.
Оно не навредит Фэллон, если она еще в пещере.
Биокин? – шепчу я в пропасть, растянувшуюся между нами.
Я закрываю глаза, когда ее прекрасный голос не освещает тьму, сгущающуюся между моими висками. Внезапно слышится глухой кашель, и мои веки распахиваются.
Взлетайте! – приказываю я воронам.
Все до единого покрываются перьями и сливаются с тьмой звездного неба.
Я разделяюсь на пять птиц, их взгляды прикованы ко входу в пещеру и белую точку в глубине. Точка приближается, и вот уже из пещеры выныривает лючийский солдат, спотыкается о куски обсидиана, но удерживается за стену пещеры. Часто моргает, оглядывая поле.
У фейри нет оружия. Когда он продвигается еще дальше, я наполняю его сознание образами солдат, которых я только что разорвал в клочья. Когда показываю ему, что намерен сделать с ним, его штаны намокают.
Два моих ворона сливаются вместе, и я шепчу ему, что оставлю его в живых, если он приведет мне Фэллон.
Его взгляд расфокусирован из-за концентрации ядовитых веществ в его организме, тем не менее ему удается пробормотать:
– Я с-стер п-печать с д-двери. Б-без нее не в-войти.
«Как удачно, что у тебя есть шаббинская кровь».
– Росси ее н-нарисовал. Только он…
«Где кровь, которую он тебе дал?»
Он долго смотрит на свои ладони, переворачивает их и, моргая, продолжает смотреть на костяшки пальцев, затем касается шеи.
– Н-наверное… выронил.
«Нам его убить?» – спрашивает Рид, в тоне его голоса слышится нетерпение.
«Нет пока. – Обращаясь к солдату, спрашиваю: – Кто еще в пещере?»
Тот качает головой, светлые волосы разлетаются в стороны.
– Никто. Кроме… кроме…
Его брови хмурятся, словно он напряженно обдумывает вопрос.
– Кроме командора Дардженто.
При звуке этого имени мои крылья замирают, один из воронов парит возле входа в пещеру. Когда мои глаза привыкают к полнейшей темноте, солдат говорит:
– Но он м-мертв. Заклинательница Зверей его у-убила.
Кахол приземляется перед мужчиной и превращается в человека.
– Моя дочь убила Сильвия Дардженто?
Глаза фейри вылезают из орбит при виде моего генерала, который выше его на целую голову. Чудовищный мужчина – но не чудовище.
Единственное чудовище здесь я.
– Д-да. – Воздух пропитан вонью от его промокших штанов. – Ваша… – он сглатывает, – ваша д-дочь его у-убила.
– Как?
Ноздри испуганного фейри раздуваются, когда он вдыхает, а затем в деталях рассказывает о происшествии, которое переполняет меня гордостью, но также подпитывает мою ярость.
– Это все. Могу я… прошу… вы…
Принеси мне тело Дардженто, – прерываю я его потуги на мольбы.
– И тогда вы меня отпустите?
Один из моих воронов влетает в пещеру, но тут же начинает щипать глаза, а кожа покрывается волдырями: слишком много обсидиана. Вокруг разрушенной двери на полу грота, среди древних костей, словно мусор, валяются черные лезвия и шипы – останки битвы при Приманиви.
Принеси. Его. Долбаное. Тело.
От моего тона солдат резко разворачивается, поскальзывается в грязи, добавляя коричневых пятен на белые штаны, и кидается в пещеру.
– О чем ты его попросил? – спрашивает Кахол.
Принести нам тело Юстусова ручного ублюдка.
Несколько минут спустя солдат наконец возвращается, волоча за собой труп. Спина белого плаща окрашена в алый цвет и порвана в трех местах. В трех местах, куда, должно быть, метила моя Фэллон. Я пытаюсь представить ее с мечом, но образ только еще больше портит настроение. Мне невыносимо, что ей пришлось сражаться за свою жизнь.
– Какие у Реджио планы на мою дочь?
Солдата глупо хлопает глазами.
– П-планы?
У Кахола раздуваются ноздри.
– Зачем он увел ее в гребаные тоннели?
– Ох! – Солдат проводит дрожащими пальцами по длинным волосам, которые я подумываю отрезать, перед тем как вонзить когти ему в шею – только чтобы показать фейри, каково мое мнение по поводу их глупого показателя статуса. – Я н-не знаю.
Неправильный ответ.
Я рассредотачиваюсь, почти сливаясь с ливнем.
Солдат вскидывает перед собой ладони, словно эти две слабые конечности способны меня остановить. Я бы улыбнулся, если бы мою пару… мою разрушительницу проклятий… весь мой мир не украли у меня и не отвели туда, откуда я не могу ее достать.
– К-король х-хочет, чтобы М-мериам…
Мериам сделала что?..
Кахол теряет терпение и хватает мужчину за горло.
– Закончи гребаную фразу, фейри!
С губ солдата срывается всхлип.
– Что этот бесхребетный подонок хочет от Мериам?! – От вопля Кахола светлые волосы фейри отлетают назад.
– Я с-слышал что-то о б-браке.
Кровь застывает в жилах. Кахол отшатывается.
– О браке?
– Между З-заклинательницей
