Если бы на это адское приспособление наложили свои цепкие щупальца шримпы, это стало бы настоящей катастрофой. Этого нельзя было допустить ни в коем случае. По этой причине Вадик гнал своих людей без передышки, сведя количество привалов к минимуму. Даже еду принимали на ходу.
В связи с этим Батек не преминул сострить:
— Слышь, начальник, ну, положим, отлить я могу и на ходу в бутылку из-под воды. Но вот что делать, если мне вдруг приспичит по-крупному?
— Будешь передвигаться гусиным шагом, — на полном серьезе посоветовал Вадик. — Только не позабудь при этом штаны снять.
Его последние слова потонули в приглушенном хохоте остальных членов группы.
А всего через пару минут всем им стало не до смеха.
Внезапно со всех сторон, словно из-под земли, появились толпы троглодитов. Они были облачены в сильно облегченное подобие брони, которую обычно носили на себе шримпы. Это обстоятельство весьма красноречиво указывало на то, кому служили эти отщепенцы рода людского.
— Шухер, пацаны! — вскричал Батек. — Засада!
— Спина к спине! — скомандовал Вадик. — Огонь!
Стремительно перестроившись, людям с большим трудом удалось выкосить первую волну наступающей на них нечисти. Но нападающих было так много, что на смену павшим тут же появлялись новые.
Что неприятно поразило Вадика, так это то, что размеры шримповских приспешников вплотную приближались к его собственным внушительным габаритам. Кроме всего прочего, у него создалось впечатление, что те были совершенно лишены инстинкта самосохранения и лезли под пули, словно заговоренные.
О том чтобы применить против них подствольные гранатометы не могло быть и речи. Расстояние до атакующих было ничтожно мало. С равным успехом можно было сорвать кольцо с гранаты, позабыв при этом вынуть ее из кармана. В обоих случаях, эффект по своей глупости был бы потрясающий. Причем, в самом буквальном смысле.
Шримповские гвардейцы, как окрестил их про себя Вадик, были лишены стрелкового оружия. Вместо этого они были вооружены короткими дубинками. Формой своей и фактурой странное оружие, напоминало шипастые, кривые огурцы. По логике вещей это была некая разновидность шокеров. Во всяком случае, гвардейцы пытались ткнуть ими людей, всякий раз, когда приближались к ним достаточно близко.
— Прикройте, перезаряжаю! — крикнул Вадик и, в очередной раз, выщелкнув использованный магазин, вставил на его место полный.
Машинально он заметил, что это был его предпоследний рожок.
— Командир, патроны кончаются! — встревожено вскричал Борис, перекрикивая грохот автоматных очередей. — Что будем делать?
— Работаем ножами! — ответил Вадик.
— А также зубами, когтями и прочими заостренными частями тела! — злобно расхохотался Батек, сверкнув сумасшедшими глазами. — Гаси уродов!
Патроны закончились практически одновременно у всех членов группы. Какое-то время бойцы еще умудрялись отмахиваться ножами, после чего наступающие просто смяли их и опрокинули наземь.
После того, как люди получили по нескольку разрядов странной сиреневой искрой, соскочившей с шипов дубинок шримповских гвардейцев, сознание тут же оставило их.
Когда они пришли в себя, то обнаружили что находятся в каком-то тесном грязном помещении. Вдобавок ко всему, еще и очень тряском. Было такое ощущение, что всех их поместили в огромную, непрерывно работающую бетономешалку.
— Мы едем в тарканьем тарантасе! — прокомментировал Батек, увидев, что Борис открыл глаза.
— А куда? — машинально задал тот вопрос.
— Да шут его знает! — откровенно ответил старый вор. — Тут ведь, как на этапе, окошек нет, все закрыто, куда везут неведомо. Короче, «Владимирский централ, ветер северный, куда ни кинешь взгляд — шримпов немерено»!
— В город нас везут, на ферму! — проворчал Вадик, недовольно поведя носом.
В отсеке, куда их поместили, вонь стояла просто-таки невообразимая. Впрочем, также как и грязь. Руки ноги у всех были надежно связаны какими-то синтетическими путами. При попытке ослабить узлы, шершавое, колючее волокно только еще сильнее впивалось в кожу, раздирая ее в кровь.
— Ну, что за паскудство такое? — громко возмутился Батек, в очередной раз, сделав неудачную попытку освободиться.
Неожиданно в овальном люке возникла огромная круглая физиономия шримповского гвардейца, видимо привлеченная возмущенным воплем Батька. Она представляла собой нечто среднее между звериной мордой и человеческим лицом. Некое жуткое и пугающее переходное звено. Оскалив огромные лошадиные зубы, троглодит выразительно провел ребром ладони по своему грязному горлу, после чего разразился радостным хохотом.
— Слышь, земляк, чего ты регочешь, словно конь на случке? — сделав умильное лицо, сделал попытку заговорить с ним Батек. — Может быть, договоримся по-хорошему?
То, что прозвучало в ответ, повергло всех людей в шок.
— Мясо! — пренебрежительно изрек троглодит, ткнув указательным пальцем в оторопевшего Батька, после чего, гордо постучав себя в ржавый, бронированный нагрудник, заявил, — Нужный помощник!
— Нужник, стало быть? — не унимался Батек.
— Ох, не злил бы ты его! — подал из темноты голос Вадик. — Эта публика, когда начинает злиться, звереет и совершенно слетает с катушек! Насмотрелся я на них, когда гостил у шримпов в плену.
— Нужник? — тем временем, задумчиво смаковал на языке новое для него слово гвардеец шримпов. — Нет, нужный помощник хозяев!
Физиономия его внезапно приняла угрюмое, злобное выражение. После чего он угрожающе замахнулся на Батька своим огромным кулачищем, покрытым жесткими курчавыми волосами, неопределенного цвета.
— Нужный помощник — не нужник! — еще раз повторил он.
При этом маленькие, глубоко посаженные глазки его изучающе впились в лицо старого вора, пытаясь понять, не издевается ли тот над ним?
— А кто у нас хозяева? — продолжил балансировать на самом лезвии Батек.
Чувствовалось, что вся эта клоунада доставляет ему неизъяснимое удовольствие.
— Заткнись! — мягко попросил его Борис.
— Цыц, пацан! Не учи папу трахаться! — беззлобно прикрикнул на него Батек и поинтересовался у медленно свирепеющего гвардейца, — А хозяева они у нас кто?
Неожиданный вопрос казалось, поставил того в тупик. Во всяком случае, троглодит какое-то время усиленно соображал, над словами Батька. Быть может, во всем был виноват его скудный словарный запас, хотя, скорее всего, он просто не понимал самой сути вопроса.
— Хозяева хорошие! — с болью в голосе произнес он.
